За этот год многое изменилось, и прежде всего я сама. Я чувствовала, что мне необходимо вернуться в Шамани и все-таки встретиться с хозяином гостиницы и расспросить его более подробно. Может быть, это действительно портрет моей прабабушки — и зов крови привел меня в правильное место. «С работы меня, похоже, уволят», — подумала я, но почему-то эта перспектива особенно не расстраивала. Я решила: «Ну и пусть, открою женскую школу для таких дурочек, как я, и буду их учить законам мужского мира и как этим миром управлять».
На следующее утро я позвонила шефу и сообщила, что мне нужно срочно вернуться в Шамани для урегулирования семейных проблем.
— А когда ты будешь работать? — задал шеф резонный вопрос.
— Я думаю, что после возвращения доработаю еще два месяца и передам дела! — как можно мягче ответила я.
— Я так и знал, что нельзя тебя отпускать в бизнес-школу. Учеба еще никого до добра не доводила. Говорили мне все, что, получив бизнес-образование, народ разбегается, а я не верил.
— Не переживайте, — попробовала я успокоить шефа, — как только головокружение от успехов проходит, многие возвращаются. Но мне правда очень надо до конца кое с чем разобраться. Я уеду в четверг вечером и в понедельник уже выйду на работу. Прогуляю только пятницу — жалобным тоном стала я канючить.
— Ну, хорошо, — смилостивился шеф. — Лети в свой Шамани и привези бутылку французского вина. Вместе и выпьем за начало новой жизни.
Глава 22. Начало новой жизни, следующей, но не последней
1903
— Ну, что ж, выпьем за начало новой жизни! — сказала тетушка, поднимая бокал с коллекционным французским вином.
Прошло две недели со дня отъезда Марка, и наконец-то приехала тетушка. Я была безумно рада ее приезду. Мы сидели за тем же столом на веранде, где я еще так недавно сидела с Марком, и пили вино по случаю ее приезда.
— За начало новой жизни! — повторила я, подняв бокал. — Правда, я еще не знаю какой, но что-то мне подсказывает, что вы как раз знаете. — Я с любовью взглянула на тетушку и воскликнула: — Тетушка! Как же я рада вас видеть! Я так ждала вашего приезда!
— Верю, девочка, верю! — сказала тетушка. — Как я вижу, ты не особо убиваешься по Марку.
— Вообще-то я переживала очень сильно, когда он уехал. И до сих пор не уверена, что я правильно поступила, отклонив его предложение. Мне пришлось вспомнить все практики освобождения от печали! — поделилась я с тетушкой.
— Видишь, как хорошо, что тебе было чем заняться? — улыбнулась тетушка. — И что же помогло больше всего?
— Я совершила путешествие в параллельные миры! Я села в воображаемую машину времени и перенеслась на пять лет вперед — и увидела мое будущее с Марком, а потом перенеслась на пять лет вперед в мое будущее без него, — рассказывала я ей.
— Разве я тебя этому учила? — изумленно спросила тетушка.
— Нет, я придумала сама. Мне было так тяжело, меня мучили сомнения, правильно ли я сделала, что отказалась от него. Мне хотелось броситься за ним и умолять его вернуться, я не могла спать и практически перестала есть. И в одну из бессонных ночей, я сказала себе: может, мне и не дано видеть будущее, но я смогу почувствовать правильность своего выбора.
И тогда я поднялась в золотом шаре до 107-го этажа и, пройдя по 17 ступенькам вверх до 108-го этажа, зашла в коридор времени и открыла дверь в комнату с летающим кораблем. Я села в него и мысленно полетела в будущее, посмотрела на нашу жизнь вместе с ним, а потом посмотрела на мою жизнь без него.
Я постаралась детально описать тетушке мои действия.
— Да, девочка моя, ты явно делаешь успехи, — с интересом глядя на меня, сказала тетушка. — И что же ты увидела?
— Когда я попала в мир, где мы вдвоем с Марком, я увидела нас сидящими в шезлонгах на берегу моря и с умилением смотрящими на играющего маленького мальчика, по-видимому нашего сына. Картина дышала спокойствием и счастьем, — вспоминала я.
— А что же ты увидела в мире без Марка? — тетушка была явно заинтригована.
— Я увидела себя в центре зала, окруженной толпой смеющихся и улыбающихся молодых девушек, может быть, моих учениц. Навстречу ко мне шел другой мужчина, и в его глазах была такая любовь ко мне, такое поклонение! В нем видна была такая внутренняя сила, такая властность, и я поняла, что без этой встречи я всю жизнь буду что-то искать. Знаете, тетушка, было бы проще, если бы одна из картин была темной и мрачной, а другая радостной и светлой. Но эти оба пути были хороши.
— Почему же ты не выбрала Марка? — недоуменно посмотрев на меня, спросила она.
