С другой стороны, сновидимое не так уж призрачно. И наяву, и во сне мы имеем дело со специфической активностью нейронов и нейронных комплексов. И наяву, и во сне мы так или иначе контактируем с внешними полями Реальности. Разница между сновидением и явью состоит в способе контакта и в том, насколько тренировано наше внимание, отвечающее за способность отличать причуды воображения от значимых образов, приходящих извне.
Нейронная активность во время сновидения, как недавно выяснилось, намного интенсивнее, чем раньше полагали. Это удалось узнать японским экспериментаторам в процессе разработки электронной технологии «чтения» образов, возникающих в головном мозгу.
Основной целью ученых[5] была разработка методики «расшифровки» нейронной активности бодрствующего мозга. Информацию, полученную при сканировании деятельности мозга, анализировал компьютер и воспроизводил на мониторе полученный образ. Испытуемым предлагали черно-белые картинки с изображением геометрических фигур и простые слова, написанные латинским шрифтом. Конечно, достигнутый успех в процессе «расшифровки» нейронной активности сам по себе впечатляет. Однако в нашем случае наибольший интерес представляют опыты со спящим мозгом. Оказалось, что в состоянии сновидения нейронная активность достаточно высока, чтобы компьютер смог проанализировать и расшифровать поступающие данные.
Что же, в таком случае, отличает бодрствование от сновидения? Наш мозг способен в сновидении самостоятельно генерировать сложные комплексы сигналов, которые компьютер расшифровывает как такой же реальный зрительный образ, возникающий в процессе нейронной деятельности мозга наяву. Специальная тренировка может сделать сновидческие образы стабильными и четкими. Более того, мы способны создать для этих образов собственный континуум со своим пространством и временем.
Различие между сновидением и бодрствованием заключается не в положении тела и не в том, закрыты или открыты глаза. Все упирается в такой специфический инструмент, как внимание. Можно лежать в постели, читать книгу, решать уравнение или заниматься физическим трудом — все это, с точки зрения восприятия и активности внимания, остается существованием в том специфическом мире, который создает наблюдатель в состоянии бодрствования.
Внимание — вот что определяет состояние сознания.
Человек имеет дело с двумя способами работы внимания. Один способ создает воспринимаемый мир наяву, другой — создает мир сновидения.
Второй способ работы внимания существенно отличается от первого. Эта ситуация обусловлена целым рядом причин. Я отмечу лишь два важнейших, на мой взгляд, фактора.
1) Первый фактор связан с распределением внимания наяву. Бодрствующий организм непрерывно генерирует опорный пучок сенсорных сигналов, что побуждает внимание работать по одной и той же схеме. Опорный пучок образован множеством импульсов, которые передает ствол головного мозга. Импульсы несут информацию о состоянии различных органов тела, состоянии тканей, мышц и т. д. Например, в бодрствующем состоянии человеческое тело рефлекторно поддерживает ряд устойчивых мышечных напряжений независимо от того, в каком положении мы находимся. Мы можем лежать в мягкой постели или сидеть в удобном кресле — и все же определенная часть мышечного скелета остается напряженной. Самые устойчивые напряжения находятся в районе солнечного сплетения, брюшной полости, верхней части спины, плечевого пояса и предплечий, шеи и лица. Совокупность этих напряжений, можно сказать, является «регулятором» бодрствующего внимания. Это становится особенно заметно при обучении технике глубокой релаксации — стоит лишь научиться полностью расслаблять перечисленные выше мышцы, и практик сталкивается с проблемой неконтролируемого погружения в сон.
2) Второй фактор — это уровень зависимости субъекта от описания мира. Под уровнем зависимости я имею в виду подчиненность стереотипным программам реагирования. На мой взгляд, это более интересный феномен. С ним мы встречаемся реже, но его проявления могут привести к таким любопытным явлениям, как транс либо некая разновидность гипнотического сна.
В тех случаях, когда мы засыпаем естественным образом, срабатывают оба фактора — одновременно расслабляются мышцы, напряженность которых поддерживает наше бодрствование, и резко снижается психическая реактивность (сила реагирования на элементы описания, работающего наяву). Что это значит? Например, засыпающий человек вряд ли способен разозлиться, возмутиться, пожалеть кого-нибудь. Чтобы отреагировать на те или иные элементы описания окружающего мира в полную силу, ему для начала надо выйти из состояния сонливости. Это настолько известное наблюдение, что не требует никаких специальных подтверждений.
