Однажды Мулла возвращался с базара в селение. Сколько он ни понукал осла, тот едва передвигал ноги. Тогда Мулла смазал ему под хвостом скипидаром. Осёл помчался как угорелый. Он не бежал, а летел, как птица.
Мулла убедился, что догнать осла он не сможет, и смазал себя скипидаром… Придя в себя, он увидел, что он уже в своём селении, и вдруг понял, что дела его плохи — остановиться он не может. Мулла прибежал прямо к себе во двор. Ворвавшись, как сумасшедший, Мулла крикнул жене:
— Жена, погибаю! Держи меня, а то я разрушу тут все стены!
Жена бросилась вдогонку за Насреддином. Сколько она ни бежала, догнать его не могла. Наконец Мулла вынул из кармана склянку со скипидаром и кинул жене:
— Жена, я вижу, ты тоже должна намазаться скипидаром, а то меня не догонишь…
Однажды Мулла Насреддин, укладываясь спать, услышал, как по крыше бродит вор. Он тут же начал разговаривать с женой во весь голос:
— Сколько я ни стучал вчера ночью, ты не проснулась и не отворила двери. Наконец я поднялся на крышу, прочёл молитву, а потом уцепился за лунный луч и попал домой.
Вор услышал слова Муллы и притаился, а тот прошептал жене:
— Давай храпеть… И они захрапели.
Когда вор убедился, что они заснули, то встал, прочёл молитву, протянул руки к луне и бросился в дымоход. Мулла крикнул жене:
— Зажги скорее свет, я поймал вора!
Ушибшийся вор сказал:
— Зря не торопись, братец! Благодаря твоей молитве и моему разуму я так упал, что подняться уже не смогу.
Мулла потерял осла; он ищет его и возносит благодарения Богу. Когда у него спросили, за что он благодарит, Мулла ответил: «Я благодарю Бога, что я не сидел на осле, а то ведь и я бы потерялся».
Черты подлинно человеческие
Однажды у Муллы Насреддина спросили:
— Мулла, в чём черты подлинно человеческие?
— Подлинно человеческих черт две, — ответил Мулла, — первая: когда говорят люди знающие, нужно хорошенько слушать; вторая: когда говоришь сам, взвесь и пойми, что ты говоришь.
Однажды Муллу спросили:
— Мулла, ты можешь сказать, сколько сейчас у тебя друзей?
— Сколько сейчас, — ответил Мулла, — сказать не могу, потому что у меня в этом году выдался хороший урожай, живу в довольстве, а друзья познаются в беде.
Взял однажды Мулла в руки кирку и начал копать в саду яму. Пришёл сосед и спросил, что он делает. Мулла ответил: «Соседи всё поговаривают, как быть с землёй, сваленной после ремонта посреди улицы. Вот я и хочу весь этот мусор закопать сюда». — «Хорошо, — сказал сосед, — ну а что ты будешь делать с тем щебнем, который ты выкапываешь из ямы?» Мулла рассердился: «Ну брат, в такие тонкости я не могу входить».
Мулла Насреддин со своей женой пошли на озеро постирать бельё и ковры. Занимаясь стиркой, они не заметили, как ворона схватила у них мыло и улетела.
Увидев это, жена Муллы закричала:
— Хватай, лови ворону, она утащила наше мыло!
— Разве ты не видела, какая она чёрная? Если бы ей не нужно было вымыться, она не тронула бы наше мыло.
Однажды Мулла купил мясо и принёс домой. Жена спросила:
— Что из него сварить?
— Откуда я знаю, свари то, что из него получится.
Жена переложила мясо с руки на руку, поглядела на него и сказала:
— Мясо хорошее, из него можно сварить всё, что угодно.
— Тогда и свари всё, — ответил Мулла.
У Муллы спросили, сколько ему лет. Он ответил: «Сорок».
С того времени прошло десять лет, и как-то ему задали тот же вопрос. Мулла опять ответил: «Сорок». Ему заметили, что десять лет назад ему уже было сорок лет и теперь он повторяет ту же цифру.
«Настоящий человек, — заметил Мулла, — никогда не отказывается от своих слов; как Бог один, так и слово у человека должно быть одно. И если через двадцать лет ты спросишь меня, я, безусловно, отвечу тебе так же».
