Этика не может быть религией, но религия это наверняка этика. Нравственные принципы это нечто постороннее, свод правил для соревнования и практики. Это дисциплинарная мера, навязанная нам извне. Поэтому праведник редко достигает освобождения, ведь он становится все более механичным и зависимым. Таким образом, его сознание не пробуждается, а продолжает спать. В конечном итоге он присоединяется к массе инертных людей. Беспутный человек, как и праведник, просто частица массы людей. Безнравственный человек выполняет предписания природы, а праведник - предписания общества. Они оба живут вовне и выполняют правила, навязанные им извне, поэтому они зависимы. Действие это поиск самости. Только тот человек, который осознает Самость, обретает свободу. А свобода может появиться, только когда вы ощущаете Самость. Как может возникнуть свобода, если не познано существование Самости? И какая-то дисциплина, конечно же, берет начало и в переживания Самости. Она не навязана извне, а естественна и укоренена в самой себе. Она возникает изнутри. Мораль, которая появляется спустя какое-то время, это уже другое явление. Тогда это не выработанное подражание какому-то предписанному поведению, а ненапряженное проявление внутренней самости. Такая нравственная жизнь означает не стяжательство, а щедрость.
Даже мельчайшая соломинка, попавшая в глаз, скрывает самые большие горы. Если крошечное веко встает между глазом и миром, тогда мир скрыт. Для ясного, незамутненного видения не должно быть никакого препятствия между видящим и видимым. Препятствие становится больше по мере того, как приближается к глазу. В духовной жизни происходит подобное событие. Только тот объект, которые находится очень близко к видящему, лишает его возможности увидеть истину. А что ближе всего к видящему? «Я», ощущения эго - вот что ближе всего мне. И стоит ли удивляться, если «я» становится преградой между истиной и мной?
Если нужно познать Бога, тогда необходимо отождествлять себя с ним. Но эта ситуация кажется парадоксальной, ибо как мы можем отождествлять себя с Богом, которого вовсе не знаем? И как поставить вопрос о познании Бога, если мы становимся единым с ним? Разумеется, в этом утверждении проглядывает парадокс. Но поняв этот парадокс, вы узнаете секрет духовной практики.
Художник рисовал сцену заката. «Что вы сделаете в последнюю очередь?» - поинтересовался я.
«В конце концов я стану единым целым со сценой, которую изображу на картине», - ответил художник.
«Но разве можно слиться с закатом?» - удивился я.
«Как только человек забывает о себе, он сразу же сливается со всем сущим», - объяснил художник.
Его слова стали для меня откровением! Высшая Душа означает все сущее. Разумеется, вся полнота бытия и есть Бог. И какая преграда может помешать единению, если не мое «я»? Бог пребывает лишь там, где нет «я». Но как узнать то, что мы не прожили? Высшую Душу можно познать лишь изнутри, а не извне. А для этого важно отождествлять себя с Высшей Душой. Но когда мы видим мир изнутри, перед нами предстает как раз Высшая Душа. Видение истины извне есть мир, а видение истины изнутри есть Бог.
Для сотворения красоты необходимо стать единым с красотой, поскольку только так можно познать ее. Мы назовем безумным того художника, который говорит: «Я не знаю красоту, но созидаю ее». Но разве такая ситуация противоречит добродетельному поведению? Как можно практиковать истину без знания истины, без единения с ней? В своей повседневной обыденной деятельности мы говорим о том, что познали, что осознаем, не так ли? Если художник, не осознавая красоту, мечтает написать красивую картину, его считают безумцем. Точно так же безумен тот человек, который не знает истину, но пытается воплощать ее в повседневной жизни. Создание красоты есть результат переживания красоты. Истинная жизнь есть результат переживания истины. Истинная жизнь это не лестница к переживанию истины. Истинная жизнь, практикуемая без осознания истины, это лишь жизнь неистинная, иначе говоря она пагубнее лжи, так как она создает ложное представление об истине.
Существует ли Бог? Такой вопрос некорректен, поскольку в чем смысл слова «Бог»? Оно означает цельность. Все существование, пронизанное Богом, есть Бог. Это не отдельная личность, не индивид и не сила. Все сущее и есть Бог. «Бог существует» - так говорить некорректно. Само существование и есть Бог. Во фразе «Бог существует» присутствует тавтология. Вопрос о существовании Бога это сомнение в существовании самого существования. Все остальное существует номинально, но только не Бог, поскольку он есть само бытие. Все остальное обладает силой, но не Бог, так как он и есть сама сила. Более того, как можно «полноту» познать как другие вещи? Я не могу «познать» Бога, потому что я тоже пребываю в нем и отождествлен с ним. И все же я могу стать единым с Богом, погрузиться в него. На самом деле, мы едины с Богом, погружены в него. Это можно узнать после утраты «я». Такое познание есть постижение Бога. Поэтому я говорю, что сама любовь и есть познание Бога. Его можно познать только в любви, поскольку эго исчезает в любви. Но любовь не найти там, где существует самость. Я слышал пословицу о соли, которая попала в море. Я видел море и осознал присутствие в нем соли, но соль не возвратилась, поскольку стала океаном, как только познала его. Разве могла соль познать море, не став им? У человека тоже нет способа познать Бога, кроме как стать им.
