— А что вы скажете о различных дыхательных упражнениях йоги?
— Они полезны, как физические упражнения; но не путайте эти виды техник с анапаной. В практике анапаны вы должны наблюдать естественное дыхание, каково оно есть, не контролируя его. Занимайтесь контролем дыхания, как физическим упражнением, и занимайтесь анапаной для медитации.
— Не становлюсь ли я — т. е. эта химера! — привязан к просветлению?
— Если это так, то вы движетесь в противоположном от него направлении. Вы никогда не сможете пережить просветления, пока имеете привязанности. Сначала просто поймите, что такое просветление. Затем продолжайте наблюдать реальность данного момента, и просветление придет. Если оно не приходит, не расстраивайтесь. Вы просто занимаетесь своей работой, а результаты — от дхаммы. Если вы работаете таким образом, вы не привязаны к просветлению, и оно, несомненно, придет.
— Тогда выходит, что я медитирую просто для того, чтобы выполнить свою работу?
— Да. Вы ответственны за очищение собственного ума. Считайте медитацию вашей обязанностью, но выполняйте ее без привязанности.
— Не для того, чтобы достичь чего-то?
— Нет. Все, что приходит, придет само собой. Пусть оно случится естественно.
— А что вы думаете о том, чтобы учить дхамме детей?
— Лучшее время для этого — до рождения. Во время беременности матери следует практиковать випассану, тогда ребенок также получит ее и родится ребенком дхаммы. А если у вас уже есть дети, вы все еще можете поделиться с ними дхаммой. Например, в качестве заключительной части вашей практики випассаны вы усвоили технику метта-бхавана, т. е. вы разделяете свои мир и лад с другими людьми. Если ваши дети маленькие, после каждой медитации и во время их сна направляйте к ним свою метту; таким образом и они извлекут пользу из вашей практики дхаммы. А когда они станут постарше, расскажите им немного о дхамме, но так, чтобы они смогли понять и принять ее. Если они смогут понять немного больше, тогда научите их в течение нескольких минут практиковать анапану. Никоим образом не оказывайте на детей давления; просто пусть они посидят вместе с вами, понаблюдают несколько минут за дыханием, а потом пусть идут играть. Медитация будет для них подобием игры, они станут заниматься ею с удовольствием. И самое важное заключено в том, что вы сами должны жить здоровой жизнью дхаммы, должны показывать своим детям хороший пример. В доме должен быть мирный и ладный дух, что поможет детям вырасти здоровыми и счастливыми людьми. Это — лучшее, что вы можете сделать для своих детей.
— Большое вам спасибо за эту чудесную дхамму!
— Дхамму благодарите! Все величие в ней! А я — просто передатчик. И благодарите также самих себя. Вы упорно работали, а потому усвоили метод. Учитель говорит, он говорит все время; но если вы не работаете, вы ничего не получите. Будьте счастливы — и упорно, упорно работайте!
Час пробил.
Мне, по-моему, очень повезло: я родился в Бирме, в стране дхаммы, где этот изумительный метод сохранялся в течение столетий в своей исконной форме. Мой дед переехал в Бирму из Индии около века назад; там я и родился. Очень повезло мне и в том, что я родился в семье бизнесмена, что еще подростком начал работать и зарабатывать деньги. Накопление денег было главной целью моей жизни. Мне повезло в том, что с раннего возраста мне удавалось заработать много денег. Если бы я сам не знал жизни богатых людей, у меня не было бы личного опыта пустоты такого существования. И если бы я не испытал этого, в уголке моего ума всегда могла бы затаиться мысль о том, что истинное счастье заключается в богатстве. Когда люди становятся богатыми, они приобретают особое положение в обществе, становятся высокопоставленными, руководят множеством различных организаций. Сразу после двадцати лет меня захватило это безумие погони за социальным престижем. И естественно, что все эти годы напряжения в моей жизни дали толчок психосоматическому заболеванию — жестокой мигрени. Каждые две недели я страдал от приступов этой болезни, облегчения не было. Я считаю, что мне очень повезло и в том, что я так разболелся.
