В традициях индуизма, джайнизма и буддизма этот комплекс вопросов интерпретируется не как этический, но как метафизический по природе своей: мы - просто люди, со всеми вытекающими отсюда последствиями. И поскольку мы остаемся людьми, постольку мы обречены на мучительный круговорот рождений и смертей. Спасение же состоит в том, чтобы стать «пустыми», точнее - избавиться от всевозможных (мыслимых и немыслимых) «привязок» к земному существованию. Люди призваны превозмочь «посюстороннюю» свою природу и трансформироваться в божественную ипостась себя - подчеркнуто «потустороннюю». Мы - боги по сути, но боги, все еще не способные осознать собственную божественность, ощутить себя как неотъемлемую часть всеобщего сознания, разума, души Вселенной.
Последняя традиция - в наиболее радикальных собственных версиях - ориентирована на выведение человека за все пределы социального, за рамки жизнедеятельности людей. Ярчайшим ее представителем и является Ошо. В частности, он любил приводить слушателям такой сюжет-притчу.
Некогда большой караван в пустыне достиг постоялого двора. Хозяин верблюдов приказал вбить в землю колышки и веревками привязать к ним верблюдов, чтобы они отдыхали. Оказалось, что колышек и веревку для одного из верблюдов потеряли. Оставить верблюда не привязанным не могли, опасаясь, что он уйдет. И караванщики попросили у хозяина постоялого двора колышек и веревку.
Хозяин ответил: «У нас нет ни колышка, ни веревки, но почему бы вам не вбить колышек в землю, не привязать веревку и не приказать верблюду спать?»
Владелец каравана изумился: «Разве бы мы этого давно не сделали, будь у нас колышек и веревка? Какой колышек нам забить и какую веревку привязать?»
Хозяин постоялого двора в ответ засмеялся: «Вам не нужно привязывать верблюда с помощью настоящих веревки и колышка; верблюдов можно привязать и воображаемой веревкой к воображаемому колышку. Вбейте воображаемый колышек в землю, обвяжите псевдоверевку вокруг шеи верблюда и прикажите ему спать».
Ничего другого не оставалось. Караванщики не верили, что это сработает, но все же забили в землю воображаемый колышек. Они забили несуществующий колышек молотком. Верблюд услышал стук молотка и подумал, что вбивают колышек. Несуществующую веревку завязали у него на шее. Верблюд подумал, что ее завязывают. И как они приказали другим верблюдам спать, так же приказали и этому. Верблюд лег и заснул.
Когда на следующее утро караван собирался в путь, караванщики вытащили колышки у 99 верблюдов и развязали веревки. Но поскольку у сотого не было ни того, ни другого, они не думали о том, чтобы вытащить колышек или развязать веревку. 99 верблюдов встали, а сотый вставать отказался. Они обеспокоились. Они спросили у старого хозяина постоялого двора, каким колдовством он заставил верблюда лежать на земле и не вставать вместе со всеми. Старик ответил: «Сначала вытащите колышек и развяжите веревку».
«Но ведь ни колышка, ни веревки нет», - возразили они.
«Для вас их, может, и нет, но для верблюда есть. Вытащите и развяжите. Раз вы вбили воображаемый колышек в землю и завязали несуществующую веревку, вам придется снять их».
Караванщики пошли и вытащили колышек, которого не было, и развязали несуществующую веревку. Верблюд встал и приготовился идти за всеми остальными. Все они поразились и спросили у хозяина постоялого двора: «В чем секрет?». Он ответил: «Не только верблюды, но и люди привязаны к несуществующим колышкам и находятся в плену веревок, которых нет. Я не знаю верблюдов, но я дал вам совет на основании своего знания людей».
С этим положением вещей этот гуру боролся всю сознательную жизнь.
Неудивительно, что на рубеже XX - XXI вв. культ Радж- ниша Ошо классифицирован как деструктивная религиозная организация (тоталитарная секта, деструктивный культ) в ряде вполне официальных документов. Подобные констатации (осуществленные в ряде контекстов) можно обнаружить в Вербальной ноте посольства ФРГ от 22 ноября 1995 г.; в Аналитическом вестнике Государственной думы РФ «О национальной угрозе России со стороны деструктивных религиозных организаций»; в Информационном материале Министерства здравоохранения и медицинской промышленности РФ «К докладу о социально-медицинских последствиях воздействия некоторых религиозных организаций на здоровье личности, семьи, общества и мерах обеспечения помощи пострадавшим» (1996 г.) и др.
