Елисей же смотрел и воскликнул: отец мой, отец мой, колесница Израиля и конница его! И не видел его более. И схватил он одежды свои, и разодрал их на две части. И поднял милоть Илии, упавшую с него, и пошел назад, и стал на берегу Иордана. И взял милоть Илии, упавшую с него, и ударил ею по воде, и сказал: где Господь, Бог Илии, — Он Самый? И ударил по воде, и она расступилась туда и сюда, и перешел Елисей. И увидели его сыны пророков, которые в Иерихоне, издали, и сказали: опочил дух Илии на Елисее. И пошли навстречу ему, и поклонились ему до земли» (4 Цар. 2:6-15).
С того времени Елисей был пророком вместо Илии. Будучи верным в мелочах, он доказал свою верность также и в большом.
Илия, как человек силы, был Божьим орудием в уничтожении огромного зла. Идолопоклонство, распространившееся во время царствования Ахава и языческой Иезавели, совратило народ, но было уничтожено. Пророки Ваала были убиты. Весь народ Израильский был глубоко потрясен, и многие возвращались к служению Богу. В качестве последователя Илии нужен был тот, кто мог бы терпеливо и заботливо вести Израиль безопасными путями. Раннее воспитание Елисея под Божьим руководством приготовило его к этой работе.
Это урок для всех. Никто не может предвидеть, каковой является цель Бога в его воспитании; но все могут быть уверены, что верность в малом свидетельствует о готовности к большей ответственности. Характер проявляется в каждом поступке, и только тот, кто проявляет себя «делателем неукоризненным» (2 Тим. 2:15) в малом, удостоится доверия Бога в большем.
Когда Моисей был оторван от родительского крова, он был моложе и Иосифа, и Даниила. Однако всех троих объединяло богобоязненное воспитание, оказавшее влияние на формирование их характеров. Всего двенадцать лет прожил Моисей со своими родителями, но именно в эти годы были заложены основы его характера; воспитывала его неприметная женщина, его мать.
Иохаведа была рабыней. Участь ее была незавидной и бремя тяжелым. Но, кроме Марии из Назарета, мир не получил большего благословения ни от какой другой женщины. Зная, что ее сын скоро лишится богобоязненного воспитания и перейдет под опеку тех, кто не знает Бога, она еще больше старалась связать его душу с небесами. Она стремилась вселить в его сердце любовь и верность своему Творцу. И это доверие Неба она выполнила достойно. Никакое влияние не могло заставить Моисея отказаться от принципов веры, воспринятых Им от своей матери, для которой они были смыслом жизни.
Из скромного дома в земле Гесем сын Иохаведы был торжественно привезен во дворец фараона, к египетской царице. Она встретила его, как любимого и лелеемого сына. В школах Египта Моисей получил высшее гражданское и военное образование. Обладая прирожденным обаянием, утонченным умом, статный, с благородной внешностью и великолепными манерами держаться, став военным лидером, он был гордостью Египта. Каждый фараон должен был быть жрецом, и Моисей, хотя он и отказался участвовать в языческих служениях, все же был посвящен во все таинства египетской религии. Египет в то время славился своим непревзойденным могуществом и культурой, и Моисей как будущий монарх являлся наследником всех высочайших почестей, которые мир тогда воздавал правителям. Однако он сделал более благородный выбор. Моисей пожертвовал почестями Египта ради славы Божьей и освобождения своего угнетенного народа. Тогда, в особом смысле, Бог Сам занялся его воспитанием.
Моисей был еще не готов для выполнения предназначенной ему миссии. Ему еще предстояло усвоить урок зависимости от Божественной силы. В начале своего пути он не понял Божьего плана. Он надеялся освободить Израиль силой оружия. Ради этого он рисковал всем и потерпел неудачу. Пораженный и разочарованный, он стал изгнанником в чужой стране.
В Мадиамской пустыне Моисей сорок лет пас овец. Казалось, навсегда отрезанный от своей жизненной миссии, он тем не менее здесь обретал знания, необходимые для ее осуществления. Чтобы в будущем мудро управлять невежественной и недисциплинированной толпой, прежде всего нужно было научиться владеть собой. В заботе о стаде и нежных агнцах он приобретал опыт, который помог ему стать верным и долготерпеливым пастырем Израиля. Он учился у Самого Бога, чтобы быть Его представителем.