Однако время от времени мы сталкиваемся с другим типом переключения внимания. Скажем, мышечный скелет сохраняет уровень напряженности, характерный для бодрствования (во всяком случае, снижение мышечного тонуса не достигает того критического уровня, когда человек засыпает), а его сознание при этом значительно отстраняется от описания мира. Подобный диссонанс нередко возникает в тех случаях, когда человек занимается медитацией, аутотренингом, иной психотехникой, либо подвергается целенаправленному воздействию со стороны другого лица — например, участвует в гипнотическом сеансе.
В подобных случаях можно наблюдать, как работает второй тип внимания (тот самый, что создает мир сновидения). Несмотря на то, что тело экспериментатора относительно активно, описание мира теряет для него свою безусловную определенность — вплоть до того, что субъект начинает галлюцинировать, ярко воспринимая образы, созданные собственным воображением или волей гипнотизера. Причем второй тип внимания охватывает поле куда большего масштаба, чем первый тип. Это касается не только размеров «пространства внимания», но и его «глубины». Гипнотик реагирует на крайне слабые сигналы, его интуиция усиливается настолько, что кажется, будто у него возникла «телепатическая связь» с гипнотизером.
Качество внимания также меняется. Оно становится намного более гибким и динамичным, в результате чего значительно возрастает способность к пониманию на всех уровнях — начиная с образного, чувственного, эмпатического понимания, понимания искусства во всех его формах, и заканчивая пониманием самых сложных интеллектуальных и метафизических концепций. Высокая пластичность внимания и обостренная интуиция помогают обучиться самым разным навыкам с удивительной скоростью.
Все перечисленное — лишь тонкий срез невероятно широкого объема сознания, активизирующегося в результате деятельности второго, сновидческого типа внимания. Полностью потенциал второго внимания раскрывается только в процессе практики сновидения. Постепенно эти «магические» свойства внимания проникают в нашу бодрствующую жизнь — в том случае, если мы создаем для этого необходимые условия. Дневная практика и является построением мостика, соединяющего второе и первое внимание. Это — сталкинг себя, безупречность, остановка внутреннего диалога, делание и неделание. В этой книге будет раздел, целиком посвященный указанным техникам.
Помимо двух способов работы внимания, каждый из которых приводит к формированию определенного типа сознания, человек знает и третье состояние. Это состояние можно назвать отсутствием внимания. В психической жизни человека, как ни странно, оно выполняет важную роль. Так что о нем следует сказать отдельно.
Когда внимание угасает, мы попадаем в состояние сна без сновидений, или «теряем сознание», или погружаемся в кому. Отсутствие внимания кажется человеку чем-то вроде небытия. Тем не менее, даже во время полного отключения внимания психическая активность не исчезает. Так же, как не исчезает физическое тело или окружающая нас реальность.
Следует отметить, что в состоянии «отсутствия внимания» человек пребывает регулярно и достаточно долго. В первую очередь, я имею в виду так называемое «состояние сна без сновидений». Несколько десятилетий назад ученые полагали, что это самое пассивное состояние человеческого мозга. Однако изучение сна без сновидений (НБДГ-сон, или сон с небыстрыми движениями глаз) показало, что в это время имеет место непрерывная психическая активность. Когда испытуемому удавалось вспомнить о том, что происходило с ним в состоянии сна без сновидений, он, как правило, рассказывал о неких «размышлениях», оставляющих впечатление последовательности и систематичности. Исходя из результатов экспериментальных исследований, можно сказать, что сон без сновидений, субъективно воспринимаемый как небытие, в психической жизни человека исполняет функцию «наведения порядка» и своеобразного архивирования тех данных, что составляют опыт, получаемый нами наяву. В этом состоянии мы, несомненно, продолжаем думать, анализировать, приходить к выводам. Не исключено, что в этом состоянии мы даже способны совершать открытия. И все это — при полной пассивности внимания! Если же лишить человека состояния сна без сновидений, это обязательно вызовет разрушительные последствия для его психики.
