8. Быт 5, 21-24, Сир 44, 15, Евр 11, 5.
9. См.: В. Рыбинский. Библия и Вавилон. СПб., 1904, с. 72, В. Vawter. Оn Genesis: A New Reading. London, 1977, р. 108.
10. В Послании ап. Иуды есть ссылка на рассказ Кн. Еноха (14), хотя бл. Августин полагает, что апостол имел перед собой иной источник (Град Божий, XV, 23, 4). Л. Буйе дает такое объяснение Еноховой концепции зла. "Силы природы, которым поклонялись народы Ханаана и их соседи, уже при самом возникновении ягвистской религии были осуждены как пагубные и положительно враждебные Ягве. Когда же религиозный кругозор Израиля расширяется и его постепенно просвещающемуся сознанию становится вполне ясно, что Ягве-единственный Творец и что все существа зависят только от Него Одного, эти космические силы представляются уже всего только взбунтовавшимися слугами, старающимися выдать себя людям за то, чем они не являются. А когда оказывается, что связанные с ними земные царства преобладают в текущей истории. Израиль вполне естественно приходит к мысли, что именно падением космических сил и вызвано общее падение "нынешнего века". (Л. Буйе. О Библии и Евангелии, с. 149). Следует отметить, что в синодальном переводе Сирах называет Еноха "образом покаяния для всех родов", в то время как более точный перевод "образ познания". См.: прот. А. Рождественский. Вновь открытый текст книги Иисуса сына Сирахова и его значение для библейской науки, с. 679.
11. 1 Енох 38, 2, 45, 4, 46, 1-3, 48, 10, 59, 29, 90, 38,105, 2. См.: прот. А. Смирнов. Мессианские ожидания и верования иудеев около времени Иисуса Христа. Казань, 1899, с. 289 сл.
12. 1 Енох 10, 11 сл. См.: С. Трубецкой. Учение о Логосе, с. 284-285.
13. 1 Енох 22, 13; 26, 27; 63, 10. В некоторых частях Кн. Еноха говорится о всеобщем воскресении (27, 2, 3), а в других-о воскресении только праведных.
14. См.: С. Булгаков. Апокалиптика и социализм, с. 66-67, 72-73.
15. 1 Енох 50, 1; 38, 4; 51, 55; 58, 6; 62, 13. В книге присутствует тема мессианского пира-праздника, которая впоследствии неоднократно использована Христом. См.: J. Danielои. The Lord of History. London, 1958, р. 220.
Глава девятнадцатая
ОТДЕЛИВШИЕСЯ
Но не эти дни мы звали,
А грядущие века.
А. Блок
Иудея, 160-135 гг. до н. э.
Победа над Никанором стала лебединой песней Маккавея. В апреле войска Селевкидов снова вторглись в страну. Перед лицом превосходящих сил врага армия Иуды в беспорядке отступила; сам же он, не желая поворачивать назад, принял бой во главе небольшого отряда. "Если пришел час,-сказал он,-умрем мужественно".
Вначале ему даже удалось оттеснить сирийцев, но к вечеру иудеи были полностью разбиты и унесли с поля сражения тело своего вождя, павшего в первых рядах.
Для Хасмонеев настали черные дни. Победители яростно преследовали всех участников восстания. Сыновья Маттафии, Ионатан и Симон, скрылись со своими воинами в пустыне за Иорданом.
Тем не менее со смертью Иуды не погибли плоды его шестилетней борьбы; о религиозных притеснениях не было больше и речи. Вера Израиля отныне оказалась вне опасности. А через десять лет братья Маккавея осуществили и его мечту об освобождении страны.
Ионатан, человек решительный и дальновидный, воспользовался гражданской войной между Деметрием I и самозванцем Баласом, чтобы вырвать Палестину из рук Селевкидов. Каждая из сторон старалась теперь заручиться поддержкой еврейского вождя, который к тому времени мог уже выставить сорокатысячную армию. С согласия Баласа Ионатан был облечен в порфиру, что являлось знаком почти суверенной власти. В 152 году он принял сан первосвященника, поскольку Алкима уже не было в живых (1). Ионатан заключил договор с Римом и занял ряд важнейших городов. Но через несколько лет сирийский генерал Трифон заманил его в ловушку и умертвил.
Преемником Ионатана стал Симон, энергично развивавший успехи брата. Он взял наконец приступом Акру и расширил границы почти до пределов Соломонова царства. А когда он провозгласил полную независимость Иудеи, Селевкиды были уже не в состоянии этому противиться.
