35. XXXVIII. Следуя же своим собственным догматам, они говорят о многих Христах, ибо иначе им бы не пришлось отвергнуть Единого. Ведь и слыша святых, говорящих о нетварном обожении [75], являющемся боготворящим даром [76], подаваемом тем, кто в точности следует [77] Христову Евангелию, и об озарении, не имеющем возникновения, но [обладающем] непостижимым явлением в достойных [78], нетварном свете [79] и благодати, присно сущей от присно сущего Бога [80], они говорят, что это есть сущность и ипостась Сына или Святого Духа, и что ничего не существует не возникшего [во времени] и нетварного, что не являлось бы божественной сущностью и ипостасью. Стало быть, если боготворящий дар или даруемое святым обожение, или озарение, которое сии приемлют, или свет, от которого они просветятся яко солнце [81], есть божественная сущность и ипостась, то все они равны Христу и равнобожественны, подобно оному владычнему составу (κατά τό δεσποτικόν εκείνο φύραμα), коего обожение — ипостасное единение [с ним] Бога Слова, с Которым пребывал и Дух, не как действующий, как во святых, но как сопутствующий равночестному [82].
36. XXXIX. Но однако, поскольку по евангельскому обетованию Господь приходит со Отцом к достойным и обитель творит у них [83], то если обитающая в достойных присно сущая от присно Сущего благодать есть не общая для трех поклоняемых Лиц светлость и благодать, по которой Ниоткуда–не–уходящий называется приходящим, си–речь являющимся, а Сам Бог по сущности и ипостаси, как это утверждает Акиндин, который пишет: «Само всецелое Божество, чем бы Оно ни было, является нетварным озарением и благодатью и всецелым Богом в Его причастниках; чем бы Оно ни было, но Оно не является [никаким] иным нетварным обожением кроме божественной природы». И также: «мы не видим никакого нетварного обожения и благодати, кото{стр. 26}рая не была бы сущностью Божией». И если это так, по Акиндину, то ни сама триипостасная природа, ни даже Сам Отец не является беспричинным, ибо и Он, по нему, получает Свое существование от кого–то, от которого ко святым своевременно прилетает присно сущая от присно Сущего благодать.
37. XL. Но несмотря на то, что все святые ангелы и человеки обоживаются посредством одной лишь Божией энергии, — и то не всей, а некоей малой части и как бы ничтожной капли в сравнении с оным морем, по словам Златоустого богослова [84], — а воспринятое Словом от нас [человечество] — одной из трех ипостасей, не пропустивший ни одного самого большого злочестия и безумия Акиндин показывает себя высшим не только богоносцев и всех вообще ангелов и человеков, но и Самого — увы! — единственного Христа. Ибо он утверждает, будто Бог соединяется с ним и его последователями по всей не только лишь божественной энергии, но и сущности. Ведь именно это и сам он вводит посредством своих писаний, и своих последователей убеждает думать и говорить, дабы, как он говорит, Бог не претерпел разделения на части, если будет не совершенно весь соединен с ними.
38. XLI. Но после этого что еще дерзают эти несчастные говорить? — Самое что ни на есть противоположное! Ибо они обожение, по которому обожено Христово человеческое [естество], называют тварным, что я произношу трепеща, хотя бы и [приводя] как сказанное ими, и о чем не решился бы поведать, — вы хорошо это знаете, — если бы не видел вреда, который терпят от них неискушенные. Сами же эти слова их представим и здесь. Ибо они говорят, что «все виденное пророками возникало и исчезало, исполнив назначение, ради которого было употреблено Богом, а светлость и обожение тела Господня возникли на Фаворской горе и пребудут вечно в наслаждение достигших посредством веры и добродетели совершенства». В другом же месте автор этих [слов], словно забыв, что он сказал по поводу того, откуда [происходит] начало возникновения обожения, снова делает это по своему обычаю и заключает: «итак, если обожение воспринятого от нас Словом [человечества] возникает одновременно с принятием плоти, то как же будет оно нетварным и безначальным и безначальным?»
39. XLII. Но мы уже и прежде обличили как нечестивый весь этот вздор Акиндина и подобных ему в посланных [нами] мудрому предстоя{стр. 27}телю Кизика [заметках] [85]. Они же еще говорят, что «как во всем, так и во Христе и во святых пребывает сущность Божия, которая во Христе присутствует таким образом, что произвела [в Нем] седмь духов [86]», — увы! — которыми, согласно божественному Максиму, Он обладал по природе как истинный Сын Бога; «а во святых [она присутствует] так, что соделывает [в них] боготворящую благодать», — о, если бы! — ради которой, согласно ему же и другим святым отцам, они и сами бы назывались безначальными, вечными и небесными.
