Среди беседы воскресшего с учениками настала священнейшая минута, когда Посланник отца небесного (Евр. 3, 1), Архиерей Великий, прошедший небеса (4, 14), зная скорое отшествие свое к отцу, передал дело своего служения спасению людей продолжателям Его – святым апостолам. Мир вам! – сказал Господь еще раз, – якоже посла Мя Отец и Аз посылаю вы, – и, дунув на них, присовокупил: приимите Дух Свят, имже отпустите грехи, отпустятся им, и имже держите, держатся. вот та власть ключей Царства небесного, которую спаситель обетовал в лице Петра всем апостолам и их преемникам (Мф. 16, 19). таинственное дуновение не только служило видимым знаком сообщения святого Духа и посвящения в дело служения, но также имело глубокий смысл восстановления в человеке образа Божия, помраченного грехом. По мысли святителя кирилла Иерусалимского, «это вторичное дуновение, потому что первоначальное не было уже действенно по причине произвольных грехов». «Дух – естество Божественное, неизреченное, из неизреченных уст явившееся, неизреченно через дуновение сообщено человеку и в телесном образе опять им через дуновение восстановлено, ибо, – продолжает святитель василий великий, – надлежало согласоваться между собою первоначальному обновлению и нынешнему возобновлению». Христос «запечатлел, дунув, как не иный с вдунувшим жизнь вначале (Быт. 2, 7), но тот же самый» (свт. василий великий). Прияв Духа святого – теперь предначинательно и вскоре потом совершительно – ученики должны были выйти на проповедь Евангелия во всеоружии духовной власти, с полномочием вязать и решить совесть людей, для того чтобы, заглаждая источную причину распрей и вражды – грехи, и восстановляя в душах образ Божий, поселять между людьми тот мир, который Господь принес на землю (Еф. 2, 14–18; кол. 1, 20–22) и теперь преподал им, как необходимое напутствие.
Явление господа послужило к совершенному уверению апостолов в истине воскресения, а заключительные слова беседы указали им на предстоящее им служение. впрочем, по намерению господа, это служение должно было начаться не вдруг, а после того, как святые апостолы будут окончательно приготовлены к делу проповеди еще другими явлениями и беседами о Царствии Божием в течение сорока дней (Деян. 1, 3) и облекутся силою свыше сошествием Утешителя – Духа святого (Лк. 24, 49).
День воскресения окончился уверением в радостном событии апостолов и с ними других верующих, бывших в собрании. но один апостол – Фома, иначе называемый Близнецом (Ин. 11, 16; 20, 24; 21, 2), не присутствовал в этом собрании и не видел господа. неизвестно, что было причиной отсутствия его, но то несомненно, что все совершилось, по выражению церковной песни, «смотрительно», т. е. по устроению Промысла Божия, приготовлявшего новое, неотразимое по силе убеждения, доказательство истины воскресения. отличаясь стремительностью чувства (11, 16) и крайней пытливостью ума (14, 5), этот ученик в сонме апостолов был наиболее склонен к сомнению в том, в чем еще не убедился собственным опытом. события последних дней, расстроившие все мечты о земном царстве Мессии (ср. Лк. 24, 21), а также удивительные вести, распространившиеся в святом обществе учеников, побудили его не спешить и искать самого прочного, непоколебимого, личного удостоверения в воскресении господа. когда другие апостолы, желая поделиться с ним своей радостью, сказали: видехом Господа, он отвечал: аще не вижу на руку Его язвы гвоздинныя, и вложу перста моего в язвы гвоздинныя, и вложу руку мою в ребра Его, не иму веры. Это неверие, стремившееся к несомненной, твердой и непоколебимой вере, было, по изъяснению церковных песней «неверие доброе»: оно порождало веру и, уверив всех, утверждало в ней. а т. к., по словам святителя Иоанна Златоуста, «Фома искал себе большего удостоверения, то Христос не отказал ему в этом», и явился не тотчас, а спустя восемь дней для того, чтобы «Фома, внимая в течение этого времени убеждениям учеников и слыша одно и то же, воспламенился большим желанием и сделался более твердым в вере на будущее время».
