14. По разорении Скита варварами Пимен с братиями своими жил в разных местах. Об одном из таких мест братия его сказали ему: «Уйдем отсюда, потому что здешние монастыри смущают нас и мы губим души наши. К тому же и дети плачем своим нарушают наше безмолвие». Авва Пимен отвечал: «Вы хотите бежать отсюда, чтоб не слышать ангельских голосов!» [1409]
Таков плод умного делания. Оно, исцеляя мало-помалу греховную заразу сердца, изменяет отношение его к окружающим предметам и обстоятельствам. Сердце начинает смотреть на все из своего смирения и из своей благости, из своего самоотвержения, из своей мертвости для мира, из своей жизни в Боге.
{стр. 284}
15. Однажды пришли пресвитеры в тот монастырь, в котором имел жительство авва Пимен. По этому случаю вошел к нему авва Анув и сказал ему: «Не пригласить ли теперь пресвитеров в нашу келлию?» Сделав этот вопрос, он стоял долго; но Пимен ничего не отвечал ему, и он вышел огорченный. Сидевшие у Пимена спросили его: «Отец! отчего ты не отвечал ему?» На это Пимен сказал им: «Это дело не относится до меня, потому что я умер. Умерший не говорит. Не вменяйте меня, что я живу с вами здесь» [1410].
Делатель умной молитвы теряет способность к занятиям вещественным по причине утраты сердечного сочувствия к ним и по причине необыкновенно развитого сочувствия к духовному миру, вход в который — самовоззрение.
16. Однажды местный правитель взял под стражу одного из сродников аввы Пимена. Другие сродники пришли к авве и просили его, чтоб он сходил к правителю и походатайствовал за заключенного. Авва отвечал им: «Дайте мне сроку три дня, и тогда я схожу». В течение этих трех дней он молил Бога так: «Господи! не дай мне успеха в этом деле: иначе не попустят меня пребыть в месте этом, непрестанно вовлекая в мирские попечения». По прошествии трех дней он пришел к правителю для ходатайства о сроднике своем. Правитель сказал ему: «Авва! за разбойника ли ты просишь?» Получив такой ответ, старец возрадовался, что не дано ему было Богом успеха в этом деле [1411].
«Всякая милостыня, — говорит святой Исаак Сирский безмолвнику, — или любовь, или милосердие, — словом, все, что по видимому признается делом ради Бога, но отвлекает от безмолвия, обращает внимание твое к миру, ввергает тебя в попечение и заботы, прерывает в тебе память Божию, прерывает твои молитвы, вводит в твои помыслы мятеж и разнообразное колебание, препятствует тебе заниматься чтением Божественных Писаний, ослабляет твое охранение, вынуждает тебя, после входа твоего в затвор, к выходам из него и после удаления от людей к общению с людьми, возбуждает от сна погребенные в тебе страсти, разрешает узду, которою обузданы твои чувства, воскрешает твое умерщвление для мира, сводит тебя с высоты делания ангельского к добродетелям человеческим, — все это, все {стр. 285} эти правды да погибнут. Исполнение долга любви к ближним в удовлетворении их телесным потребностям принадлежит к деланию мирян или и иноков, недостаточных для совершенного безмолвия, но при безмолвии своем пребывающих в общении с ближними, постоянно позволяющих себе выходы из келлии и прием в келлию посетителей. Это — отнюдь не делание истинных безмолвников» [1414]. Невозможно удовлетворять обоим деланиям: телесному служению ближним и служению молитвою и преподаванием слова Божия, как это сказали святые Апостолы [1415]. Они, предоставив другим попечение о телесных нуждах братства, избрали для себя пребывание в молитвах и слове Божием. Точно так поступали и иноки, достигшие высокого духовного преуспеяния. Общий порядок для иночествующих заключается в том, чтоб новоначальные исполняли евангельские заповеди телесно, постепенно приобучаясь и к духовному исполнению их, а преуспевшие исполняли духовно, восходя от самовоззрения и опытного самопознания к опытному Богопознанию и стяжевая живое Слово Божие соединением молитвою в один дух с Богом. Только такое слово может приносить существенную пользу ближним, изменять и обновлять души их своею благодатною силою и жизнию. Здесь это сказано для объяснения монашеского жительства. Если Паисию, современнику и родному брату Пимена, казались слова и дела его жестокими, тем удобнее могут они показаться такими в наше время, когда духовные добродетели забыты, попраны, осмеяны, когда воздано поклонение одним добродетелям телесным, совершаемым в духе мира, противоположном и враждебном Евангелию. Далее увидим, какими изумительными дарами Святого Духа запечатлено и засвидетельствовано мудрование и жительство Пимена. Засвидетельствовано оно Самим Богом.
