Поэтому, если вы будете практиковать само–исследование, то достигнете Сердца, которое есть Атман.
И: Я практикую хатха–йогу, а также медитирую «Я есмь Брахман». После нескольких минут такой медитации в уме преобладает пустота, мозг разогревается и возникает страх смерти. Что мне следует делать?
М: «Я есмь Брахман» – лишь мысль. Кто высказывает ее? Сам Брахман так не делает. Зачем Ему нужно говорить это? Истинное Я тоже подобного не скажет, ибо Я всегда пребывает как Брахман, а данное изречение – только мысль. Чья мысль? Все мысли происходят от воображаемого «я», то есть «я» — мысли. Оставайтесь без мышления, ибо пока есть мысль, будет и страх.
И: Когда я продолжаю думать об этом, то забываюсь, мозг накаляется и мне становится страшно.
М: Да, ум сосредоточен на мозге, и отсюда ваше ощущение жара. Оно вызвано «я» — мыслью. Когда поднимается «я» — мысль, одновременно возникает и страх смерти. Что касается забывания, то, пока есть мышление, будет и забывание. Сначала идет мысль «Я есмь Брахман», а затем следует забывание. И забывание, и мышление определяются только «я» — мыслью. Держитесь за нее, и она исчезнет словно призрак. То, что потом остаётся, есть подлинное «Я», Я, и Оно – Атман.
Мысль «Я есмь Брахман» – помощь в концентрации, поскольку она не подпускает другие мысли. Когда будет сохраняться единственно эта мысль, узнайте, чья она, и обнаружите, что она «моя», идет от «я». Но откуда берется «я» — мысль? Расследуйте, тогда она исчезнет, и высочайшее Я воссияет Само по Себе. Дальнейших усилий не требуется.
Когда останется только одно Я, то Оно не скажет: «Я – Брахман». Разве человек непрерывно повторяет: «я – человек?» Если он в этом не сомневается, то зачем ему провозглашать себя человеком? Разве кто–нибудь принимает себя за животное, что должен говорить: «Нет, я не животное, я – человек»? Подобным образом, так как Брахман, или Я, – единственно существующая Реальность, то нет никого, оспаривающего это, а потому нет нужды и в повторении: «Я есмь Брахман».
И: Зачем принимать этот самогипноз размышления о невообразимом? Почему бы не использовать другие методы типа созерцания свечи, задержки дыхания, слушания музыки или внутренних звучаний, повторения священного слога ОМ или других мантр?
М: Пристальный взгляд на свет притупляет ум и вызывает на некоторое время оцепенение воли, но постоянной пользы не приносит. Дыхательный контроль лишь временно парализует волю; то же происходит и при слушании звуков, если это не священная мантра, обеспечивающая помощь Высшей Силы в очищении и возвышении мыслей.
И: Нам советуют сосредоточиваться на точке между бровями. Это правильно?
М: Каждый сознаёт: «Я есмь». Оставляя в стороне это сознавание, человек мечется в поисках Бога. Какова польза от фиксации внимания между бровями? Просто глупо говорить, что там находится Бог. Цель данного вам совета – помочь уму сконцентрироваться. Это один из силовых методов контроля ума и предотвращения его рассеяния, когда ум насильственно направляется в одно русло. Это помощь в концентрации.
Однако наилучшим средством Реализации является исследование «Кто я?» Настоящая беда – в уме, и она должна быть удалена только умом.
И: Я не всегда сосредоточиваюсь на одном и том же центре в теле. Иногда мне легче сконцентрироваться на одном центре, а иногда – на другом. По временам, когда я концентрируюсь на некотором центре, мысль перемещается сама собой и устанавливает себя в другом центре. Почему?
М: Может быть, причина кроется в ваших прошлых практиках; но в любом случае совершенно неважно, на каком именно центре вы концентрируетесь, так как истинное Сердце находится в каждом центре и даже вне тела. На какой бы части тела или внешнем объекте вы ни сосредоточивались, Сердце находится там.
И: Можно ли концентрироваться в одно время на одном центре, а в другое – на другом или следует постоянно использовать один и тот же центр?
М: Как я только что сказал, вреда не будет, где бы вы ни концентрировались, ибо сосредоточение – только средство отбросить мысли. Какой бы центр или объект вы ни избрали, концентрирующийся всегда тот же.
И: Некоторые говорят, что нужно медитировать только на грубых объектах., ибо постоянное стремление убить ум может оказаться гибельным.
М: Для кого существует эта гибельность? Может ли катастрофа быть отдельной от Атмана?
Неразрушимое «Я–Я» – безграничный океан. Эго, «я» — мысль – только пузырь на его поверхности, называемый дживой, или индивидуальной душой. Пузырь также состоит из воды, ибо когда лопается, то просто смешивается с океаном. Оставаясь пузырем, он, однако, частица океана. Бесчисленные методы под различными названиями, такие, как йога, бхакти, карма, каждый из которых имеет, в свою очередь, множество модификаций, не ведая этой простой истины, с большим мастерством и в запутанных деталях обучают искателей только для того, чтобы соблазнить их и запутать их умы. Это относится к религиям, сектам и догматам. Зачем все они нужны? Только для познания Атмана. Они – помощники и практики, требуемые для Его познания.
Объекты, воспринимаемые чувствами, считаются непосредственным знанием [пратьякша], но что может быть непосредственнее Атмана, всегда испытываемого без помощи чувств? Чувственные восприятия могут быть лишь косвенным, а не прямым знанием. Только собственное сознавание человека есть прямое знание, и оно суть общее переживание одного и всех. Для познания Себя никакие помощники не требуются.
Мантра – это слово или выражение, которое Гуру обычно дает ученику в рамках ритуала посвящения. Если Гуру в результате Реализации или медитации аккумулировал духовную силу, то какая–то часть ее передается в мантре. Непрерывное повторение мантры вызывает силу Гуру, которая и помогает ученику продвигаться к цели – Само–реализации. Шри Рамана признавал вескость этого подхода, но очень редко сам давал мантры и никогда не использовал их как часть церемонии инициации. С другой стороны, он высоко отзывался о практике нама–джапы (непрерывном повторении имени Бога) и часто отстаивал ее как помощь тем, кто следовал пути отдачи себя.
В главе 7 говорилось, что подчинение Богу, или Атману, можно эффективно практиковать, постоянно сознавая, что существует не индивидуальное думающее и действующее «я», а только «Высшая Сила», ответственная за все активности мира. Шри Рамана рекомендовал джапу как эффективный путь развития этого отношения, поскольку она заменяет сознавание индивидуальности и мира постоянным сознаванием этой Высшей Силы.
На ранних стадиях повторение имени Бога является только упражнением в концентрации и медитации, но с продолжающейся практикой наступает стадия, когда повторение начинает проводиться без усилий, автоматически и непрерывно. Эта стадия достигается уже не одной только концентрацией, но полным подчинением божеству, имя которого повторяется: «Упоминая Имя Господа, должно призывать Его, тоскуя и безоговорочно отдавая себя Ему. Только после такого подчинения Имя Бога будет постоянно с человеком». Когда Шри Рамана говорил об этой продвинутой стадии джапы, то его идеи получали почти мистический размер. Он мог сказать о тождестве имени Бога и Атмана, а иногда даже говорил, что при осознании Атмана имя Бога само повторяется в Сердце непрерывно и без усилий.
Эта заключительная стадия достигается только после погружения практики джапы в практику само–внимания. Шри Рамана обычно иллюстрировал необходимость такого перехода, цитируя Намдэва, святого, жившего в XIV веке: «Всепроникающая природа Имени может быть понята, только когда человек узнал собственное «Я». Если собственное имя не познано, невозможно обрести всепроникающее Имя». Эта цитата взята из небольшой работы Намдэва «Философия Божественного Имени», полный текст которой дан в одном из ответов Шри Раманы, приведенном ниже в этой главе. Он впервые обнаружил ее в 1937 году и последние тринадцать лет жизни хранил копию в небольшом книжном шкафу рядом со своей кушеткой, сидя на которой принимал посетителей[39]. Бхагаван часто читал ее вслух, когда посетители спрашивали о природе и полезности джапы, и это дает основание предположить, что он полностью одобрял ее содержание.
И: Моя практика заключалась в непрерывной джапе имен Бога на вдохе и имени Ширди Сай Бабы на выдохе. Одновременно с этим я всё время вижу фигуру Сай Бабы. Даже в Бхагаване я вижу Сай Бабу. Надо ли мне продолжать эту практику или лучше изменить ее: ведь какой–то внутренний голос говорит, что если я буду держаться имени и формы, то уже никогда их не превзойду? Однако я не могу понять, что делать после отказа от имени и формы. Просветит ли меня Бхагаван в этом вопросе?