После восьми дней в том же доме опять было собрание учеников, в котором присутствовал Фома. как и прежде из опасения иудеев, двери были заперты. Пришел Иисус, стал посреди и сказал: мир вам! всеведущий знал душевный недуг Фомы, видел также искреннее стремление его к истине, а посему, наказав малое неверие кратким лишением радости, позволил ему, но замечанию митрополита Филарета Московского, «собственными, так сказать, руками взять радость воскресения из живоносных ран воскресшего тела». Принеси перст твой семо и виждь руце Мои, – сказал Господь недугующему неверием апостолу, вполне согласно с желанием, выраженным им, – принеси руку твою и вложи в ребра Моя, и не буди неверен, но верен. «тело столь тонкое и легкое, что вошло сквозь затворенные двери, – по толкованию святителя Иоанна Златоуста, – очевидно, чуждо было всякой дебелости, но Христос показывает его таким для того, чтобы уверить в воскресении и научить, что именно был распят и не другой воскрес вместо Его». Фома осязает воскресшего «десницею любопытною», и это не простое, только внешнее осязание, но живое прикосновение «к открытым, так сказать, устиям внутреннего источника жизни» (свт. Филарет, митрополит Московский), воскрешает в жизнь веры полуумерщвленного неверием апостола. Господь мой и Бог мой! – воскликнул Фома в радостном восторге. отвечая ему, Господь в поучение всем родам и векам высказал закон нравственного Царства Божия, по которому «чем очевиднее знамение, тем менее достоинство веры» (свт. Иоанн Златоуст), и, не одобряя в верующих искания очевидных, удостоверяющих доказательств, дал преимущество вере, которая их не требует: яко видев Мя веровал еси: блажени не видевшии, и веровавше. в лике апостольском был один ученик, которому уже принадлежала полнота веры: это апостол Иоанн. вошедши в гроб, он увидел отсутствие тела Христова и лежащие пелены, и тотчас в глубине любящего сердца ощутил, что жив возлюбленный (Ин. 20, 8). «кажется, можно видеть, – говорит святитель Филарет Московский, – как Господь взором укорения взирает на Фому и глаголет: видев Мя веровал еси, потом обращает взор одобрения на Иоанна, и хотя не открыто к его имени, но тем не менее внятно к его сердцу продолжает: блажени не видевшии, и веровавше». Прочие апостолы, заслужив еще прежде упрек господа в неверии и жестокосердии (Мк. 16, 14), также утвердились в вере видением воскресшего (Лк. 24, 36–48), а посему слово, сказанное Фоме, косвенно относилось и к ним, относится и ко всем, ищущим наглядных и очевидных знамений веры.
Повествование об этом явлении господа святой евангелист заключает общим замечанием о делах Христовых во время земной жизни Его: многа же и ина знамения сотвори Иисус пред ученики Своими, яже не суть писана в книгах сих. Сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе, живот имате во имя Его.
Впрощальной беседе с учениками накануне дня страдания и смерти, между другими утешительными обетованиями, Господь предупреждал, что по воскресении своем опять увидит их в Галилее (Мф. 26, 32), а в самый день воскресения Ангел, обращаясь к святым мироносицам с радостной вестью, послал их сказать апостолам, что воскресший предварит их в Галилее (28, 7). в этой стране Божественный Учитель провел тридцать лет своей жизни до явления миру, а также – почти все время своего открытого служения; там он совершил большую часть своих поразительных чудес; там произнес большую часть своих бесед и притчей; там из местных жителей, простых и добрых сердцем, избрал сначала двенадцать и потом семьдесят учеников; там нашел большую часть своих последователей. города и селения Галилеи, равнины, горы и озеро геннисаретское служили местом проповеди Его. воскресший желал явить знамения своего воскресения также и в этой стране, сначала малому числу ближайших учеников, а потом – множеству верующих.
Праздничные дни кончились, и дальнейшее пребывание учеников в Иерусалиме могло бы привлечь внимание врагов Христовых. апостолы не имели еще ни полномочия от господа, ни дерзновения выступить свидетелями воскресения Его, а посему, в ожидании будущих указаний своего Учителя, решились возвратиться на родину. Уверенность, что Господь и Учитель их жив, хотя и не пребывает и не ходит с ними, как прежде, служила для них, после всего испытанного, радостным ободрением в настоящем и надежным залогом исполнения обетований Его в будущем. Если теперь Петр, Иаков и Иоанн могли припомнить и передать другим обстоятельства славного преображения господня (Мф. 17, 9), то без сомнения, это событие представлялось им, в связи с последующими, новым подтверждением и объяснением Божества Христова. апостолы уносили на родину в сердцах своих веру, хотя не вполне еще чуждую мечтательных ожиданий (Деян. 1, 6), но более чистую и более твердую, которую вскоре просветительное действие святого Духа очистило от всяких земных примесей и возвело в полноту совершенства.
