Иосиф Флавий, говоря об Иоанне Крестителе, прямо противополагает проповедание его о крещении ессейским омовениям. «Сие омовение (крещение), – проповедовал Иоанн иудеям, – тогда только угодно будет Богу, когда вы станете употреблять его не для одной чистоты тела, но и для очищения себя от пороков, расположив к истине сердца ваши». Кроме того, ессеи не проповедывали своего учения вне мест своего обитания, привязаны были к обрядовой внешности; а святой Иоанн был призван на поприще общественной деятельности – возвысить свой грозный голос против лицемерия и пристрастия к внешности, главных пороков иудейских, и преклонить людей к покаянию и внутреннему благочестию. Само требование покаяния проистекало у святого Иоанна из указания на грядущего Мессию; но у ессеев не заметно было ни ожиданий, ни представлений о Мессии.
Нет, святому Иоанну нечего было заимствовать у ессейской секты! В святом Иоанне при содействии Святого Духа постепенно собиралась и готовилась самостоятельная сила, могущая благотворно действовать на современников.
Святой Иоанн провел более тридцати лет своей жизни в пустыне; но он не объявлял прав своего священнического происхождения, не являлся для этого в храм Иерусалимский и не принимал помазания, которое давало потомкам Аарона право служить на том единственном в мире алтаре, на котором почивал Истинный Бог. Он довольствовался тем, что постоянно приносил сам себя в чистую, духовную жертву Господу. Равным образом сознавал он и свое великое призвание, но знал также и то, что никто сам собой не должен присваивать себе честь, но только званный от Бога – и потому смиренно ожидал призывного к себе гласа Божия.
В пятнадцатый год правления Тиверия кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее, Ирод был четверовластником в Галилее, Филипп, брат его, четверовластником в Итурее и Трахонитской области, а Лисаний четверовластником в Авилинее, при первосвященниках Анне и Каиафе, был глагол Божий к Иоанну, сыну Захарии, в пустыне (Лк. 3, 1–2).
Такими точными чертами обозначает святой евангелист Лука время вступления святого Иоанна Предтечи на общественное пророческое служение, перечисляя современных гражданских и церковных правителей, и указывает на его происхождение.
Прежде всего, евангелист упоминает о Тиверии – сыне Августа и его преемнике на императорском римском престоле, – потому что в это время почти все известные народы были покорены римскому владычеству. Август умер в 767 году от основания Рима; Тиверий еще за два года до смерти Августа объявлен был его соправителем; следовательно, пятнадцатый год его правления падает на 780 год, когда святому Иоанну было более тридцати лет. Понтий Пилат управлял провинциями Иудеи[26]. Ирод Антипа, сын Ирода Великого, был правителем Галилеи и Переи. В управление Филиппу назначена была Итурея и Трахонитская область.
Лисаний был правителем Авилинии – Сирской области между горами Ливаном и Антиливаном, примыкавшей с северо-востока к Галилее. Первосвященником иерусалимским был тогда Иосиф Каиафа; наместником был его тесть Анан, или Анна.
Итак, наступило время, предопределенное Богом и предвозвещенное пророками, когда пришедший на землю обетованный Мессия должен был устроить новое, благодатное Свое Царство.
Послушный велению Божию, святой Иоанн оставляет свое глубокое пустынное уединение. Есть предание, что Предтеча жил тогда в горных пустынях Кармила (где некогда обитал пророк Илия и где имел свою пророческую школу). Он идет в страну Иорданскую и сначала появляется в пустыне Иудейской, которая простиралась на несколько километров к западу от Мертвого моря и пересекалась горами и небольшими ручьями.
Первая пророческая проповедь Предтечи Господня раздается между Иорданом и Иерихоном, где израильтяне под предводительством Иисуса Навина чудесным образом перешли эту реку[27]. Временем явления здесь Предтечи полагают дни праздника Труб, который совершали иудеи довольно торжественно: несколько дней не производили никаких полевых работ, приносили Господу частые жертвы, читали в собраниях книгу закона, который изрек Господь при звуках громов и труб на Синае. Этот праздник отправлялся в первый день тисри – первого месяца в гражданском году у иудеев. Особенностью этого праздника было то, что иудеи в это время старались посредством омовений очистить себя от греховных нечистот, допущенных ими в предшествовавшем году. Праздник Труб нераздельно совершался с праздником Сеней, или Кущей. При объяснении времени первого явления Предтечи с проповедью на Иордане обыкновенно берут во внимание то, что святой Иоанн, вероятно, полугодом ранее Иисуса Христа вступил на свое служение.
