2) Поелику таким образом исповедуется, что такую имеем мы душу, прекрасную и добрую, и такою, как залог, должны будем представить ее Богу в последний день воскресения; то прошу и молю, возлюбим сию красоту ее, и такую доброту ее сохраним, не обращая внимания и сердца на красоты века сего, и на доброты плоти и крови: ибо это не красоты, а истуканы красоты, лучше же: тление и прах. Что видим мы и на бывающем у нас пред глазами: ибо ныне добротнейший и краснейший завтра полагается во гроб, издает зловоние и всех от себя отвращает. Так ничего нет здесь добротного и достолюбезного, кроме одной дивной добродетели, к которой наипаче и стремиться должно нам.
3) Если же, как, исповедуемо, часто случается, душа нетвердая осквернится нечестивыми помыслами, — ибо кто похвалится чисто имети сердце? (Притч. 20:9), — то поскорее надобно ее очистить и возвести в прежнее доброе настроение, — чтоб иначе, замедлив во зле, не привлекла она смерти. — И никто не говори: не могу очиститься, будучи многими обременен грехами, слыша, что говорит Господь: аще будут греси ваши яко багряное, яко снег убелю: аще же будут, яко червленое, яко волну убелю (Ис. 1:18). Видите неизреченное человеколюбие Божие, по коему Он обещается не только очистить кающегося, но и возвести на верх благообразной красоты? — И примеры этому пред очами. Давид пророк был, но впал в грех блуда и убийства, однако ж не отчаялся, но, скоро прибегши к покаянию, опять получил пророческий дар. — Манассия царь пятьдесят пять лет отклонял Израиля от истинного Бога; но покаялся, — и улучил спасение. Верховный из Апостолов, по отречении от Господа, употребив врачевство слез, опять восприял бремя Апостольства. Мария Египетская, — прохожу молчанием многие другие бесчисленные примеры, — дошедшая до последнего предела нечистоты похотной, поелику покаялась достодолжно, востекла потом на самый верх добродетели.
4) Таким образом ни единого предлога нет ссылаться на бессилие и невозможность, коль скоро кто искренно возжелал спастись и с рвением приступить к делу сему. Только тому это невозможно, кто совершенно бесчувствен, и произвольно предает себя в руки смерти, — Почему слышим: вскую умираете доме израилев, глаголет Господь (Иез. 18:31). Чего ради, когда предлежит нам бессмертная жизнь, мы избираем вечную смерть? Благий Владыка наш каждодневно вопиет: придите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 11:28). Но мы бремя грехов своих сбросить с себя не хотим. Он взывает: Аз есмь свет миру: ходяй по Мне не имать ходити во тме, но имать свет животный (Ин. 8:12). А мы обращаемся в противоположную сторону, самыми делами изрыгая хульную речь: отступи от нас; путей Твоих видети не хощем (Иов. 21:14). — После сего нам остается только выслушать приговор осуждения и отвержения: ходите светом огня вашего и пламенем, егоже разжегосте (Ис. 50:11). Да ведаем однако ж, что таковая творящии царствия Божия не наследят (Гал. 5:21), как говорит Апостол. — Но да не будет, чтоб это и о нас справедливо могло быть сказано. — Вы други мои есте, аще творите елика Аз заповедаю вам, говорит Господь (Ин. 15:14). Будем же творить все заповеданное, да сподобимся другами Господу быть и наследовать царствие небесное.
Слово 243
1) Преставился блаженный Михаил, Митрополит Синадский: почтим память его, ибо это и еще молитвенник о нас.
2) Но и урок возьмем от кончины его — всегда держать себя готовым в исходу; ибо смерть может вдруг застать, как видим бесчисленные примеры.
3) Не говори никто: не могу; ибо это в нашей воле.
1) Отец наш духовный Святейший Митрополит Синадский, Михаил, переселился ко Господу. Жизнь его была похвальна, и слово сильно; и мы веруем, что в предстоящем исповедании, вместе с другими отцами и исповедниками будем и его иметь ходатаем о нас пред Господом. Почему пусть не высятся сами в себе злоименные иконоборцы, говоря, что исповедники Христовы опечалены (смертью св. Михаила); но паче да познают, что преставление таковых лиц для Церкви Божией непоколебимая твердыня, для нас же оставшихся утверждение истины, а их омраченной прелести оплевание.