Погрузил однажды Мулла Насреддин на осла две корзины винограда и отправился в город. В городе пристали к нему ребятишки: «Мулла, дай нам винограда!» Окинул Мулла взглядом толпу. «Если дать вам всем, — подумал он, — это обойдётся в копеечку». И он дал ребятишкам по крохотной веточке, по три-четыре ягодки. Дети подняли шум, говоря: «Эфенди, только и всего?» «Послушайте, — сказал Мулла, — вкус у них один; виноград, что в этой корзине, что в другой, на вкус одинаков. Поэтому нет никакой разницы — съесть мало или много».
Было очень жарко, и Мулла спал на крыше. Проснувшись утром, он увидел, что ветер сбросил во двор его одежду.
— Жена, — сказал Насреддин, — возблагодари Аллаха за то, что я ночью спал раздетым. Если бы я был в одежде, то расшибся бы в лепёшку, и ты осталась бы без мужа.
Друзья и приятели Муллы стали говорить ему, что жена его сильно погуливает и не мешало бы призвать её к порядку.
— Странные вы люди! — удивился Мулла. — Как я могу приструнить её, если я её совсем не вижу?
Однажды Мулла встретил на базаре человека, продававшего попугая и спросил:
— Что это такое?
— Попугай, — ответили ему.
— Сколько он стоит?
— Пятьдесят монет.
Мулла, ни слова не говоря, вернулся домой, поймал индюшку и принёс на базар.
— Мулла, — спросили его, — сколько ты хочешь за свою индюшку?
— Пятьсот монет.
— Ай, Мулла, — стали его урезонивать, — ты с ума сошёл, что ли? Разве индюшка может столько стоить?
Мулла указал на продавца попугая:
— Он продаёт такую маленькую птичку за пятьдесят, вы же ничего не говорите, а я оценил в пятьсот монет индюшку величиной с целого барана, и вы меня ещё упрекаете. Разве моя индюшка не в тридцать раз больше этого попугая?
— Но ведь это попугай, Мулла, — сказал один из присутствующих.
— Ну так что, а это — индюшка.
— Да, но попугай умеет говорить, как проповедник.
— Ну и что! Индюшка же всегда погружена в думы, как учёный. Что же, по-вашему, лучше?
Разве продают то, что надо выбрасывать?
Мулла купил на базаре сливы, принёс домой и с женой начал их есть. Жена вдруг заметила, что Мулла проглатывает и косточки.
— Почему ты проглатываешь косточки? — спрашивает она.
— А почему бы мне их не глотать! — возразил Мулла. — Если они несъедобные, то почему их продают? Разве можно продавать то, что надо выбрасывать?
Величину мира постиг покойник
Однажды у Муллы Насреддина спросили: «Послушай, ты всё-таки мало-мальски человек учёный, разреши наше недоумение. Скажи, какой величины мир? Сколько в нём аршин?»
В это время шла мимо них похоронная процессия. Мулла, указывая на гроб, сказал: «Бот тот, что лежит в гробу, лучше всех тебе ответит. Спроси у него: он только что измерил».
Набил Мулла себе карманы персиками и, встречая по дороге приятелей, говорил, указывая на карманы: «Если кто узнает, что у меня в кармане, тому я дам самый большой персик», «у тебя персики», — говорили ему. Поражённый Мулла воскликнул: «И какой это прохвост вам сказал?!»
Идя по дороге, Мулла нашёл ослиную подкову. Обрадовался ей и сказал: «Теперь найти бы ещё три подковы и одного осла — и я не буду больше ходить пешком».
Однажды Насреддин увидел странного вида здание, перед дверьми которого сидел йог, погружённый в размышления. Мулла решил, что он может научиться чему-нибудь у этой впечатляющей фигуры, и начал разговор, спросив у сидящего человека, кто он такой.
— Я йог, — сказал человек, — и провожу время, пытаясь достичь гармонии со всем живым.
— Это интересно, — сказал Насреддин, — потому что однажды рыба спасла меня от смерти.
Йог попросил его остаться с ним, говоря, что за время, которое он потратил на то, чтобы добиться гармонии с животным миром, он никогда ещё не был близок к такому общению, которого достиг Насреддин.
После нескольких дней совместного размышления йог попросил Муллу рассказать ему больше о его чудесном опыте с рыбой, ибо «теперь мы знаем друг друга лучше».
— Теперь, когда я знаю тебя лучше, я сомневаюсь, получишь ли ты пользу от того, что я поведаю, — сказал Насреддин.
Йог настаивал.
— Ну, хорошо, — сказал Насреддин, — рыба действительно спасла мне жизнь. Мне как-то пришлось голодать, а она поддерживала меня в течение трёх дней.
