Все остальные должны будут перейти через мост Ас-сират, ведущий в рай. Этот мост для грешников сужается до размера бритвы, для праведников — расширяется. Мусульмане будут переезжать этот мост на баранах, которые они приносят во время праздника Курбан-Байрам[37]. Поэтому если баран будет плохой, то он оступится и свалится вниз, в огонь. Те, у кого бараны были хорошие — жертвы были хорошие, — те люди попадут в рай.
Рай мусульман — это совсем не рай христиан. Рай мусульман — это, как бы так помягче сказать, особое место, сад, где люди будут заниматься большим активным сексом и получать большое эстетическое удовольствие от красот рая, от растительности, и будут наслаждаться блюдами. По некоторым хадисам, будет даваться каждому человеку три миллиона блюд на день и соответственно силы их съесть. И будет даваться на каждый день 124 тысячи гурий. Гурия — это некая особая сущность — не человек ни в коем случае, — которая описывается различно: она черноокая, как жемчужина, которая будет дана для наслаждения и т. д. Но она дана исключительно только для плотских утех, больше ни для чего. Их дается 124 тысячи на день, причем даются силы для того, чтобы с ними вступать в плотские связи. Как говорил свт. Симеон Фессалоникийский по этому поводу, что мусульманам обещано «предоставить райские сады, исполненные всякой распущенностью»[38]. Это вообще немыслимое представление, но тем не менее это факт.
При этом человек никогда не будет видеть Аллаха. Он будет видеть Аллаха, как в одном из хадисов сказано, лишь как Луну в туманный день, то есть издалека. И Аллах будет спрашивать: «Доволен ты? Тебе еще добавить что-то?» Человек будет отвечать: «Добавить». Аллах будет исполнять все телесные прихоти человека, но не больше.
И вот как к этому отнестись? Мне кажется, что рай мусульман — вполне осуществимая вещь. У отцов Святой Церкви описывается такое понятие, как суккубы и инкубы[39] — бесы блуда так называемые, которые этим занимаются. И известны случаи, когда человек не может… Есть такая болезнь — булимия, когда человек все время ест и наесться не может. Так что все эти вещи для нас вполне являлись бы адом, если бы нас в такое место поместили бы.
Христиане надеются на Царство Небесное, надеются на жизнь с Богом, на Богообщение как самое главное наслаждение вечности, и Богообщение, и Боговидение, и участие в Божественном блаженстве в его собственной жизни. Поэтому то, что предлагает нам Мухаммед, для нас это абсолютно неприемлемо и немыслимо.
Следующий обязательный пункт вероучения мусульман — это вера в предопределение. Согласно хадисам и ряду положений Корана, за 50 тысяч лет до сотворения мира Аллах сказал перу: «Пиши», и перо стало писать все, что будет в этом мире до самого конца. Таким образом, была написана программа — все, что произойдет в этом мире от начала до самого конца. Не был написан только Коран, потому что Коран не сотворен. И согласно этому учению, Аллах является творцом всех поступков, как злых, так и добрых. Он является творцом и зла, и добра.
На последнем диспуте, который был у нас 3 февраля, Полосин[40] подтвердил доктрину, как ни пытался он уйти от ответа, что Аллах — творец зла. Для нас это немыслимо по той причине, что зло не существует, несуществующее нельзя сотворить. Зло не имеет сущности, оно является искажением добра, извращением добра, злоупотреблением добрыми творениями Бога, и поэтому Бог не уродует то, что Он Сам сотворил. Бог благ и милостив, Он абсолютно справедлив и свят, поэтому ни с каким злом Он помириться не может.
С точки зрения же ислама Аллах дает силу убийце убить, прелюбодею прелюбодействовать, милостивому давать милостыню. Существует такое представление, что у Аллаха есть два типа воли: воля одобряющая и воля не одобряющая. Но это не попущение, это именно воля. Не одобряющая воля, к примеру: Он Сам сделает человека убийцей, потом за это человека накажет. Единственная граница, где есть свобода человеку ислама, это маленькая граница выбора. То есть человек может выбрать идти по пути Аллаха или не идти по этому пути. Откуда берется свобода — неизвестно. Дело в том, что ислам отвергает первородный грех, отвергает испорченность человеческой природы, но при этом говорит, что есть некий нафс. Нафс — это то же самое, что еврейское нефеш — душа, и вот эта душа почему-то противится воле Аллаха. Почему противится — это вопрос. И здесь возникают разные течения в исламе. Одни говорят, что вообще никакой свободы воли на самом деле нет, другие говорят, что от человека зависит желание, а реализация — от Аллаха. И здесь на самом деле подтверждение старой лжи. Адам, помните, говорил, что виноват в грехе кто? «Жена, которую Ты мне дал». То есть виновата в грехопадении жена, которую мне Бог подсунул. Не я виноват, а виновата именно жена. Таким образом, вина перекладывается на Бога, и человек фактически отказывается от исправления. Все приводится к одному и тому же — к богоборчеству. Таким образом, в области вероучения ислам и христианство — это совершенно противоположные вещи, несовместимые.
Другие столпы ислама также отличаются от веры в Бога-Творца.
(2) Обряд поклонения (обряд намаза), конечно же, не является молитвой, это очень важно помнить. Даже тексты, которые читаются во время намаза, это тексты скорее описывающие отношение человека к Богу, но не содержащие просьб. Существует отдельный вид молитв, когда человек может молиться Аллаху о своих проблемах, но он не очень рекомендуется. То есть не запрещается, но и не особенно поддерживается, не рекомендуется. Связано это как раз с доктриной предопределения: если все предопределено, о чем молиться?
Но в принципе в исламе молитвы есть. Но обряд намаза — это именно обряд поклонения. Причем интересно, что в намазе самое главное — ритуал. Если ты хоть немножко нарушил ритуал — намаз считается недействительным, ты обязан начинать заново. Аллаху, видимо, не очень интересно состояние сердца человека. Для нас же, христиан, наоборот, важнее всего как раз сердце человека. Если человек совершенно правильно отслужил, по всему уставу, но при этом его мысли носились где-то в высотах, в его фантазии, — это всенощная ничтожна. Все молитвы, если сделаны без внимания, без сердечного участия, никакой цены перед Богом не имеют. «Человек смотрит на лицо, а Бог — на сердце». Бог смотрит на сердечное желание человека. Аллаху это не нужно.
Для нас, христиан, очевидно, что автором идеи намаза является тот, кто на сердце человека посмотреть просто не может. Даже по христианскому учению, ангелы не могут узнать, что внутри человека происходит, это знает только Бог. Поэтому ангел, который диктовал Коран, не знал сердце человека, ему главное — внешний обряд. Интересно, что у идолопоклонников было именно так. От христиан требовали ритуального знака поклонения без сердечного участия. Язычники часто даже говорили: вы уж сердцем можете верить в кого хотите, вы главное бросьте там парочку кусочков ладана на костер, и все. Перед идолом этого достаточно. Как раз то же самое, что и в исламе.
(3) Третий столп часто называют милостыней. Но на самом деле это не совсем милостыня, скорее совсем не милостыня. Закят — это обязательный налог на бедных. Традиционно это 1/40 часть дохода, но там есть некоторая фиксированная сумма. Обычно считается эквивалентным 9 граммам серебра в год. Он должен быть, во-первых, явным. Закят торжественно объявляется, часто даже объявляется в мечетях: такой-то пожертвовал на бедных столько-то, хотя и необязательно. Но чаще всего так и происходит. А второе — закят подается принципиально только мусульманам или тем, кого можно при помощи денег склонить к исламу. В христианстве милостыня должна подаваться всем. Как в притче о самарянине милосердном говорится, что он помогает всем, и христианам, и нехристианам, и верующим, и неверующим, — всем мы должны помогать во имя Бога Всемогущего[41]. Так же, конечно же, с милостыней нам Господь запретил явно поступать.