И сторонники, и оппоненты Раджниша Ошо в равной степени категоричны и непримиримы. Тэл Брук, бывший посвященный индийского гуру Сатьи Саи Бабы, после посещения Пуны так описал свои впечатления: «Предмет ужаса и обожания в средствах массовой информации, Раджниш создал образ нового человека, отвергающего все нормы и традиции. Человек, по мнению Раджниша, есть гедонистический бог, не зависящий ни от чего (кроме как от внутреннего голоса Раджниша) и свободный придавать космосу любой облик в зависимости от своего желания. Это господствующий искатель удовольствий, сущий в самом себе, никому ничего не должный. Семья проклята, дети - обуза. Пока неосаннъясин имеет деньги, он бешено развлекается. Затем интерес к нему исчезает. Убийства, изнасилования, таинственные исчезновения людей, угрозы, поджоги, взрывы, брошенные дети ашрамовцев, просящие милостыню на улицах Пуны, наркотики - все это в порядке вещей у дивных гибридов в красном, которые считают себя дерзновенными первооткрывателями нового смысла любви. Христиане, работающие в психиатрической больнице Пуны, подтвердят все сказанное, не забыв упомянуть о высоком уровне психических расстройств, связанных с тем, что ашрам забрал в свои руки политическую власть и жаловаться на него некому».
Миллионы же людей - вполне вдумчивых и ответственных - по сей день почитают его как бога.
Размышляя об Ошо, не надо забывать и иной аспект связанной с ним ситуации, которую он сам, кстати, всегда четко осознавал и рассказывал следующее: «Гаутама Будда и его ученик Ананда гуляли осенью в лесу, и Ананда спросил Будду, сказал ли тот все, что он знал, или что-то осталось несказанным. Будда говорил в течение сорокалет, но он наклонился и одной рукой зачерпнул пригоршню листьев. Он сказал Ананде, что то, что он сказал, - это вот столько (указывая на пригоршню листьев), а вот это еще не сказано - и он показал рукой на всю почву в лесу, покрытую листьями».
Не удивительно, что вопреки главнейшему упреку, предъявляемому Ошо его оппонентами (сексуальная распущенность и аморальность), многие - вполне трезвомыслящие - люди подчеркивали: «Бхагаван не учит свободному сексу или сексуальной терпимости, как это неправильно понимается. Наоборот, он объявляет в недвусмысленных терминах, что секс, понятый правильно, не имеет ничего общего с распущенностью» (свами Сатья Ведант).
Жизнь - это тайна, которую надо прожить, а не проблема, которую нужно решить.
Р. Ошо
Ошо был первым мистиком, который дал женщинам шанс, но, может быть, женские обусловленности слишком глубоки. Кто знает, может быть это конец женщинам.
Ма Прем Шуньо
Поиск истины продолжается через много жизней. Человек достигает ее после стольких многих рождений. Те, кто ищут ее, думают, что после достижения они будут испытывать облегчение. Однако те, кто добился успеха и нашел ее, открывают, что их успех - это только начало новых мук без какого-либо облегчения когда-либо. Истина, однажды найденная, рождает новый труд.
Р. Ошо
Необходимо со всей жесткостью констатировать: не Индия порождает столь своеобычных и гениальных мастеров культурной провокации и культурного эпатажа, как Ошо. Только Запад - нравственно деградирующий и способный предложить основной массе собственного населения лишь всевозрастающую по размерам кормушку - вызывает к жизни массовую потребность (даже элит) в подобных душевно завораживающих монстров. Раджниш не единожды и совершенно искренне предельно примитивизировал желательные взгляды на мир: «Жизнь проста. Не усложняйте ее притворством. Никто не мочеиспускается. Так только в учебниках.
Все писают - это жизнь. Любовь распускается из грязи секса. Сострадание происходит из грязи гнева. А нирвана - из грязи этого мира».
Человеческий маршрут постижения мира и себя - бесконечен. И нередко люди, постигнув некоторое знание (пусть и весьма символическое) о мире, перестают быть самими собой. Ошо учил: «Мое послание - это не доктрина, не философия. Мое послание - это определенная алхимия, наука трансформации, так что только те, кто хочет умереть такими, какие они есть сейчас, и родиться в чем-то совершенно новом, что они не могут даже себе представить сейчас, - только эти несколько храбрых людей будут готовы слушать, потому что слушать будет рискованно. Когда вы слушаете, вы делаете первый шаг к тому, чтобы снова родиться. Так что это не философия, из которой вы можете скроить себе одежду и ходить в ней. Это не доктрина, где вы можете найти утешение для вопросов, которые изводят вас. Нет, мое послание это не какая-то словесная весть. Оно гораздо более рискованное. Оно ничуть не меньше, чем смерть и новое рождение».