Мой недуг не могли вылечить даже лучшие доктора Бирмы. Единственное лечение, которое они мне предложили, — инъекции морфия для облегчения приступов. Инъекция требовалась мне каждые две недели; а потом я переживал последствия этой инъекции: тошноту, рвоту, подавленность. После нескольких лет такой напасти врачи стали предупреждать меня: «Сейчас вы принимаете морфий, чтобы смягчить приступы боли, но если так будет и впредь, вы скоро станете морфинистом, и вам придется принимать его каждый день». Такая перспектива ужаснула меня. Доктора мне посоветовали: «Вы часто ездите по делам за границу; съездите туда хоть раз ради своего здоровья. Мы вашу болезнь не в состоянии излечить, и, насколько нам известно, не могут этого и врачи в других странах. Но, может быть, у них найдется другое болеутоляющее средство, которое облегчило бы ваши приступы и избавило бы вас от опасности морфинизма». По их совету я съездил в Швейцарию, Германию, Англию, Америку и Японию; лечили меня лучшие врачи этих стран. И мне еще раз крупно повезло: никому из них не удалось меня вылечить, и я вернулся домой в состоянии худшем, чем до отъезда.
И вот после моего возвращения из этой неудачной поездки ко мне зашел добрый знакомый и посоветовал: «А почему бы тебе не попробовать поучаствовать в одном из этих десятидневных курсов медитации випассаны? Их ведет У Ба Кхин, весьма благочестивый человек, крупный государственный служащий; как и ты, он глава семейства. Мне кажется, что корень твоей болезни на самом деле психический, а тут налицо метод, который, как говорят, освобождает ум от напряжения. Возможно, благодаря такой практике ты и излечишься». Потерпев везде неудачу, я решил, хотя бы, встретиться с этим учителем медитации; в конце концов, мне нечего было терять.
Я отправился в его центр медитации в имел беседу с этим необыкновенным человеком. Спокойная я мирная атмосфера места и мирное присутствие руководителя произвели на меня глубокое впечатление. Я сказал: «Господин, я хочу принять участие в одном из ваших курсов. Не могли бы вы меня принять?»
— Разумеется! Эта техника предназначена для всех и каждого. Мы будем рады вашему участию.
— Много лет, — продолжал я, — я страдаю от неизлечимой болезни; это жестокая мигрень. Надеюсь, что при помощи этой техники смогу излечиться от своего заболевания.
— Нет, — внезапно сказал он, — не приходите. Нельзя вам принимать участие в курсе. Я не мог понять, чем оскорбил его; но тут он сочувственно объяснил:
— Цель дхаммы не в том, чтобы лечить физические заболевания. Если вы ищете именно этого, вам лучше лечь в больницу. Цель дхаммы — излечить все горести жизни. Эта ваша болезнь в действительности представляет собой очень малую часть вашего страдания. Она пройдет; но это будет лишь побочным продуктом процесса очищения ума. Если же вы сделаете побочный результат ума своей конечной целью, вы обесцените дхамму. Приходите, но не для физического излечения, а для того, чтобы освободить ум.
Он убедил меня. «Да, господин, — сказал я, — теперь я понимаю. Я приду только для очищения своего ума. Независимо от того, будет ли излечена моя болезнь, мне хотелось бы самому пережить тот мир, который я здесь вижу». Дав ему такое обещание, я вернулся домой.
И все же я отложил участие в курсе. Я родился в твердо консервативной индуистской семье и с детства привык повторять стих: «Лучше умереть в своей собственной религии, своей дхарме; не переходи в чужую религию»*. [* Здесь игра слов, связанная с разными значениями слова «дхамма» или «дхарма» (в санскрите и в современном хинди). В сегодняшней Индии этому слову даётся узкое, сектантское толкование, которое тут контрастирует с гораздо более широким древним значением — «природа»].
«Ведь это другая религия, — говорил я себе, — это буддизм. И все эти люди — атеисты; они не верят ни в Бога, ни в существование души!» (Как будто простая вера в Бога или в существование души разрешит все наши проблемы!) «Если я стану атеистом, что со мной будет? Нет, лучше умереть в моей собственной религии; никогда не пойду к ним!»
Так я колебался несколько месяцев. Но мне очень повезло в том, что я наконец решил испробовать эту технику, посмотреть, что получится. Я принял участие в очередном курсе и выдержал все десять дней. Мне опять-таки очень повезло: я получил большую пользу. Теперь я смог понять собственный путь, свою дхарму, а также дхарму других. Дхарма людей и есть наша собственная дхарма. Только человек обладает способностью наблюдать себя, чтобы выйти из состояния страдания; ни одно низшее создание не обладает этой способностью. Наблюдение реальности внутри самих себя — вот дхарма человеческих существ. И если мы не пользуемся этой способностью, тогда мы живем жизнью низших существ, мы понапрасну тратим эту жизнь; несомненно, это опасно.