До явления Предтечи иудеи более трех веков не видели и не слышали среди себя пророков. Люди благочестивые и внимательные к знамениям времен принимали это долгое молчание Духа Божия за указание на близкое пришествие Мессии, Которого ожидали все иудеи с живым нетерпением. И вот, наконец, Предтеча, как Ангел Божий с неба, является на берегах Иордана среди множества иудеев, стекшихся сюда из разных мест Палестины для совершения обычных в праздник Труб омовений. Скоро народная молва о святом Иоанне как необыкновенном подвижнике стала ходить не только в окрестностях Иордана, но и в Иерусалиме и других городах, и многие из иудеев пожелали видеть ближе этого человека Божия и услышать его слово.
Дать понятие о своем лице, с достоинством пророка объяснить характер своего посланиичества, возвестить, что утешения, обетованные Израилю, уже готовы излиться на него, уверить Иерусалим, что бедствия, какие вытерпел он под игом вавилонским и под игом римлян, послужили к очищению грехов его; научить иудеев самих себя расположить к тому, чтобы в сердцах своих приготовить путь Господу через покаяние и обращение к Нему, противопоставить унижению, отвержению и немощи грешного творения благость, величие, могущество и мудрость Всевышнего; наконец, указать миру на необычайность средств, какие употребляет Господь для достижения Своих целей – вот что, в общих чертах, Предтеча Господень раскрыл в своей первой речи к народу.
Вдохновенные звуки пророческого голоса Предтечи, его знание Святого Писания, близкое его применение к настоящему случаю, глубокая убедительность, которою он был проникнут, неотразимая сила его слова, благоухание добродетелей, которое исходило от всего святого лица его, – все это заставляло слушателей видеть в нем существо как бы неземное… Все вокруг него невольно поражены были благоговейным удивлением; все они чувствовали, что учение нового пророка приносит им лучшую, более питательную пищу, чем какую доставляли им тогдашние книжники; у всех пробуждалось живое желание слушать его ближе, более и долее… Можно сказать, что со времени первой же своей проповеди Предтеча Господень имел столько же учеников, сколько было его слушателей… Молва о нем скоро разнеслась по всем окрестным странам и влекла видеть и слышать нового, чудного пророка, нового Илию. Тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему (Мф. 3, 5)[28].
Нет сомнения, что евангелисты передали нам не все беседы, какие вел святой Иоанн Предтеча со своими слушателями[29]: они сохранили нам только некоторые характерные изречения Крестителя Господня, составлявшие сущность его проповедей к народу. Весьма вероятно, что высокий проповедник развивал и делал понятным для народного ума то, что Святому Духу угодно было сохранить для нас из его бесед.
С первого взгляда представляется неясным и как бы странным то, что провозвестник Евангелия – посланник, предназначенный самим Богом, чтобы возвестить народу израильскому о вожделенном для него пришествии Мессии, начинает свое служение проповедью о скорбном для человека-грешника подвиге покаяния. Не приличнее ли было бы для Предтечи Мессии возвестить своим соотечественникам, что наступают времена Мессии, что блага небесные готовы последовать за временными несчастиями, что свобода, мир, спокойствие и благоденствие родной земли готовы заменить скорби и страдания, унижение и тяжесть подчинения чужеземному игу?
Подобными надеждами современные Предтече книжники утешали народ иудейский в состоянии его унижения и рабства, что по их учению большая часть народа ожидала Мессию – Освободителя, первым делом Которого будет возвратить иудеям гражданскую их свободу и национальную самостоятельность.
При таком учении забыто было или неправильно толковалось то, какими чертами изображали пророки Мессию, Который должен был спасти людей, возродить их души и предложить им блага иной жизни. Иудеи готовы были восторженно принять Освободителя обетованной им земли, попираемой теперь язычниками, принести все жертвы, решиться на все опасности, перенести все тяжести, бестрепетно стать перед лицом самой смерти, лишь бы содействовать видам такого освободителя и дать ему средства возвратить им свободу.
