Григорий Дьяченко - Полный годичный круг кратких поучений. Том IV (октябрь – декабрь)

б) Но преисполненная любви Царица Небесная не всегда и не ко всем посылает Свою помощь так явно, как осажденным новгородцам. Велики и неисчислимы были их бедствия, но в то же время горяча и неустанна была их молитва, неумолкаемое призывание милосердия Божией Матери. В тяжелое время не об одних бедствиях войны скорбели они, а, без сомнения, оплакивали горячими слезами и те грехи свои, которыми были вызваны эти бедствия, и принесли в них искреннее покаяние. Так и мы, христиане, призывая неоскудевающую в Своих щедротах Владычицу, с молитвою должны принести Ей покаяние, сердце чистое и любовь к жизни добродетельной. Только этим мы и можем снискать благоволение Пренепорочной; тогда и для нас будет видимо проявление Ее к нам милосердия.

III. Пресвятая Богородица! Спаси нас и сохрани от врагов видимых и невидимых (Составлено по «Словам» Сергия, архиепископа Владимир., и другим источникам).

I. В нынешний день великое народное торжество было некогда в древнем Новгороде. Великое было торжество, но и величайшее совершилось чудо.

Однажды враги многочисленные и страшные приступили к этому древнему городу, обложили его отовсюду своею ратью, огнем и мечом грозили сокрушить его. Смутились и устрашились бедные новгородцы; ратные силы их были невелики, средств к защите не было никаких, помощи ждать также было не от кого; что делать в таком положении? На что решиться? После долгих и многих совещаний и размышлений положили они, наконец, прибегнуть к милосердому Господу Богу, обратиться с усердною мольбою к небесной Заступнице, возбранной Воеводе – Матери Божией. И вот, целый народ подвигся на моление, стар и мал потекли в храмы Божии, на стогнах и распутиях раздались молитвенные вопли и стенания, жаркие слезы, теплые мольбы потекли к небесам; – и, посудите, как важна, как много значит у Бога на теплой вере основанная, любовью споспешествуемая, надеждою воскрыляемая, единодушная, общественная молитва! – В одну ночь, после такой общественной, пламенной молитвы, архипастырь новгородский в сонном видении получил повеление изнести заутра на городскую стену икону, на которой изображена была Матерь Божия с воздетыми горд руками. Пробудившись, архипастырь принял это веление с несомненною верой и заутра, действительно, с подобающею честью изнес на стену града святую икону и поставил оную лицом к молящемуся народу; когда началось молебное пение ко Пресвятой Богородице, враги, замыслившие сделать в это время решительный приступ к городу, вдруг смутились, смешались, дрогнули и, поражаемые невидимою силою, рассыпались и побежали! Слабой рати новгородской оставалось только поражать бегущих и собирать сокровища вражеского стана; – и вот, в Новгороде, за день пред сим унылом и скорбном, – теперь всеобщее веселие, восторг, торжество величайшее! Были пред ним враги для него непобедимые, – и они рассеяны; был голод и нужда, – теперь изобилие во всем; было уныние и страх, – вдруг радость и веселие несказанное! Так Матерь Божия спасла древних новгородцев от врагов многочисленных и страшных; так Она проявила им знамение Своей чудодейственной помощи и силы; так и неоднократно спасала Она наше отечество в годину крамол междоусобных и в тяжкие нашествия врагов иноплеменных. Так же точно спасает Она и теперь всех нас, христиане, от всяких бед и злоключений житейских и от всех врагов ваших и видимых, и невидимых.

II. а) Окружали и утесняли древних новгородцев враги, окружают и угнетают и нас враги: видимые, общественные, семейные, житейские, с их злобою, ненавистью, мщением и зложеланием; – враги невидимые, с их искушениями и соблазнами, для нас по большей части почти незаметными, – с их стрелами разженными, во дни и в нощи против нас летящими. – Опасны враги видимые, и трудно бороться с ними; еще опаснее враги невидимые, и несравненно труднее противоборствовать им. – Воюет против нас наша собственная плоть с ее страстями и поползновениями, и кто не знает, как трудно бороться с этим врагом домашним! Нападает на нас и мир с своими удовольствиями и очарованиями; воюет непрестанно, сильно воюет против нас наш древний, злейший, непримиримый враг – диавол; сетями невидимыми опутывает он нашу душу, соблазняет сердце, разжигает плоть, – и кто не чувствовал неотразимой силы его нападений! Так много и у нас врагов сильных, страшных, опасных! И не временное пленение готовят они нам; не в темницу временную ввергнут они нас; нет, разожгуг для нас жаркие страсти наши – огонь геенский, несгораемый, скуют нас удовольствия мирские пленицами мрака вечного, низринет нас диавол в темницу адскую, в геенну вечную! Вот чем угрожают нам враги наши, – вот какие ужасные последствия ожидают нас при нашей оплошности в войне с ними! Как же препобедить врагов этих лютых? Какими средствами избавиться от их нападений неотразимых?