2) Но поелику спасает человека вера любовию споспешествуема (Гал. 5:6), то прошу вас и ныне, как всегда, будем верно исполнять Божественные заповеди, и всегда готовыми себя иметь к исходу, по причине безвестности часа смертного. Ибо ведаете, что и названный пред сим отец наш, вдруг схваченный сильными болями и палящею огневицею, в следующий день стал безгласен, а на третий предал дух свой Господу. Но и прежде его Афанасий, знаменитый Игумен Павло–Петрский и одного дня не пролежал в болезни, но почти тотчас восхищен был из среды людей. Слышим, что иные, бывая поражаемы молниею, умирают; другие в море утопают; и словом, много есть нечаянных случайностей, по причине коих внимать себе и бояться должно, как бы диавол, обманывая нас день ото дня забвением смерти, вдруг не привел нас к последнему часу в крайнем изумлении, по коему мы неспособны будем сделать что–либо по делу покаяния. — Не страшат же ли нас приведенные примеры? Не приводит ли нас в трепет, когда помышляем о том, что в час тот связанный язык и гласа издать не может? и о том, как изыдет душа, отторженная от тела, когда много, может быть, будет присутствующих и плачущих, но никого помогающего, кроме благой совести? Почему, прошу и молю, позаботимся всегда пребывать в исповедании, в слезах, в молитвах, в послушании, в смиренномудрии, в усиленном послушании, и во всяком добром делании, чтоб в час последний, быв застигнуты им в нерадении и беспечности, и мы не уснули в смерть вечную, об избавлении от чего молится святый Давид (Пс. 12:4).
3) Но, может быть, иной скажет: желать желаю, но не могу. — Что за речь? — Если дело идет о том, что выходит из естественного порядка, и я согласен, что нельзя, например, нам летать по воздуху, ходить по морю, также нельзя говорить носом, а обонять языком; все такое невозможно и не естественно. Если же дело идет о том, что естественно и зависит от произволения, то такое слово ложно; ибо мы как можем рассеянно держать себя и смеяться, так можем быть степенными и проливать слезы; как можем осквернять себя грешными пожеланиями и сплетениями неуместных помыслов, так можем хранить себя непорочными и чистыми от страстей; и как можем ожесточаться и упорствовать во зле, так можем умиляться и сокрушаться. Пусть злая похоть, обратившись в нас в навык, сделала нас бессильными на добро и сильными на зло; однако ж не следует отчаиваться, — да не будет, — но опять охотно браться за дело, и всячески стараться ни одного не только дня, но и часа, не проводить беспечно, а всегда трезвиться и бодрствовать, быть непорочными и чистыми, и к Богу прилепленными, так, чтоб и нам можно было говорить: прилпе душа моя по Тебе: мене же прият десница Твоя (Пс. 62:9); и таким образом, добре прошедши здешнее пребывание, переселиться отсюда с благою надеждою, и там получить Царство Небесное.
Слово 244
1) Возвратившись с похорон Святителя Халкидонского Иоанна, хвалит братий, что нашел их в обычном добром порядке, и желает, чтоб они всегда были таковыми.
2) Потом обличает неразумность некиих слышанных им толков. Первый толк: святитель был святой и по вере и по жизни, как же он умерь так? (от поноса). Второй толк, будто мы по воскресении не будем узнавать друг друга: ибо эти тела истлевают и разносятся не знать куда.
3) В конце прилагается увещание: хранить веру: ибо видите сколько уклонений бывает, — равно как и жить свято: ибо ведаете, какими и коликими ветрами веет на нас враг.
1) Не надолго отлучившись от вас в предыдущие дни, и теперь опять возвратившись, я нашел вас мирствующими между собою и в добром находящимися настроении, и возблагодарил Господа за благочиние ваше, — которое свойственно искусным и утвержденным в добре послушникам, в коем еще и еще утверждайтесь благодатью Господа нашего Иисуса Христа, чтобы, как в смиренном присутствии моем, так и в отсутствии, всегда сохраняться вам здравыми и не поврежденными. Причиною отлучения моего была, как знаете, смерть блаженного Митрополита Халкидонского Иоанна, который, добрым подвигом подвизавшись, течение скончав, и веру соблюдши, отошел к Господу восприять венец исповедничества с предшествовавшими святыми отцами и братиями нашими.
2) Но как он умер от изнурительного поноса, то некие, изумляясь сему, говорят: если он добр, то как недобре скончался? — Таковые болят неведением дела: ибо добрая или недобрая смерть не тем определяется, что так или так кто скончался, но тем, если кто веру соблюл православную и жизнь имел безупречную; скончавшийся же именно таков был. Хоть от водяной болезни кто скончается, хоть от поноса, хоть от другого чего разрушительного, — на суше или на море, ничего это не имеет укорного: ибо это не от нас зависит, но лежит в сокровенных судах Божиих. Бог знает, что для кого полезнее, так и устрояет, относительно ли продления жизни, или ее скончания.