17. Впоследствии другой правитель страны, наслышавшись о блаженном Пимене, захотел видеть его и послал к нему нарочного, прося позволения посетить его. Это очень опечалило Пимена. Он размышлял сам с собою. «Если знатные особы начнут приветствовать и уважать меня, явно, что множество людей из народа начнет стекаться ко мне, а этим по необходимости возмутится мое безмолвие и в нем сокровенное умное делание, причем не неудобно, по действу лукавого демона, отступить от меня благодати смирения, которое я старался стяжать от юности моей с великим трудом при помощи Божией, а мне — увязнуть в сетях тщеславия». Рассудив так, он {стр. 286} отказался от свидания с правителем и не принял его. Огорчился на это правитель и сказал своим окружающим: «То, что я не удостоился видеть человека Божия, приписываю своим грехам». Однако не оставило правителя сильнейшее желание увидеть святого мужа каким бы то ни было образом. Он придумал следующее средство для доставления себе этого свидания: велел схватить сына сестры блаженного Пимена и посадить его в тюрьму, чтоб по этому обстоятельству старец или принял правителя к себе, или сам пришел к правителю для ходатайства о племяннике. При этом правитель сказал приближенным своим: передайте святому старцу, чтоб он не огорчался моим поступком, потому что племянник его тотчас будет выпущен из тюрьмы, если старец придет ко мне; вина племянника, впрочем, такова, что он не может быть выпущен из тюрьмы, не подвергшись наказанию». Мать юноши, сестра святого Пимена, услышав это, пошла в пустыню, где жил брат ее, встала перед дверьми его келлии, прося его с плачем и рыданием, чтоб он пошел к правителю и попросил его о сыне ее. Но блаженный Пимен не только не отвечал ей ничего, но даже не отворил дверей и не вышел к ней. Тогда она стала осыпать его ругательствами. «Жестокий, — вопияла она, — нечестивец, железносердечный! как тебя не склоняет к милосердию столь горький плач мой? У меня один сын, и тот находится в опасности подвергнуться смерти!» Тогда старец велел брату, который прислуживал ему, сказать ей: «Пимен детей не родил, и потому не имеет скорби о них». Правитель, услышав это, сказал друзьям своим: «Передайте ему, чтоб он, по крайней мере, написал письмо ко мне, и я отпущу племянника его». Тогда, будучи уговорен многими, старец написал к правителю следующее: «Да повелит благородие твое тщательно исследовать вину заключенного, и, если он сделал что, достойное смерти, пусть умрет, пусть насильственною смертию очистит в нынешнем веке свое преступление, чтоб избежать вечной муки в геенне. Если же он не сделал ничего достойного смертной казни, то учини о нем распоряжение, указываемое законами». Правитель, получив это письмо, тотчас выпустил юношу из тюрьмы [1416].
18. Однажды значительное число старцев пришло к авве Пимену. Один из его родственников имел сына, у которого от {стр. 287} действия болезни, причиненной диаволом, искривилось лицо и поворотилось назад. Отец отрока, увидев множество старцев, пришел с сыном к келлии старца и сидел вне ее, плача. Один из старцев случайно вышел из келлии, и увидев его, спросил: «О чем ты плачешь?» «Я — родственник аввы Пимена, — отвечал плакавший человек. — Видишь, какая напасть случилась с сыном моим! Я намеревался было привести его к старцу, но побоялся: потому что он даже не хочет видеть нас. И теперь, если узнает, что я здесь, то пошлет прогнать меня. Увидев, что вы собрались сюда, и я осмелился прийти. Авва! окажи мне милость, как знаешь: введи дитя с собою в келлию, и помолитесь о нем». Старец взял отрока, вошел с ним в келлию и совершил дело с благоразумием. Он не подвел отрока прямо к отцу Пимену, но начал с младших старцев, подводя к каждому из них и прося оградить крестным знамением. Когда все по порядку знаменовали его, тогда старец, подведя уже ко всем, после всех подвел и к авве Пимену. Авва не хотел допустить его к себе; но старцы начали просить, говоря: «Что сделали все, то сделай и ты». Тогда авва Пимен, вздохнув, встал и помолился, сказав: «Боже, исцели создание Твое, да не обладает им враг!» И знаменовал его крестным знамением. Отрок немедленно исцелился, и отдан отцу здоровым [1417].