б) Не было у древних новгородцев никаких естественных средств, чтобы избавиться от врагов, на них воевавших. Мало естественных средств и у нас, христиане, против врагов невидимых. Можно вооружаться рассудком против нападения страстей; но вооружение это слабо, ненадежно, и часто, часто изменяет нам среди самой битвы. – Можно вооружаться против соблазнов мирских твердостью воли, благодушным терпением, довольством своим положением; но похоть очес и гордость житейская легко ослабляют наше вооружение и, почти без сопротивления, восхищают нас в плен свой. Как же вам избежать сетей диавольских, когда мы и выпутываться из них не стараемся?

III. Остается одно – обратиться, подобно благочестивым новгородцам, к милосердому Господу Богу; прибегнуть с искреннею мольбою к общей нашей Ходатаице и Молитвеннице – Матери Божией! Она всем христианам Заступница усердная. Помощница скорая, Матерь любвеобильная! Она – всех обуреваемых пристанище; Она – страстей наших укрощение и помыслов погашение; Она – невидимых врагов мучение и лукавых духов прогонительница; к Ней-то, нашей милосердой Помощнице, обратимся и ныне и непрестанно будем обращаться из глубины души зовущи: Владычице, помози на ны милосердовавши, – потщися, погибаем от множества прегрешений, не отврати Твоя рабы тщы, Тя бо и едину надежду имамы, – и будем верить при этом несомненно, что много может молитва Матери Божией к милосердию Владыки всех Бога; будем искренно надеяться, что и нам, недостойным, откроет когда-либо Матерь любвеобильная чудодейственное знамение Своей небесной помощи! Аминь. (Составлено по «Душеполезным чтениям» за 1894 г., ноябрь).

I. При персидском царе Издегерде, в четвертом веке, жил добрый христианин, по имени Иаков, память коего совершается ныне. Он был богат и знатен и занимал важную должность при дворе царя, который очень любил его. Но вот, вдруг Издегерд стал жестоко преследовать христиан, требуя, чтобы они отреклись от Христа; и Иаков не устоял против угроз и против опасения лишиться всех преимуществ своих, и согласился совершить языческий обряд, требуемый царем.

Когда об этом узнали мать и жена Иакова, они глубоко огорчились, потому что обе были ревностные христианки. Они в то время не были при Иакове, но написали ему письмо, в котором строго укоряли его за отступничество.

Это письмо очень смутило и взволновало Иакова. «Если мать и жена отвращаются от меня, – подумал он, – что будет со мною, когда Господь придет судить живых и мертвых и воздаст каждому по делам его?» Раскаяние и глубокое сокрушение пробудились в душе отступника. Он лил горячие слезы и все помышлял о том, как бы загладить преступление свое. Молитва постоянная и надежда на Господа ободрили Иакова, и когда, чрез некоторое время, царь вопросил его о вере, он с твердостью отвечал, что верует во Иисуса Христа. Царь стал грозить ему смертью. «Это не страшит меня, – отвечал христианин, – смерть есть только временный сон, от которого все восстанут».

Царь повелел отрезать у него все члены один за другим. Но и этот страшный приговор не поколебал твердости Иакова, он радовался, что Господь дает ему средство хотя несколько загладить грех отступничества своего, и молил только Бога о терпении.

Началась страшная казнь, от которой содрогались все присутствовавшие: у мученика отрезали один за другим пальцы одной руки, потом другой; затем руки и ноги; он только славословил Господа и не обращал внимания на увещания друзей, которые умоляли его спасти жизнь свою. Казнь продолжалась долго; но твердость мученика ни на миг не поколебалась; уже едва живой, он находил силы славить Бога, и восклицал: «Свят, свят, свят еси Бог Вседержитель, восхваляемый небесными силами; призри на меня, Бог живых и мертвых, и услышь моление мое. Уже отняты все члены мои, и тело мое почти мертво; не имею ног, чтобы стать перед Тобою; не имею рук, чтобы поднять их к Тебе, Творцу моему; не имею колен, чтобы припасть и поклоняться Тебе; я повержен перед Тобою, Владыко мой, как дом разрушенный и дерево, лишенное ветвей. Молю тебя, не оставь меня до конца и милостиво выведи из темницы душу мою». Едва он окончил молитву, как нанесли ему смертный удар; христиане честно похоронили тело святого мученика.