И пришел на одно место, и остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовьем, и лег на том месте. И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот Ангелы Божий восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака; (не бойся). Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему. И будет потомство твое, как песок земной, и распространишься к морю и к востоку, и к северу, и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные.
И вот, Я с тобою; и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю; ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе.
Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал.
И убоялся, и сказал: как страшно это место! Это не иное что, как дом Божий, это врата небесные.
И встал Иаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником; и возлил елей на верх его. И нарек имя месту тому: Вефиль[10], а прежнее имя того города было: Луз.
И положил Иаков обет, сказав: если Господь Бог будет со мною, и сохранит меня в пути сем, в который я иду, и даст мне хлеб есть, и одежду одеться, и я в мире возвращусь в дом отца моего, и будет Господь моим Богом: то этот камень, который я поставил памятником, будет (у меня) домом Божиим; и из всего, что Ты, Боже, даруешь мне, я дам Тебе десятую часть”. (Кн. Быт., гл. XXVIII, ст. 1—22).
Из того, что Господь допустил Исаака передать не по праву свое благословение меньшому своему сына, Иакову, и Сам неоднократно повторил Свое благословение и обетования Иакову и потомству его, не явствует ли, что Господь, взирая и отзываясь лишь на благие сокровенные побуждения человеческого сердца, Милосердием Своим и Всемогуществом заставляет даже ошибочные и, по-видимому, неправильные человеческие деяния служить для исполнения Своих Божественных целей…
Посещенный видением Божиим “встал Иаков и пошел в землю сынов востока к брату матери своей, Ревекки. — И увидел: вот, на поле колодезь, и там три стада мелкого скота, лежавшие около него. Над устьем колодезя был большой камень.
Когда собирались туда все стада, отваливали камень от устья колодезя, и поили овец; потом опять клали камень на свое место.
Иаков сказал им (пастухам): братья мои, откуда вы? — Они сказали: мы из Харрана.
Он сказал им: знаете ли вы Лавана, сына Нахорова? — Они сказали: знаем.
Он еще сказал им: здравствует ли он?
Они сказали: здравствует; и вот, Рахиль, дочь его идет с овцами.
Еще он говорил с ними, как пришла Рахиль, (дочь Лавана) с мелким скотом отца своего. — Когда Иаков увидел Рахиль, дочь Лавана, брата матери своей, то подошел Иаков, отвалил камень от устья колодезя, и напоил овец Лавана, брата матери своей.
И поцеловал Иаков Рахиль, и возвысил голос свой, и заплакал. И сказал Иаков Рахили, что он родственник отцу ее, и что он сын Ревеккин. А она побежала, и сказала отцу своему (все сие).
Лаван, услышав о Иакове, сыне сестры своей, выбежал ему навстречу, обнял его, и поцеловал его, и ввел его в дом свой; и он рассказал Лавану все сие.
Лаван же сказал ему: подлинно ты кость моя и плоть моя. — И жил у него Иаков целый месяц.
И Лаван сказал Иакову: неужели ты даром будешь служить мне, потому что ты родственник? Скажи мне, что заплатить тебе?
У Лавана же было две дочери; имя старшей: Лия, имя младшей — Рахиль.
Лия была слаба глазами, а Рахиль была красива станом, и красива лицом.
Иаков полюбил Рахиль и сказал: я буду служить тебе семь лет за младшую дочь твою, Рахиль.
Лаван сказал: лучше отдать мне ее за тебя, нежели отдать ее за другого кого; живи у меня.
И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее.
И сказал Иаков Лавану: дай жену мою; потому что мне уже исполнилось время, чтобы войти к ней.
Лаван созвал всех людей того места, и сделал пир.
Вечером же взял (Лаван) дочь свою, Лию, и ввел ее к нему; и вошел к ней (Иаков).
Утром же оказалось, что это Лия. И (Иаков) сказал Лавану: что это сделал ты со мною? Не за Рахиль ли я служил у тебя? Зачем ты обманул меня?
Лаван сказал: в нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей. Окончи неделю этой; потом дадим тебе и ту, за службу, которую ты будешь служить у меня еще семь лет других.
Иаков так и сделал; и (Лаван) дал Рахиль; дочь свою, ему в жены. И любил Иаков Рахиль больше, нежели Лию; и служил у него еще семь лет других”. (Кн. Быт., гл. XXIX, ст. 1—6, 9—23, 25—28, 30).
Долго не было детей у Рахили, между тем, как у Лии было уже “шесть сынов”. Наконец, “услышал Бог” и молитву Рахили, и у нее “родился сын Иосиф.
