Нанак говорит, что знание — это удар молота. Когда бы вы ни узнали что-нибудь, каким бы незначительным ни было это знание, вас каждый раз пробирает до мозга костей. Поэтому вы избегаете знания, потому что мы не хотим переживать вновь потрясение знанием. Вместо этого мы просто-напросто собираем информацию, потому что от этого не бывает никаких потрясений. В шастрах вы читаете: "Бог есть предельная истина". Ну и что? Вы где-то прочитали: "Медитация — это путь", заучили наизусть и теперь всем рассказываете. А толку?
Маленькая девочка играла во дворе, когда ее мама позвала ее с верхнего этажа — мыться. Девочка не хотела бросать игру. Бабушка, которая грелась на солнышке на том же дворе, много раз говорила своей дочери — маме девочки: "Пусть играет, потом ее вымоешь". Но мама девочки была тверда. Наконец девочка оставила свою игру и стала подниматься по лестнице. Когда она добралась до матери, то сказала ей: "Вот странно, ты мне всегда говоришь: "Слушайся маму", а свою маму не слушаешься?"
Вы когда-нибудь обращали внимание на то, какие советы даете окружающим. Нет, это просто тухлятина, которую вы передаете другим. Передали — и сами избавились от нее. И все. Вам это не помогло, и другим не поможет.
Люди с такой легкостью раздают советы, и так редко их принимают! Знание распространять все горазды, а кто берет его? Напротив, вы стремитесь избегать тех, кто хочет передать вам знание, потому что вам скучно с ними. Они перекладывают в мешок вашего рассудка содержимое своего мешка, весь мусор, который там скопился. Больше, собственно, он им ни для чего не нужен.
Настоящее знание оказывает воздействие; человек выносит его из опыта, из самой жизни. Когда вы бросаетесь, прыгаете в реальность, рождается знание. Оно не из скрижалей и чьих-то слов. Опыт — это удар молота, поэтому мы избегаем его, стремясь спасти с вою шкуру.
Гурджиев имел обыкновение сравнивать наши знания с буферами поезда или рессорами автомобиля. И те, и другие смягчают удар. Когда есть внешнее воздействие, наши знания устраняют шок, потрясение, в то время как истинное знание и есть потрясение.
Когда умирает близкий вам человек, вы говорите: "душа бессмертна". Это знание само по себе никогда не потрясало вас. Вы используете его как амортизатор. Мудрецы и подвижники, провозгласившие эту истину о бессмертии души, практиковали самоограничение. Они прошли через множество печей, сквозь пламя. Это знание было для них, как молот, бьющий по наковальне. Это знание разбило, расплющило их; можно сказать, это знание раскололо им черепа. Их эго превратилось в пыль. Это знание разорвало все их связи с плотью. Оно заставило весь мир вокруг них кружиться и рассыпаться на кусочки. Именно это знание сделало их саньясинами. Это знание возвысило их над всеми остальными, так как им теперь нет равных. Оно с корнем вырвало их из сансары. Оно пришло, как ураган, подхватило их и унесло прочь.
А что ваше знание сделало для вас? Оно подобно колыбельной песне. Когда вы не спите, вы начинаете напевать себе под нос свое знание, и засыпаете. Когда кто-то умирает, вы стараетесь смягчить этот удар, потому что боитесь смерти. А могло случиться и так, что смерть кого-то из близких могла стать полновесным переживанием для вас, и через это вы достигли бы истинного знания. В таком случае, смерть становится молотом, а вы — наковальней; и когда удар настигает вас, вы можете проснуться.
В этом мире никто не просыпается, если его не ударить. Вы окружили себя амортизаторами со всех сторон, вам там внутри безопасно. Ничто не может коснуться вас.
Кто-нибудь умирает, и вы говорите: "душа бессмертна". Вы видите нищего у дороги и говорите: "Бедняга. Он расплачивается за свои прежние прегрешения". Нет, чтобы дать ему какие-то несчастные две пайсы! Вам просто необходимо верить, что он расплачивается за свои прежние прегрешения, иначе бы вы почувствовали себя отчасти ответственными за то, что происходит, а это было бы ударом для вас, поэтому вы создаете амортизатор. Вы говорите: "Бедняга, ну что же, сам виноват", — и идете своей дорогой. Его бедственное положение не тревожит вас, не беспокоит, не служит пищей для размышления.
В этом вы достигли многого. Ваша хитрость не знает границ. Подвижники обретают знание под воздействием происходящих событий, а вы используете то же самое воздействие как амортизатор. Что бы ни случилось, вы защищаете себя. Вы тратите множество усилий на то, чтобы защитить эго, а как раз его-то необходимо разрушить.