Окружение, привязанность матери-воспитательницы, положение царского внука, преобладающая роскошь и порок, искусственность и мистицизм ложной религии оставили свой след в его уме и характере. Теперь же в суровой простоте пустыни все это растворилось.
Среди торжественного величия безлюдных гор Моисей находился наедине с Богом. Всюду было написано имя Создателя. Моисей, казалось, стоял в Его присутствии и был защищен Его силой. Здесь его самонадеянность исчезла. В присутствии Вечносущего он обнаружил, насколько человек слаб, неумел и недальновиден.
Здесь Моисей приобрел то, что не оставляло его все последующие годы странствований и забот, — чувство личностного Божественного присутствия. Он не только представил Христа много веков спустя провозглашенным во плоти, а видел того Христа, Который сопровождает воинство израильтян во всех их скитаниях по пустыне. Здесь он видел себя непонятым, представленным в ложном свете, вынужденным выносить упреки и оскорбления, столкнувшимся с опасностью и смертью; но все это он смог вынести, «ибо он, как бы видя Невидимого, был тверд» (Евр. 11:27).
Моисей не просто думал о Боге, он пребывал с Ним постоянно. Он никогда не терял из виду Его лицо. Для Моисея вера была не предположением, а реальностью.
Он знал, что Сам Бог управляет его жизнью, и во всем он узнавал Его руководство. Он доверял Ему, чтобы иметь силы устоять против любого искушения.
Он хотел совершить доверенную ему великую работу в высшей степени успешно и полностью вверился в Божьи руки. Он чувствовал свою нужду в помощи, просил ее, с верою держался за нее, и, уверенный в поддерживающей силе Божьей, шел вперед.
Таким был опыт, полученный Моисеем за сорок лет воспитания в пустыне. Для обретения такого опыта Вечносущая Мудрость не считала этот период слишком длинным и цену слишком высокой.
Результаты такого воспитания, полученные уроки связаны не только с историей Израиля, но и со всей известной человеческой историей. Высочайшим свидетельством подвига Моисея являются заключительные слова о его богодухновенной жизни: «И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал лицем к лицу» (Втор. 34:10).
Павел, нашедший радость в служении
Веру и опыт галилейских учеников, сопровождавших Иисуса, в деле проповеди Евангелия дополнили пламенная энергия и умственные способности раввина из Иерусалима. Римский гражданин, родившийся в языческом городе, иудей не только по происхождению, но и по воспитанию, с патриотическими настроениями и религиозными убеждениями, получивший образование в Иерусалиме у самых знаменитых раввинов и обученный всем преданиям отцов, Савл из Тарса всецело разделял религиозную гордость и предубеждения своей нации. Еще в молодости он стал почетным членом синедриона. На него смотрели как на человека многообещающего, рьяного защитника древней веры отцов.
В богословских школах Иудеи приоритет в обучении отдавали человеческим мудрствованиям, толкованиям и преданиям раввинов, а Слово Божье было оставлено без внимания.
Раввины гордились своим положением не только перед другими народами, но и перед своими единоверцами. С ярой ненавистью к римским угнетателям они лелеяли мечту восстановить свое национальное превосходство силой оружия. Высокомерие, стремление к власти, ревнивое чувство исключительности своей нации, религиозный фанатизм и напыщенная гордость владели этими учителями. Последователей Иисуса, проповедующих Благую весть, противоположную их честолюбивым замыслам, они ненавидели и предавали смерти. Савл среди них был одним из самых жестоких и безжалостных преследователей первых христиан.
Когда-то в военных школах Египта Моисея учили закону силы, и это так сильно повлияло на его характер, что понадобилось сорок лет умиротворения и общения с Богом среди природы, чтобы, возглавляя Израиль, руководствоваться законом любви. Такой же урок должен был усвоить и Павел.
Встреча с распятым Господом у ворот Дамаска изменила направление всей его жизни. Гонитель стал учеником, учитель-раввин — учащимся. Мрачные дни одиночества, проведенные в Дамаске, были как бы годами приобретения опыта. Ветхозаветные Писания, накопленные в памяти, были его учебником, Христос — Учителем, а безлюдная природа стала для него школой. Он уединился в Аравийской пустыне, чтобы изучать Писания и познавать Бога. Он освободил свой разум от предрассудков и преданий, составлявших его прежнюю жизнь, и черпал наставления из Источника истины.