После того, как Рахиль родила Иосифа, Иаков сказал Лавану: отпусти меня, и пойду я в свое место, и в свою землю. Отдай (мне) жен моих и детей моих, за которых я служил тебе, и я пойду; ибо ты знаешь службу мою, какую я служил тебе.
И сказал ему Лаван: о, если бы я нашел благоволение пред очами твоими! Я примечаю, что за тебя Господь благословил меня. — И сказал: назначь себе награду от меня, и я дам (тебе).
И сказал ему Иаков: ты знаешь, как я служил тебе, и каков стал скот твой при мне. Ибо мало было у тебя до меня, а стало много; Господь благословил тебя с приходом моим; когда же я буду работать для своего дома”?
Однако же, Иаков согласился продолжать еще несколько времени служить дяде своему, но при этом занимался и своим хозяйством. Условия, на которых он согласился пасти мелкий скот Лавана на расстоянии между ним и дядею на три дня пути, оказались так благоприятны, что Иаков сделался “весьма богатым, и было у него множество мелкого скота (и крупного скота) и рабынь, и рабов, и верблюдов, и ослов.
И услышал (Иаков) слова сынов Лавановых, которые говорили: Иаков завладел всем, что было у отца нашего, и из имения отца нашего составил все богатство сие.
И увидел Иаков лицо Лавана, и вот, оно не таково к нему, как было вчера и третьего дня.
И сказал Господь Иакову: возвратись в землю отцов твоих, и на родину твою, и Я буду с тобою.
И послал Иаков, и призвал Рахиль и Лию в поле, к стаду мелкого скота своего, и сказал им: я вижу лицо отца вашего, что оно ко мне не таково, как было вчера и третьего дня. Но Бог отца моего был со мною. Вы сами знаете, что я всеми силами служил отцу вашему. А отец ваш обманывал меня, и раз десять переменял награду мою. Но Бог не попустил ему сделать мне зло.
Ангел Божий сказал мне во сне: Иаков! — Я сказал: вот я. — Он сказал: Я вижу все, что Лаван делает с тобою. Я Бог (явившийся тебе) в Вефиле, где ты возлил елей на памятник, и где ты дал Мне обет. Теперь встань, выйди из земли сей, и возвратись в землю родины твоей, (и Я буду с тобою).
Рахиль и Лия сказали ему в ответ: есть ли еще нам доля и наследство в доме отца нашего? Не за чужих ли он нас почитает? Итак, делай все, что Бог сказал тебе.
И встал Иаков, и посадил детей своих и жен своих на верблюдов; и взял с собою весь скот свой, и все богатство свое, которое приобрел, скот собственный его, который он приобрел в Месопотамии, (и все свое) чтобы идти к Исааку, отцу своему в землю Ханаанскую.
И ушел со всем, что у него было; и встав перешел реку и направился к горе Галаад”. (Кн. Быт., гл. XXXI, ст. 6, 7, 11, 13—18, 21).
Но перед уходом из родительского дома Рахиль взяла и унесла с собою идолы своего отца, которые он чествовал несмотря на то, что не утратил еще вполне понятия о Боге Истинном и Едином.
Но живя среди людей, между которыми уже было распространено идолопоклонство, Лаван, вероятно, сам стал причастным их обрядам, и для Рахили, может быть, не совсем чужды были эти идолы, поклонение которым она могла видеть в своем детстве, в доме отца своего, и она унесла их, вероятно, как воспоминание, связанное с ее молодым возрастом в родительском доме.
О чествовании же Рахилью идолов в доме мужа своего в ее новой жизни ничего не говорит Священное Писание.
На третий только день после отшествия Иакова был извещен об этом Лаван и, взяв сынов своих и родственников, он погнался за ушедшими; на 7-ой день догнал их на горе Галаад. “И пришел Бог к Лавану Арамейскому ночью во сне и сказал ему: берегись, не говори Иакову ни доброго, ни худого”.
Дойдя до шатров Иакова, Лаван сказал ему: “Что ты сделал? Для чего ты обманул меня, увел дочерей моих, как плененных оружием? Зачем ты убежал тайно и укрылся от меня, и не сказал мне? Я отпустил бы тебя с веселием и песнями, с тимпаном и с гуслями. Ты не позволил мне даже поцеловать внуков моих и дочерей моих; безрассудно ты сделал. Есть в руке моей сила сделать вам зло; но Бог отца вашего вчера говорил ко мне и сказал: берегись, не говори Иакову ни доброго, ни худого. — Но пусть бы ты ушел, потому что ты нетерпеливо захотел быть в доме отца твоего: зачем ты украл богов моих”? (Кн. Быт., гл. XXXI, ст. 24, 26—30).
