Если мы с вами отвлечемся только от первых стихов книги Бытия и посмотрим, что еще мы можем увидеть в Священном Писании, то одно из важнейших указаний, которое подтверждает наше вероучение, содержится во второй книге Маккавейской в седьмой главе, где говорится о том, что все Богом сотворено из ничего. Об этом говорит мать своим детям, когда укрепляет их перед лицом гонителей, она предлагает им посмотреть на все сотворенное и познать, что «всё сотворил Бог из ничего» (2 Макк. 7:28). Затем в книге Псалтирь мы с вами можем увидеть в 103-м псалме весьма поэтичное описание. Цитирую в русском переводе, непривычном для слуха: «Ты одеваешься светом, как ризою, простираешь небеса, как шатер; устрояешь над водами горние чертоги Твои, делаешь облака Твоею колесницею, шествуешь на крыльях ветра» (Пс. 103:2–3) итак далее. «Той повеле и быша, той рече и создашася» — то же говорится в Псалтири. «Словом Господним небеса утвердишася и духом уст Его — вся сила их» (Пс. 32:6). То есть учение о творении из ничего, причем именно художественного творения мира Богом, прослеживается на всех страницах Священного Писания.
В первых стихах книги Бытия также указывается некоторая последовательность сотворения мира, причем принципиальным образом подчеркивается небожественность твари и отсутствие теогонии (происхождения богов), которую мы встречаем в разных языческих религиях: здесь нет какой-то борьбы богов, рождения мира, пожирания одних богов другими и так далее. Все творится простым речением Божиим: «И сказал Бог: да будет…, и стало так». В частности, подчеркивается, например, небожественность светил и их функциональное назначение, что они поставлены для освещения и для разделения ночи и дня.
Соотнесение библейского повествования о сотворении мира с научными гипотезами
Серьезной темой является сопоставление Шестоднева с научными взглядами на происхождение мира. Это тема, многократно встречающаяся на страницах как произведений церковных авторов, так и сочинителей антицерковного направления, потому что именно научными данными пытались опровергнуть истинность Священного Писания и через это вообще поставить под сомнение истинность самой христианской веры. В результате были написаны многие труды, посвященные согласованию научных данных с тем описанием, которое мы видим в книге Бытия.
Но я не буду вовсе заниматься обзором имеющихся на настоящее время гипотез. Прежде чем решать задачу, следует выяснить принципиальную возможность существования ее решения. Его может и не быть. Мы с вами знаем, что мир первозданный, и мир, в котором мы с вами существуем, разделены между собой одним событием. Каким? — грехопадением, совершенно справедливо. Что произошло в грехопадении? Пал сам человек, он потерял первоначальную чистоту, которую имел, потерял свои первоначальные способности. И по вине человека (и ради человека) земля (но не рай) подпала проклятию. Что же мы имеем? Облеченный в «кожаные ризы» человек своим падшим умом познает мир, подпавший проклятию, подчинившийся суете и тлению, и, изучая этот мир, пытается сопоставить то, что он видит, с тем, что описывается в книге Бытия, где каждый акт творения сопровождается словом: «И увидел Бог, что это хорошо».
Мы не знаем, как изменился мир. Поэтому, даже придумав самую точную модель его существования после грехопадения, мы не можем ее распространить на время до него. Поэтому имеющиеся «противоречия» Шестоднева, такие как явный геоцентризм библейской картины мира; сотворение света и растений прежде сотворения светил; особый порядок в находках останков живых существ, противоречат только современному устройству мира и не более того. А тогда мир был просто другим. Мы не знаем, какова была тварь до этого падения, и, кроме того, мы не знаем даже, каков был ум Адама до того, как он пал, и поэтому, конечно, несколько опрометчиво пытаться сопоставлять то, что мы видим сейчас, с тем, что мы могли бы увидеть, будучи на месте Адама.