Рассудок — это наковальня, знание — это молот
Но куда опустится молот, на чью голову? Знание создастся в вас только если вы поместите самое себя между молотом и наковальней, только тогда, когда вы разлетитесь на кусочки. Но вы придумываете тысячи способов уберечься от этого.
Однажды рано утром я зашел к Насреддину. Он сильно кашлял. Язык его едва помещался во рту; он хрипел и задыхался. Доктора раз за разом говорили ему, чтобы он бросил курить, но он не делал этого.
— Почему же ты не бросишь курить, мулла? — спросил я, — Сам видишь, что эта привычка с тобой делает.
— Раз ты спросил, и раз ты мой хороший друг, — ответил он мне, — я расскажу тебе.
Он прошептал мне в самое ухо:
— В прошлый раз, в тот самый день, когда я пытался бросить курить, началась вторая мировая война. Если бы не это, разве бы я не бросил?
Полюбуйтесь на эго этого человека! Он способен развязать мировую войну! Вы создаете для своего эго разные способы. Вы дорассуждаетесь до того, весь мир готов явиться по вашему зову; вы — правитель, и если вы погибнете, разрушится весь мир. Как же он сможет без вас? Войны начинаются или завершаются в зависимости от того, курите вы или нет! Оглянитесь, и вы обнаружите множество подобных историй о вас самих.
Нанак говорит, что знание — это молот. Не используйте свой рассудок как мешок, иначе он будет все расти и расти, а вы — все уменьшаться, и в какой-то момент вы сами в нем потеряетесь. Вы погибнете под его тяжестью; так умирают пандиты, раздавленные грузом собственного знания.
Превратите свой рассудок в наковальню, и любое жизненное впечатление, любой удар будет полировать его, так что он заблестит ярче. Если вы спросите золотых дел мастера или простого кузнеца, они расскажут вам, что молоты, бывает, ломаются от удара, а наковальня остается невредимой. Она даже ярче блестит от того, что ломается молот.
У Лao-цзы спросили, почему же наковальня не ломается. Он ответил, что это происходит потому, что она сносит, выдерживает удары, а молот ломается, потому что наносит удар. Агрессия всегда уничтожает сама себя. Не стоит переживать по этому поводу, просто развейте в себе способность стойко переносить удары. Любая агрессивная ситуация, которая направлена на то, чтобы разрушить вас, в результате сделает вас только сильнее и крепче. Спросите ювелира, и он расскажет, сколько сломалось молотов об одну наковальню. Вы можете думать, что после стольких ударов наковальня сломается, но ломается все же то, что наносит удар, а то, что выдерживает воздействие, остается невредимым. Секрет — в самой наковальне.
Нанак говорит, рассудок — наковальня, так, что рассудок не сломается Не бойтесь, сделайте его чувствительным к ударам опыта. Пусть нанесет столько ударов, сколько жизнь сочтет нужным обрушить на вас и таким образом вы очиститесь. Превратите свою жизнь в приключение. Не убегайте оттуда, где, как вы думаете, вас могут ударить. Тот, кто покидает поле битвы, уже потерпел поражение; он не принял вызов. Его наковальня заржавеет, даже если он будет сидеть на вершине Гималаев. Не будьте трусами и дезертирами, принимайте вызовы жизни!
Поэтому я не называю саньясином того, кто убежал и спрятался от жизни. Он скрылся от молота, и его наковальня обязательно заржавеет. Поглядите на наших саньясинов, которых полно в Гималаях. Вы не встретите там и проблеска интеллекта; они заржавели. Если у вас есть глаза, чтобы видеть, вы поймете, что их знания и понимание практичен и полностью иллюзорны; они будто умерли. Светильник жизни не сияет в них так, как должен сиять; у них внутри все скучно и уныло. Борьба, преодоление и напряжение необходимы, чтобы вспыхнул цветок жизни, потому что они — его почва, его вода, его удобрение.
Рассудок — это наковальня, знание — это молот
Каждый раз, когда молот ударяет по рассудку, от удара возникает ясность, знание, как молния в ночи. Не пропустите его, хоть вы и дрожите от страха. Вспышка осветит все вокруг на обширном пространстве, и на мгновение станут ясно видны все дороги.
Каждый удар знания подобен молнии. Молния возникает, когда в облаках возникает напряжение. Так же, когда есть напряжение в жизни, возникает озарение. Так ч го не бегите от тех ситуаций, которые предлагает вам жизнь. Остановитесь; пройдите сквозь них. Так вы обретете зрелость и мудрость, и только на основе этого может возникнуть понимание.
