– Если ты и вправду от всего сердца хочешь постигнуть мудрое учение о том, как правильно жить, то мой долг – помочь тебе. Я никогда не отказываю тем, кто приходит за помощью. Помогать страждущим – один из наших священных обетов, особенно дорогой моей душе. Да, ты прав, я и впрямь один из отшельников, которых ты искал так долго и упорно. Ты – первый, кто нашел нас за много лет, потому что проявил настойчивость и упорство. Поздравляю, о чужеземец. Видно, ты действительно был выдающимся юристом в своем краю, – с усмешкой добавил монах.
Он повел Джулиана в потаенную горную обитель, где жили его собратья. Монах сказал, что гостя примут с распростертыми объятиями и научат древней мудрости, познать которую он так горячо стремится. Это учение было передано монахам их предшественниками и насчитывало не одну сотню лет.
– Однако монах сразу же поставил передо мной одно условие, – серьезно сказал Джулиан. – Я до сих пор помню его слова: «Прежде чем я отведу тебя в нашу тайную обитель и поделюсь нашим общим знанием, пообещай мне кое-что исполнить. Хотя мы в нашей тайной горной обители живем уединенно, хранимые магией гор, но мы не отрезаны от мира, и нам ведомо, что творится там, откуда ты прибыл. Мы знаем, что люди разучились жить достойно и по-доброму, разучились любить, разучились ценить то, что по-настоящему важно. Они принесли высший смысл в жертву выгоде и прибыли, они гоняются за деньгами. Семья перестала быть главной ценностью, и потому страдают взрослые и дети. Люди перестали уделять внимание личностному росту, духовному обновлению, им жаль времени на то, чтобы лелеять самые драгоценные из человеческих взаимоотношений – подлинную любовь и дружбу. Забыли они и о маленьких радостях жизни, например о волшебстве детского смеха, о великолепии рассвета, а ведь эти радости и есть самое важное в жизни. Я всей душой чувствую, что люди в том краю, откуда ты прибыл, чужеземец по имени Джулиан, заслуживают достойной, счастливой, осмысленной жизни. Я знаю, что для всех этих людей еще не утрачена надежда изменить себя, и чутье подсказывает мне, что надежду эту принесешь им ты. Сейчас ты поживешь с нами в тайной горной обители и усвоишь нашу премудрость, наш древний кодекс, помогающий стать самому себе властелином. Ты узнаешь много нового о мощи и способностях человеческого духа, который способен стать силой добра в хаосе современной жизни. Ты откроешь для себя, как стать сильнее, здоровее, жизнерадостнее и мудрее, чем был. Ты также начнешь понимать, как важны богатые и глубокие взаимоотношения для полноценной жизни, и освоишь уникальные способы, помогающие вернуть подлинную любовь.
– Любовь? – переспросил Джулиан, пораженный тем, что монах-отшельник говорит о любви.
– Да, ты не ослышался, – откликнулся монах. – Нам всем нужно больше любви в жизни. Кстати, чем больше ее будет, тем лучше станет мир. Но, прежде чем ты впитаешь нашу мудрость и познакомишься с моими собратьями, дай мне слово, что все наши уроки ты передашь людям в твоих краях. Обещай, что понесешь свет нашего учения на Запад, всем твоим страждущим соотечественникам. Передай им наш драгоценный дар, в котором они так остро нуждаются, и они смогут изменить свои жизни к лучшему. Самое важное в жизни не то, что ты от нее получаешь, а то, что ты ей отдаешь. Суть жизни – в помощи людям, в том, чтобы самому стать подарком для этого мира и сделать его лучше, краше, чище. Обещай, что посвятишь всего себя этому древнему, простому и мудрому принципу. Обещаешь?
– Разумеется, я не колеблясь поклялся ему выполнить все, как он сказал, – рассказывал Джулиан. – Мы пустились в путь и через несколько часов очутились посреди невиданного селения. Оно выглядело как порождение фантастического сна и при этом было удивительно красивым. Кэти, я объехал весь мир, но никогда не видел ничего подобного, поверь мне. Все строения, в том числе и храм посреди деревни, были увиты розами.
– Розами? – переспросила я.
– Да, цветущими розами, целыми гирляндами и шпалерами роз. Деревня благоухала. И каждый ее обитатель излучал такую же жизненную силу и благородство, как мой проводник.
