Евреи не смогли ничего сказать о местонахождении Тела Иисуса. По этому поводу Джон Уитуэрт пишет: «Всем евреям была впоследствии известна версия о похищении Тела, и однако, как замечал д-р Гилмор, «о ней ни словом не упоминалось на судах над апостолами, которые вскоре начались в Иерусалиме в ответ на их отважное и открытое провозглашение воскресения». Хотя апостолов судили перед той группой, которая зародила слухи о том, что ученики взяли Тело Христа, их ни разу не обвинили в похищении; члены синедриона ни разу даже не обмолвились о нем, а вскоре эту версию и вовсе забросили как нелепую».
Римляне не стали бы уносить Тела.
Наместнику было бы только выгодно, чтобы Тело оставалось в могиле. Пилат был прежде всего заинтересован в поддержании спокойствия, а исчезновение Тела вызвало бы нежелательное волнение среди евреев и христиан.
Пилат, пишет Дж. Андерсон, «был озабочен этим странным учением. Если бы он и распорядился убрать Тело, то не мог не сообщить об этом столь расстроенным первосвященникам».
Пилат, попросту, хотел мира.
Иосиф из Аримафеи не стал бы уносить Тела.
Тайный ученик Христа, Иосиф не стал бы уносить Тела из гробницы, не сообщив об этом другим ученикам.
Даже если бы он отважился на это, то во всяком случае сообщил бы о сделанном другим ученикам позже, когда стали распространять весть о воскресении.
Итак, факты убедительно говорят о том, что Тела Иисуса никто не уносил из гробницы.
«Простая. вера христианина в Воскресение, — пишет Дж. Хансон, — куда менее удивительна, чем легковерие скептика, который скорее примет самые дикие и невероятные россказни, чем твердые исторические свидетельства. Если трудности веры велики, то нелепости неверия — безмерны».
Точка зрения: все явления Христа после воскресения были только иллюзией, массовой галлюцинацией ОпровержениеНасколько важны явления Христа после воскресения?
«В первые годы существования христианства, — писал К. С. Льюис, — «апостолом» считался прежде всего тот, кто представлялся очевидцем воскресения. Всего через несколько дней после распятия, когда шла речь о двух новых кандидатах в апостолы на место предателя Иуды, они считались годными на роль апостолов на основании того, что лично знали Христа как до, так и после Его смерти, и могли из первых рук свидетельствовать внешнему миру о Воскресении (Деян. 1:22). Через несколько дней Петр, в своей первой христианской проповеди, говорил о том же самом: «Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели» (Деян. 2:32). В Первом Послании к Коринфянам Павел причисляет себя к апостолам на том же основании: «Не апостол ли я?.. Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего?» (9:1).
Что если явления воскресшего Христа были всего лишь видениями?
Если принять определение Льюиса, то «явления» Христа, в галлюцинациях обеспечивает апостольское звание. В таком случае, пишет Грешам Мейиен, «вся христианская церковь зиждется на нездоровых явлениях, произошедших с рядом людей в первом веке нашей эры. Это означает, что если бы Петр и его соратники обратились бы к хорошему невропатологу, то никакой христианской церкви никогда бы не существовало».
Что такое видение?
Уилбур Смит приводит удачное определение видения, которое дает Вайс: «Научное значение этого термина заключается в том, что имеет место зрительное восприятие в отсутствие соответствующего внешнего объекта. Зрительный нерв возбуждается не внешними волнами или колебаниями эфира, а чисто внутренними психологическими факторами.
В то же время испытывающий видение воспринимает его как полностью «объективное», полагая, что объект зрения действительно находится перед ним».
Можно ли считать явления Христа видениями?
Как свидетельствует Новый Завет, ученики Христа никогда не испытывали никаких видений.
«Те, кто испытывает галлюцинации, — замечает Хилльер Стратон, — никогда не становятся героями. Воскресение Христа настолько преобразило всю жизнь тех первых свидетелей, что они шли на гибель за то, что провозглашали эту истину».
Теория галлюцинаций противоречит некоторым принципам психиатрии.
Галлюцинации обычно посещают людей определенного типа.
Это люди с повышенным воображением, нервные, находящиеся «на взводе».
В своих явлениях Христос не ограничивается кругом людей с определенным психологическим складом.
Как отмечает Джон Р. У. Стотт, видевшие Христа были в самых различных настроениях: Мария Магдалина плакала, женщин одолевали страх и удивление, Петр мучился совестью, Фома был полон неверия. Двое, идущие в Эммаус, думали о событиях минувшей недели, а учени ки в Галилее — о рыбной ловле.
«Невозможно свести эти явления нашего божественного Господа к галлюцинациям расстроенных умов», — подытоживает Стотт.
Через подсознание галлюцинации обычно связаны с прошлым опытом человека.
Они отличаются индивидуальностью и крайней субъективностью.
В своей фундаментальной работе по психопатологии галлюцинаций Рауль Мург по словам Хайнриха Клюрера пришел к выводу, что «переменчивость и непостоянство составляют главную черту галлюцинаций и сходных с ними явлений. Для него галлюцинации — не статический, а динамический феномен, нестабильность которого отражает нестабильность факторов и условий, вызывающих его появление».
Таким образом, два человека одновременно не могут иметь одну и ту же галлюцинацию.
Явления Христа видело множество людей.
«Совершенно невероятно, — считает Томас Дж. Торберн, что целых пятьсот, скажем, человек среднего душевного здоровья и темперамента, разными группами, в разное время и при разнообразных обстоятельствах переживали всевозможные чувственные впечатления — зрительные, слуховые, тактильные, которые целиком возникали за счет галлюцинаций. Мы говорим, что это невероятно, поскольку если бы подобная теория была предложена для объяснения какого-либо исторического события, кроме «сверхъестественного», ее немедленно бы отвергли по причине смехотворности».
Теодор Кристлиб, которого мы цитируем по Уилбуру Смиту, писал:
«Мы не отрицаем известных науке случаев массовых видений. Однако все эти случаи сопровождаются нездоровым умственным возбуждением, а также телесным нездоровьем, в частности, нервической аффектацией. Даже если один или несколько учеников и находились в таком состоянии, мы не имеем права распространять эту идею на остальных, здоровых мужчин разного темперамента и конституции. И все же иные считают, что
свидетели воскресения один за другим впадали в это нездоровое состояние — не только восторженные женщины, но даже Петр, сильный и крепкий рыбак, ничего не имевший общего с неврозами, Иаков, двое по дороге в Эммаус, и такдалее, вплоть до трезвого, исполненного сомнения Фомы, вплоть до всех одиннадцати вместе и даже до толпы в пятьсот с лишним человек. Предполагается, что все эти люди внезапно поддались некоему самообману, причем, заметим, в самые различные моменты, в самых разнообразных обстоятельствах, за самыми разными занятиями (утром у гробницы, за разговором по дороге, в узком кругу друзей, работавших на озере). Самым разным было их настроение, самой разной — склонность к видениям. И неужели все они могли сговориться и объявить миру эти видения телесными явлениями воскресшего Христа? А если так, насколько это было бы чистым самообманом или заведомой ложью? Наверняка кое-кто из них задавался бы впоследствии вопросом о реальности увиденного. Как справедливо подмечает Шлаиермахер, «любой, кто предполагает, что ученики обманули себя и ошибочно приняли внутреннее за внешнее, обвиняет их в такой слабости ума, которая сводит на нет все их свидетельства о Христе и заставляет думать, что и Сам Христос не знал людей, если мог выбрать Себе таких свидетелей. Если же Сам Он, по желанию Своему, распорядился, чтобы они приняли внутренние явления за внешние впечатления, то Он был источником заблуждения, что несовместимо с Его высоким достоинством и ставит под сомнение вообще все нравственные идеи».
Согласно известным психиатрам Л. Е. Хайниси и Дж. Шатскому, иллюзия есть «ложное восприятие, ошибочный ответ на возбуждение чувств… однако у всякого нормального человека это ложное восприятие вызывает желание проверить другое чувство — или же другие чувства приходят ему на помощь, показывая, что он имеет дело всего лишь с иллюзией…"
Явления Христа никак не могли быть «ошибочными» восприятиями:
Уилбур Смит, комментируя Евангелие от Луки, пишет о его авторе как о «человеке, привыкшем научно рассматривать любой изучаемый предмет. В начале своей второй книги, ^Деяний Апостолов», он говорит, что наш Господь «… явил Себя живым по страдании Своем со многими верными доказательствами…» (1:3).