В 142 году в Иерусалиме было созвано народное собрание, которому предстояло решить вопрос о замещении архиерейской кафедры. Сын Ония III, убитого при Антиохе Эпифане, уже давно жил в Египте и не собирался возвращаться в охваченную смутой Палестину (2). Поэтому старейшины и народ постановили вручить Симону двойную власть: царя и первоиерарха, с правом передавать ее своим потомкам. С этого времени Симон стал чеканить собственные монеты и все документы должны были начинаться словами: "В такой-то год при Симоне, великом архиерее и правителе Иуды..."
Так была основана Хасмонейская династия. Хотя она происходила не от потомков Давида, народ на первых порах с радостью признал ее, памятуя о заслугах сыновей Маттафии. Вопрос же о согласовании нового порядка с Законом Божиим отложили до прихода "истинного Пророка", то есть до неопределенных времен (3). Постановление об этом было начертано на медных досках и вывешено во дворе Храма.
Над могилами братьев Симон воздвиг каменные надгробия. В памяти народа Маккавей навсегда остался героической фигурой, защитником веры и рыцарем Закона. Однако наследники его, как оказалось вскоре, были людьми иного склада. Они стали светскими правителями и не отличались религиозным рвением Иуды.
Сохраняя основы культа, Хасмонеи охотно перенимали греческие обычаи и тем самым открыли дорогу новой волне эллинизации. То, чего Эпифан не мог добиться силой, исподволь вводили сами иудейские цари. Внука Симона называли даже "филэллином", другом греков (4). Но с этим народ еще мирился, в западной цивилизации перестали видеть одну лишь угрозу вере. Вызывала тревогу перемена общей атмосферы в стране.
При Хасмонеях на смену чудесам и вдохновению пришла обычная земная политика и дворцовые интриги. Тех, кто думал, что настало наконец царство правды и справедливости, постигло горькое разочарование.
Иудеи хотели оставаться истинным народом Божиим, а это меньше всего заботило царей-первосвященников. Хасмонеи не устояли перед обычным искушением властью, которое подстерегает всех самодержавных правителей. Они "сняли иго язычников с Израиля", однако ни на шаг не приблизили его к вожделенному идеалу. Напротив, Хасмонеи сами превратились в деспотов, едва ли чем отличавшихся от языческих.
Нет необходимости описывать все перипетии этого правления. Его кратко и достаточно верно обрисовал Тацит, подводя итог истории Хасмонеев. По его словам, они "практиковали ссылки граждан, разрушение городов, убийство братьев, жен, родителей и прочие обычные для царей преступления" (5).
Вот что получил Израиль вместо праведного мессианского Царства!
Показательным симптомом стало появление в Палестине наемных войск Это означало, что власти вынуждены были опираться уже не на своих подданных, а на иноземцев. Насильственное введение иудейства в Эдоме и разрушение самарянского храма не принесло Хасмонеям популярности. Охлаждение к ним возрастало.
Впрочем, политика династии вызывала протест далеко не у всех. Члены родовитых семей, вельможи, военачальники, судьи были целиком на стороне Хасмонеев. Даже архиерейский клан не оспаривал прав у династии, помышляя лишь о своих привилегиях.
Все, что касалось "новых веяний" в религии, аристократы решительно отрицали, предпочитая старую мудрость в духе Экклезиаста. В их среде не было выдающихся учителей Закона, и вообще им, по-видимому, был чужд всякий мистицизм. Традиционная респектабельная праведность, сэдека, оставалась для высшего духовенства и знати чем-то непревзойденным. Быть может, поэтому они называли себя "садокитами", или саддукеями, хотя не исключено, что название это связано с именем Садока- праотца древней архиерейской фамилии (6).
Было бы ошибкой считать саддукеев эллинистами в духе Ясона или тем более Менелая. Основным их законом была Тора, понимаемая буквально. Неизвестно даже, признавали ли саддукеи книги Пророков и верили ли в Мессию. Во всяком случае, надежда на Его явление в близком будущем казалась саддукеям пустой грезой. Отвергали они и бессмертие души, и идею воскресения, видя во всем этом вымыслы невежд-апокалиптиков.
Столь же скептически относились саддукеи и к теории предопределения, склоняясь к другой крайности-своего рода деизму. По словам Флавия, они считали, что "Бог не имеет никакого влияния на человеческие дела, ни на злые, ни на добрые".
В практической жизни саддукеи проявили себя гибкими прагматиками, преследующими своекорыстные цели и склонными к уступкам. Они окружили себя роскошью, зато народ считали нужным постоянно держать в узде. С этой целью саддукеи отстаивали суровые принципы древнего уголовного права.
В борьбе за прочное место при дворе они превратились в активную политическую партию. Совет Старейшин, или Синедрион, состоял в основном из ее членов. С некоторыми перерывами саддукеи удерживали свою позицию вплоть до самого крушения Иудейского государства.