Словом, обитель и те, кто там жил, потрясли меня. Я не верил своим глазам и прочим чувствам. Голова шла кругом от аромата роз. Я отыскал это легендарное место с риском для жизни, я долго шел к этой цели, преодолевая препятствия и терпя лишения, и вот я добрался до обители гималайских мудрецов. А теперь мне еще и оказали великую честь – отшельники приняли меня в свои ряды и позволили учиться у них. Я готов был плакать от радости…
Рассказ Джулиана затянулся часа на два, не меньше. Он звучал как приключенческая эпопея, и все же в нем не было ни единого слова неправды. Медсестры на посту почему-то не мешали нам, возможно, почувствовав, что таинственный гость – мой близкий и потому общение с ним поднимет мне настроение и придаст сил. Любопытно, что они подумали о его странном причудливом наряде? Я со смешком решила: пожалуй, они никогда не видели здесь буддийских монахов. Разумеется, мне не терпелось услышать, что же узнал Джулиан в тайной горной обители мудрецов Сиваны. Теперь я поняла, почему он сказал, что прибыл из Индии помочь мне. Джулиан выполнял обещание, данное отшельнику. Джулиан вернулся домой, на Запад, неся свет учения о том, как сделать жизнь счастливой, полноценной и осмысленной. И начать он решил с меня. Я очень надеялась, что Джулиан и правда поможет мне разобраться с моей запутавшейся жизнью, научит, как спасти мой разваливавшийся брак, объяснит, как превратить свой дом в оазис духовности, каким я хотела бы его видеть. Впервые за долгое время я с восторженным трепетом и волнением предвкушала перемены к лучшему. Ощущение пустоты и бессмысленности, которое некогда так терзало меня, растаяло, словно дымка тумана под лучами солнца Джулиан поднялся с кресла.
– Кэтрин, я так рад тебя видеть, – проникновенно сказал он. – Но мне пора. У меня еще есть дела.
– Джулиан, мы так давно не виделись, пожалуйста, не уходи! – взмолилась я.
– Обещаю, я вернусь. Вообще-то я приехал надолго, так что от моего общества ты избавишься еще нескоро, по нраву это тебе или нет. Ты, наверное, уже догадалась, зачем я приехал.
– Выполнить то, что ты обещал отшельникам-мудрецам?
– Совершенно верно. Я знал, что с тобой приключилась беда. Я прочитал в газетах об авиакатастрофе и поспешил к тебе в больницу. Но я и до этого знал, что ты падаешь во тьму. Один из моих бывших коллег рассказал мне, что ты добилась серьезных успехов в бизнесе, но личная жизнь твоя трещит по швам. Твои прелестные детки нуждаются в тебе. Твой моральный долг – научить жить правильно, чтобы они выросли с верной системой ценностей и стали сами себе хозяевами и превратились в мудрых, сильных, полных любви взрослых. Я расскажу тебе, как стать мудрой матерью и получить глубокое моральное удовлетворение от процесса воспитания детей. Я поделюсь с тобой тайнами тибетских отшельников, касающимися взаимоотношений с супругом, и ваша жизнь с Джоном наладится и засияет новыми красками и засверкает новыми гранями. И еще я научу тебя, как упростить ту запутанную жизнь, которую ты ведешь, и достигнуть идеального равновесия и гармонии.
– По-твоему, мне придется отказаться от карьеры? – спросила я.
– Вовсе нет. Я здесь, чтобы научить тебя тому, как получить все радости жизни без ущерба для себя. Поверь, очень даже можно совмещать плодотворную карьеру, где ты делаешь дело всей своей жизни и улучшаешь мир, и семейную жизнь, воспитание детей, общение с мужем, одухотворенный и гармоничный дом. Больше скажу, я обнаружил, что гармоничный и крепкий домашний тыл – это фундамент для успешной карьеры, он подогревает профессиональный пыл.
– Неужели можно преуспевать сразу в обеих сферах жизни? – поразилась я.
– Еще как. – С этими словами Джулиан направился к двери. – Фокус в том, чтобы работать с умом, а не вкалывать, как на каторге. Нужно изменить фокусировку и уяснить, чем ты на самом деле хочешь заниматься, отделив важное от ненужного. Тогда у тебя высвободится время для семьи и для того, чтобы позаботиться о себе, вернуть себе душевную гармонию и радость жизни. Но об этом мы поговорим позже. А сейчас мне пора, у меня назначены разные встречи, – сказал Джулиан с широкой сияющей улыбкой. – Хотел бы я знать, что бы сказали мои былые подружки-модели про мое нынешнее одеяние?
– Ты шутишь?
– Конечно, шучу, Кэти. Я стал человеком, который сам себе хозяин и живет так, как наметил. Мы все должны жить, выполняя свое предназначение. Я теперь живу совсем не так, как тебе помнится по прежним временам. Живу я очень просто, довольствуюсь малым – самым необходимым. Тот повеса и гуляка Джулиан – в прошлом.
– Рада это слышать, братик. Господи, как же я за тебя тревожилась.
– Вот и не тревожься больше. Спасибо, сестричка, ты у меня прелесть. Я тебя обожаю.
На том и простился со мной Джулиан – некогда звезда адвокатских кругов, а ныне просветленный тибетский монах. Он чмокнул меня в лоб и вихрем вылетел за дверь, и шафрановая накидка вилась за ним, как огненный шлейф. Единственным, что теперь напоминало о его посещении, была изящная вещица, которую он оставил у меня на подушке. Золотая бабочка. Я повертела ее в пальцах и увидела, что Джулиан сделал на ней гравировку – такими крошечными буквами, что мне понадобились очки для чтения. Надпись красивым шрифтом гласила:
