Антонию было тогда около тридцати лет. Добравшись до Киева, он посетил монастыри, строящиеся тогда иноками из греков, которые пришли для Крещения Руси вместе с митрополитом Михаилом. Но не захотел останавливаться ни в одном из этих монастырей. И стал ходить по гористым местным окрестностям. В конце концов, нашёл небольшую пещеру, которую когда-то ископали варяги, и поселился в ней. Но прожил там недолго. Как только со смертью князя Владимира власть перешла к Святополку, вновь началось кровопролитие и гонения. Антоний ушёл обратно на Афон, где и прожил до старости в усердном молении.
Хоть Антоний и жил по распорядкам монастыря, но всё же у него был особый праздник в духовном радении. Он заметил, что каждый год в день памятного видения необычного старца, с самого раннего утра Антоний начинал ощущать необычный прилив сил. К нему вновь возвращалось то самое состояние духовного подъёма, которое он испытал после видения. Это продолжалось ровно неделю, а потом вновь исчезало. И Антоний стал относиться к этим дням как к особому празднику для своей души. В эту неделю он старался уединиться, не принимать пищу и ещё с большим усердием молиться Богу. И эффект оказался потрясающим. Это необыкновенное состояние внутреннего подъёма многократно усиливалось и с каждым годом становилось все лучше и лучше.
Постигая впоследствии церковную литературу, Антоний всё чаще приходил к выводу, что в том памятном видении к нему являлся сам Архангел Гавриил − возвеститель радости и спасения, перво-вестник и служитель Божественного всемогущества чудес и тайн Божьих, хотя и в несколько необычном для церковных представлений видении.
Но самые главные события в духовной жизни Антония начались, когда ему уже перевалило за шестьдесят лет. Однажды среди братии прошёл слух, что их монастырь вскоре должна посетить некая таинственная персона. И судя по распоряжению старцев, действительно готовились к приходу очевидно важного для них духовного гостя. Как впоследствии рассказывал Антоний самому Агапиту, он тогда подумал, что ожидается приход какого-то очень авторитетного духовного старца. Но каково же было его удивление, когда вместо старца он увидел молодого человека с приятной внешностью, светло-русыми волосами. Необычными в нём были разве что его проницательные глаза, не по годам светящиеся какой-то глубокой мудростью и одухотворённым блеском. Но больше всего Антония поразило то, с каким трепетом и глубоким уважением относились некоторые старцы Афона к этому молодому человеку. Он не мог понять, почему его пребывание здесь было покрыто какой-то занавесью непроницаемой тайны. Кем же тот являлся, что их старцы оказывали ему столько почестей и внимания? Вроде не монах, а говорил такие духовные речи, которыми даже их мудрые наставники заслушивались. Мало того, этот парень оказался весьма просвещённым человеком. В совершенстве владел несколькими языками. И что особенно приятно удивило Антония так это то, что почтенный гость был выходцем из земли Русской и как потом оказалось, прекрасно знал Киев и его окрестные места. А звали того молодого человека Агапитом.
Даже когда Антония познакомили с ним лично, он первое время никак не мог привыкнуть к простоте общения этого парня с ним, несмотря на важность его персоны для Афона и того, с каким трепетом к нему относились их старцы. Но, пожалуй, самым поразительным была та простота и ясность, с помощью которой Агапит объяснял духовные мудрования святых отцов. А уж о толковании Учения Христа Антоний мог слушать его часами, ибо Агапит говорил так просто и понятно, с такими примерами и подробностями, словно сам присутствовал при тех событиях тысячелетней давности. И эти рассказы подстёгивали Антония вновь и вновь перечитывать имеющуюся церковную литературу.
За тот период времени, что Агапит пребывал на Афоне, Антоний очень сдружился с ним. Несмотря на свою молодость Агапит обладал солидным багажом знаний, в том числе и в области медицины. И некоторым из этих знаний он обучил Антония. Агапит также хорошо разбирался, говоря нашим языком, в физике, химии, знании природных явлений, а также в областях человеческой жизни − в философии, политике, религии. С ним было приятно побеседовать на разные темы. И эти беседы оставляли какое-то необъяснимое, приятное ощущение в душе.
Антоний подружился с Агапитом, несмотря на такую существенную разницу в возрасте. И в этой дружбе он раскрыл для себя совершенно новую потрясающую Личность Агапита, когда тот стал посвящать его в тайны великой науки «Беляо Дзы» (Искусства Белого Лотоса). Именно с уст Агапита Антоний впервые услышал о предыдущей человеческой цивилизации Альт-Ланды, о подземном Храме Лотоса, построенного в те времена на территории Киевской земли, о ноше, которую передал Иисус Христос Андрею Первозванному для тех мест. Многое ему поведал и многому научил его Агапит.
Спустя время они расстались. Агапиту необходимо было идти в столицу Византии, а оттуда на Восток. Но он пообещал, что обязательно встретиться с Антонием и «предрёк» их встречу на земле Киевской в месте, отмеченном ещё во времена Альт-Ланды.
− А что, там действительно есть место отмеченное? − полюбопытствовал Костик, видимо, желая услышать продолжение.
− Конечно, − ответил Сэнсэй. − Об этом месте сказано даже в Евангелие от Андрея Первозванного…
− Андрея Первозванного?! − оживлённо встрепенулся Андрей, как будто только сейчас услышал это имя.
− А кто это? − с ленцой спросил Руслан, почёсывая бок.
Сэнсэй усмехнулся, глядя на него, и произнёс:
− Андрей − это один из ближайших учеников Иисуса Христа. Он с братом Симоном, позже названного Петром, были первыми, кого Иисус призвал в свои ученики.
− Они были рыбаками, − добавил Андрей.
− Совершенно верно, − кивнул Сэнсэй, переводя взгляд на Андрея. − И Иисус им сказал: «Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков». «И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним».
− А что… разве есть такое Евангелие от Андрея Первозванного? − удивился Николай Андреевич. − Библию читал. За Андрея слышал. А за Евангелие от него… я не припоминаю. Но вообще, говорят в Библию включено много книг. Может, эта книга просто туда не вошла? Там ведь, сколько евангелия − четыре, пять?
− Четыре, − ответил Сэнсэй и, помолчав, добавил: − От Матфея, от Марка, от Луки и Иоанна. Кстати, из них только двое ученики Иисуса − Матфей и Иоанн. Лука же был спутником апостола Павла, а Марк − Петра… В Библии Евангелия от Андрея Первозванного действительно нет. В Библию вошли не все евангелия, а лишь те, которые были отобраны императором Константином и его помощниками для выполнения своих задач, которые они ставили перед собой. Остальные евангелия просто отвергли, так как в них трактовалось далеко не то, что им было выгодно. И даже те, которые отобрали, были изрядно подредактированы. Так что в Библию, естественно, вошли не все документальные материалы.
− Интересно, а сколько книг вообще в Библии? − поинтересовался Володя.
− Ну, «Ветхий завет» сегодня, к примеру, вместе с неканонизированными книгами насчитывает всего лишь 77 книг, и то многие из них представлены лишь несколькими страницами, так сказать избранными фрагментами, которые были удобны для составителей Библии. «Новый завет» состоит из 27 книг, из которых 4 евангелия, Деяния апостолов представлены в основном деятельностью Петра и Павла, 21 Послание, Откровение Иоанна (Апокалипсис).
И то, с 364 года, когда «Новый завет» был утверждён как таковой и до момента первого издания Библии, текст неоднократно редактировался. Хотя вроде и старались переписывать слово в слово. Плюс неточности перевода сыграли свою роль. Ведь Библия писалась на древне-еврейском, в незначительной части на арамейском языках, а «Новый завет» на греческом. Так что первая печатная книга, изданная в 1455 году, − это уже была существенная разница даже между той, которая редактировалась в 364 году. Плюс корректировки, которые были внесены в последующем. В результате имеем то, что имеем. И, тем не менее, дошло очень много ценного и нужного людям, − подчеркнул Сэнсэй. − И опять же, если говорить о евангелиях, то кроме канонизированных церковью существует десятки апокрифических евангелий, которые были написаны как апостолами, так и их ближайшими учениками. К примеру, Евангелие от Петра, Андрея, Фомы, Иакова, Филиппа, ряд посланий и деяний апостолов, откровения. Я уже не говорю о ветхозаветных апокрифах, которые, к примеру, иудаисты вообще называют «посторонними книгами».
Руслан нахмурил брови и деловито спросил:
− А что такое апо… апо…, ну эта… критика?
− Апокрифы − это произведения которые не признаны церковью или жречеством священными книгами. А вообще слово «апокриф» происходит от греческого «apokryhos», что означает «тайный», «секретный». И первоначально его относили к произведениям одной из групп христиан, которые именовали себя гностиками, пытавшихся сохранить своё учение в тайне.