Но есть еще вопросы, касающиеся мира после грехопадения. Как объяснить несоответствие библейской хронологии предположительному возрасту Земли и ее обитателей? И почему отсутствуют человеческие останки среди останков древних животных? Здесь следует сказать следующее. Во-первых, порядок расположения останков свидетельствует о том, кто в какой последовательности умер, а не появился на свет. Во-вторых, мир создан для человека. Что мешает нам предположить, что человек был переселен из рая на проклятую землю уже после того, как на ней произошли определенные процессы, и она стала более-менее пригодна для жизни (например, вымерли динозавры). Ведь между проклятием земли и выдворением людей есть еще некий момент. А вне рая в течение этого момента могла пройти сколько угодно лет. Это лишь гипотеза, но она с научной точки зрения непротиворечива. Тогда нет смысла сопоставлять «возраст вселенной» с продолжительностью жизни людей, указанной в Библии. Остается, правда, вопрос о «возрасте человечества». Думаю, что и его как-то можно разрешить.
В этой связи становится неинтересной и полемика эволюционистов и креационистов. Ведь и те, и другие для доказательства своих воззрений оперируют фактами, относящимися к падшему миру.
Мы знаем, что мир этот, в котором мы существуем, будет обновлен, что он сберегается грядущему огню, и что все дела на нем сгорят, и будет новое небо и новая земля, в которых обитает правда. В этой связи, конечно, мы должны достаточно осторожно подходить как к попыткам согласования, или наоборот выявлению разногласий научных данных с библейским повествованием, так и к тем выводам об истинности или ложности нашей с вами веры, которые на основании этих попыток делаются.
Сотворение человека
Мы с вами видим два рассказа о сотворении человека. Почему так? В одном из этих рассказов сотворение человека поставляется в общую канву библейского повествования о творении, и мы с вами видим, что человек творится в один день с прочими животными. В этом смысле человек не почтён тем, что ему предоставлен какой-то особый день, в который бы он был сотворен, человек полностью принадлежит этому тварному миру с одной стороны. С другой стороны творению человека предшествует некий Совет, потому что мы с вами видим, что во всем повествовании прежде о сотворении мира говорится: «И сказал Бог: да будет…, и стало так», причем еще иногда толкователи отмечают, что вот этот глагол «бара», то есть «сотворим», который обозначает творение принципиально новое, еще дважды упоминается в этом повествовании, а именно в связи с сотворением жизни и в связи с сотворением человека. Так вот, при сотворении человека делается остановка и говорится: «сотворим человека по образу Нашему /и/ по подобию Нашему», и определяется назначение: «И да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными… и над всею землею… И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его» (Быт. 1.26–27). Здесь ясно подчеркивается отличие человека от всего остального творения. Почему? — потому что именно человек сподобляется чести быть носителем образа Божия. Иногда обращают внимание на то, что первоначально говорится: «сотворим человека по образу Нашему и по подобию», а творится человек «по образу». Иногда считается, что образ и подобие — это просто синонимы, а иногда считается, что здесь все-таки обозначаются разные вещи, и образ относится, скажем, более к внутренней сущности того или иного явления, а подобие — к внешнему. Святитель Василий Великий комментировал это место так: «Одно мы имеем в результате творения, другое приобретаем по своей воле. При первоначальном творении нам даруется быть рожденными по образу Божиему; своей же волею приобретаем мы бытие по подобию Божиему» [19]. То есть богоуподобление — это и есть та задача, которую получает этот створенный человек, и ради которой даются ему в раю все прочие заповеди.
Второе повествование о сотворении человека говорит о нем более подробно, и также мы видим и в нем эту двойственность человека, то есть принадлежность его и к миру материальному, тварному, и к миру духовному. Из чего мы это видим? Из того, что взял Бог персть земную, и сотворил из нее человека, и вдохнул в него дыхание жизни. В беседе с Мотовиловым преподобный Серафим Саровский (и у других отцов это встречается) говорит, что прежде вот этого, прежде того, как Бог вдохнул в человека дыхание жизни, Адам был наподобие скота. То есть отмечается материальность человека с одной стороны, а с другой стороны такое его возвышенное достоинство, когда человек почтен дыханием жизни от Самого Бога. Не случайно в Псалтири Давид говорит: «что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его? Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его; поставил его владыкою над делами рук Твоих; все положил под ноги его» (Пс. 8:5–7). То есть человек является сосредоточением двух миров: как бы в себе он должен привести и приблизить весь мир материальный к Богу.