Что по-настоящему доказывает существование Бога? Что касается Бога, то здесь не применимы никакие аргументы. Мысли, доводы и доказательства не отражают Бога. В мыслях и аргументах господствует эго, а не Бог, который пребывает там, где нет ощущения «я», нет гордости и эго. Кабир правильно сказал: «Улица, ведущая к Богу, так узка, что двое не могут разойтись на ней. Эта улица называется любовью». Любовь это состояние, в котором я есть, но нет моего «я». Только в таком состоянии из сознания устраняются все преграды, и тогда можно увидеть Бога. Само это видение и есть доказательство. Какой еще может быть аргумент существования любви, если не пребывание в любви? Нет аргумента существования Бога, кроме пребывания в нем. Но выдвигались и иные аргументы, что будет и в будущем, ведь люди, которые не умеют любить, размышляют о любви, как люди, у которых нет глаз, размышляют о свете. Размышление о Боге и обсуждение этой темы возникают только тогда, когда нет зрячих глаз, когда нет чувствительного сердца. Не так уж и важно, поддерживаете вы аргумент или отрицаете его. Все «за» и «против» ничего в принципе не меняют.
Теист и атеист это не что иное, как две стороны одной монеты. Они оба лишены глаз. И эта потребность в глазах становится предметом споров о свете. Для слепого человека принятие и непринятие света вообще не имеет никакого смысла. Для него важно лишь осознание собственной слепоты, потому что только тогда он начнет искать глаза. Не нужно искать свет. Следует искать именно глаза. Там, где есть глаза, имеется и свет. Если же глаз нет, тогда какой аргумент существования света убедит слепого? Если нет духовных глаз, тогда нельзя доказать существование Бога. Поэтому не просите аргументы существования света. Поймите, что у вас нет глаз. И точно так же не требуйте аргументы существования Бога. Поймите, что «то, что существует», неведомо, а вы невежественны. Свет неведом, но известна собственная слепота. Бог неведом, но известно невежество в отношении самого себя. Разве можно посредством мышления осознать неведомое? Любая мысль или рассуждение нельзя вывести за пределы известного. Мысль ходит лишь дорогой известного. Неведомое нельзя познать рассудком. Неведомое проявляется только тогда, когда известное пропускает его. Неведомое проявляется в результате исчезновения известного. Только когда мы распрощались с известным как со своим гостем, неведомое вступает в сознание. Оно возникает, когда заканчиваются дискуссии и анализы. Если мы заняты мышлением и рассуждением, то сохраняем свое бессознательное состояние. Поэтому когда полностью отсутствуют дискуссия и рассуждение, и когда наше сознание бдительно, мы обретаем глаза, которые улавливают свет, называемый Богом. Поэтому я называю страстное стремление к истине излечением своей слепоты, но только не рассуждением о свете. Религия устраняет слепоту Самости. Каков самый неопровержимый аргумент существования света? Физические глаза. Каков самый неопровержимый аргумент существования Бога? Духовные глаза. После обретения духовных глаз я вижу, что существует лишь Бог. А когда я был слеп, то полагал, что существует что угодно, только не Бог.
Истина едина, поэтому расщепление существования на две части это самое глубоко укорененное из всех слепых верований. Все существующее уникально и неповторимо. Природа/Бог, тело/душа, одушевленный/неодушевленный - всех этих разделений нет в существовании, которое едино, а не множественно. У существования много проявлений. Но в этом многообразии оно едино. Среди разных частей оно неделимое целое. Но споры и рассуждения возникают из-за разделений, поскольку дискуссия касается поверхности и не проникает в глубину. Дискуссия появляется извне и не входит внутрь. Возникает участник спора. Устроитель дискуссии знает, что он отделен от остальных людей. Ощущение отдельности и отличности мешает ему войти в существование, потому что для входа в него важно обрести цельность, для глубокого проникновения важно обрести единство. Человек не может достичь цельности и единства, не утратив себя. Он не может утратить себя, не отказавшись от интеллекта и мыслей, ведь он не более, чем свои мысли. У него нет собственного существования. Он представляет собой всего лишь совокупность мыслей. Поэтому он хочет спасти себя, ничего не потеряв. Он сможет добиться этого, только если будет погружаться в дальнейшие мысли и споры. Таким образом, рассуждая об истине, он еще дальше отдаляется от нее.