XLIII. И они даже не чувствуют, что в высшей степени противоречат сами себе. Ибо ту сущность, о которой они говорили как о присно сущей от Бога благодати, нетварном свете, и не возникшем [во времени] обожении, ныне, изменившись как бы от раскаяния, они называют тварной и начавшейся и произведенной из не бывших. «Ибо если не тварным является, — говорят они, — боготворящий дар и эта благодать, то как Бог будет превосходить ее, как это написано в трудах отцов?» Какое безумие! Ведь святые говорят, что Бог превосходит всякое утверждение и отрицание [87].
40. Что же тогда? И Его бессмертие, и жизнь, и бесконечность, и вечность, и нематериальность, и то, что Он Дух есть [88], и вообще все относящееся к Богу назовем тварным и таким образом поставим Его превыше всякого утверждения и отрицания? Но мы введем сами себя в заблуждение, скорее низвергая Его, нежели обособляя (καθαρούντες μάλλον ή έξαιρούντες), если не станем говорить, что Ему извечно присуще все боголепно окрест Него уразумеваемое, и таким образом поставим выше [всего] этого Его абсолютно непостижимую и сверхсущностную, — лучше же сказать, и саму сверхсущностность, по слову мудрого в божественном Максима, в бесконечное число раз бесконечно превосходящую [89], — сущность.
41. XLIV. Но дабы оставить в стороне и остальное множество нелепиц, и хуления на Сына и Духа [проистекающие] от их слов, и что, согласно им, Бог будет творцом не окачествованных (πεποιωμένων) сущностей, но [созерцаемых] в сущих качеств, как учили эллины; чтобы, значит, оставить в стороне и это, [скажем лишь, что] если Бог тем же самым образом, каким [пребывает] во святых, [пребывает и] во всех, то им при{стр. 28}дется говорить, что все свято и что все суть удове Христовы [90] и причастники божественного Духа [91], даже и непосвященные.
XLV. Лучше же, если каким образом во всех, таким же и во святых, а каким во святых, таким же и во Христе обитает Божество, и равным образом сопребывает творящим (ибо насколько велика разница между творцом и творением?); итак, если оно во всех пребывает одинаково и обнаруживает одно и то же соприкосновение (συνάφειαν), то всё — равнобожественно, или же и само то Владычнее смешение, которое ради нас от нас воспринял Сын Божий, не равнобожественно.
42. XLVI. К дальнейшим же их [безумствам] снова страшится приступить [наше] слово, не менее, чем к предыдущим, если не больше, но необходимо победить эту [их] прелесть. Итак, нужно снова привести их слова: ведь они говорят, будто «все пророки и апостолы, и после них бывшие боговидцы, посредством чувственных образов и символов видели Бога», хотя чуть выше в этом же труде заявляют, что «все чувственно в [каком–либо] образе являемое созерцателям, происходит от коварных ухищрений врага, и что всякое чувственное светоявление у них так или иначе является сатанинской прелестью». Так что, предлагаю слушателям [самим] подумать над выводом из этого. А усердный Акиндин полагает, что на каждое из сих [утверждений] приводит и свидетельства от отеческих слов, к смыслу каковых ему не пробиться через помышления [собственной] души; но, оглашая [своими речами] уши глупцов, он увлекает их тем самым в ту же погибель.
43. Итак, из отвержения сущностных энергий Божиих они собирают себе на голову столь великую кучу нечестий, лучше же сказать, такую, что наше слово, избегая чрезмерности, оставляет без внимания большую часть. Поэтому и в следующих словах мы подробнее рассмотрим то, о чем было сказано здесь кратко, и также многое из того, о чем здесь не упомянуто. Теперь же, если даже, говоря, что сущность у Бога неотличима от энергии, и называя Его то так, то эдак, они станут говорить, что не энергия, а сущность является у Него пустым звуком, как если бы Бог был одной лишь энергией без сущности, то ничуть не меньше, если не больше, впадут в те же сети, ибо хулы против энергии перейдут у них на сущность.
44. XLVII. Вдобавок к сказанному, они еще и делают неипостасной (άνυπόστατον) триипостасную сущность. Ибо «ни одна из энер{стр. 29}гий Духа не является самостоятельной (αύθυπόστατος)» [92]. Так что, они получатся худшими даже самого Савеллия. Ведь это он делал неипостасными Сына и Духа, говоря, что Они по всему суть одно с Отцом, и ничем не отличающимися от Него, как делают и эти тем, что они утверждают.