— Когда я вернулась из этого путешествия, то вдруг поняла, что, вернув Марка, поступлю нечестно по отношению к нему. Даже став его женой, я все время буду чувствовать зов того мужчины. А может быть, это была лишь игра воображения, через пять лет я буду одинокой и несчастной и стану рыдать у тебя на коленях и корить себя за глупость? — Я взглянула на тетушку.
— Мы всегда делаем выбор! Каждую секунду выбираем тот или иной путь, а ты выбрала более трудную дорогу. Потому что мужчина, о котором ты говоришь, один из тех, кто решает судьбы мира, и он даже не взглянет на тебя, какая ты сейчас, несмотря на все твои знания и умения. Ты узнала только основы, и пока не разберешься со всеми архетипами мужчин, пока не откроешь в себе все архетипы женщин, ты не сможешь встретиться с настоящим властителем.
Тетушка внимательно смотрела на меня.
— Может, это займет пять лет, может, и больше. Кто знает? Ты еще можешь вернуть Марка. Он рассержен и обижен, но он любит тебя и примет, если ты приедешь к нему. — И остановившись, она долила мне вина.
Мы молчали, смакуя вино и думая каждая о своем. Я смотрела на розовеющие под лучами заходящего солнца вершины гор и размышляла, сколько историй любви развивалось у их подножия. Какие из этих историй изменили мир, а какие просто канули в Лету? Я спрашивала себя, какую историю я хочу написать про свою любовь. Тетушка прервала мои размышления.
— Так мы собираем вещи и едем в Петербург или… — обратилась она ко мне.
— Или что? — ответила я вопросом на вопрос.
— Или ты готова броситься в неизведанное и стать настоящей властительницей мира?
— А что, у меня есть шанс? — все еще раздумывая над собственной судьбой, спросила я.
— Шанс всегда есть, все зависит от тебя. Тебе не избежать встречи с твоей половинкой, но от тебя зависит, станет ли эта встреча лишь мимолетным эпизодом, оставляющим только сожаление, или она изменит мир. — Тетушка ждала моего ответа.
— Но почему все зависит от меня? Почему не может появиться нужный мне мужчина и, подняв меня на руки, унести в другой мир? Почему мужчина не может найти меня и сказать, что я его судьба? — опять задавалась я старыми вопросами. Тетушка печально посмотрела на меня и сказала:
— Придется повторить все с начала! Потому что любовь — дело женщины. Потому что у мужчины другие задачи, и, чтобы взгляд истинного ценителя заметил тебя, ты должна превратиться из неотшлифованного камня в бриллиант. Это, конечно, избитое сравнение. Но оно верно. И чем больше у тебя граней, тем больше взоров ты привлекаешь, тем больше твоя ценность.
Тут я вспомнила про бриллиант, подаренный Марком.
— Тетушка, я совсем тебе забыла показать кольцо, которое мне подарил Марк.
Я убежала в дом. Вернувшись через несколько минут с коробочкой, я показала ей подарок.
— Посмотри, какой красивый камень, — сказала я тетушке. — Если я отказала Марку, мне надо вернуть его? — спросила я тетушку.
— Нет, он подарил тебе кольцо, ценя то время и любовь, которые ты дарила ему. Но все-таки, какое же окончательное решение ты приняла? — еще раз спросила меня тетушка.
— А что, у меня нет времени еще подумать? — попыталась я оттянуть момент принятия решения.
— Нет, — прищурившись, сказала Софья Николаевна.
2003
— У меня есть для вас сюрприз, — сказал хозяин гостиницы.
Я улетела в Шамани. И вечером в четверг, уже подъезжая к гостинице, я смотрела на нее уже совсем другими глазами. Мне казалось, каждый камень хранил воспоминания о прабабушке.
Отдав чемоданы, я обошла особняк и подошла к веранде, смотрящей на Монблан. Солнышко пригревало, и уже была выставлена летняя мебель. Я смотрела на изящный плетеный столик и стулья и явственно представляла все события столетней давности. Еще раз взглянув на горы, я вошла в гостиницу.
Встреча с хозяином была назначена на завтра, и впереди у меня была целая ночь. «Как интересно, — думала я, — когда я вошла в этот особняк впервые, мне все казалось чужим, но стоило мне узнать, что он принадлежал прабабушке, как каждая вещь приобрела особенный смысл».
Революция разрушила многие семейные гнезда, и люди утратили многое, но самое главное — они потеряли те места, где могли набираться сил. К сожалению, понимание этого приходит где-то ближе к тридцати годам, когда начинаешь по-новому смотреть на семейные ценности и на те вещи, которые любовно собирали твои предки. Знание истории своего рода дает человеку огромную поддержку, ты словно оживляешь спящую силу предков. И, поднимаясь по лестнице, я еще раз остановилась перед портретом княгини Ренар.
