Уже Приучил организм ваш к напряжению огненному, непереносимому для обычного человека. Потребовались для этого годы длительной и постепенной подготовки. Приобретенное качество следует осознать, ибо оно от огня. С этой способностью можно сочетать осознание неисчерпаемости сил духа, когда они призваны к проявлению волей. Волю следует упражнять в действиях частых. Мускулу подобно, крепнет она и растет. Опыт покажет, что действия эти тоже радость приносят. Высшая радость заключается в преодолении низшего в себе, и не только в себе, но и вовне, и вообще — во всяком сознательном преодолении преград и препятствий. Преодолевающий, благо тебе! В этом процессе преодоления полезно и интересно отметить то обстоятельство, что препятствие, преодоленное в себе и побежденное в духе, уходит с пути человека и вовне. Это лишний раз подтверждает, что преодоление условий внешнего мира идет изнутри и через себя и сначала в себе. Борьба с внешними преградами, без преодоления их в себе, подобна схватке с ветряными мельницами: их тупой и инертной силы не одолеть, и борьба лишена всякого смысла. Препятствия, преодоленные в себе, уходят из жизни. Их допускает Учитель, чтобы упражнять дух для утверждения в нем огненной мощи. Не знает неодолимых преград и препятствий дух, осознавший силу огненной мощи в себе.
Радость преодоления себя самого — так и запомним.
1960 г. Февр. 3. И вот уже безразлично: дома или в дороге, тепло или холодно, сыт или голоден, хорошо или плохо, здоров или болен, но близок Владыка. Это и будет преодолением преходящего в себе и утверждением непреходящего, ибо преходящие внутренние процессы, являющиеся отражением преходимости внешнего мира, эти процессы идут в оболочках, в то время как Он, Безмолвный Рекордер, — Смотрящий. В себе осознав непреходящее вечное начало, духа основу, зерно, можно начать вокруг него собирать элементы непреходящего. Указанная неотъемлемость огненных накоплений и означает непреходящую природу. В океане преходящих явлений, окружающих дух, его зерно будет утесом, на котором можно опору найти для утверждения в себе непреходящего. Элементы бессмертия, элементы вечного, и только они одни, идут на построение дома духа. Так и отметим в себе и вовне, все, что от вечного и непреходящего, и все, что от временного и потому смертного, и, отметив, будем расширять сферу непреходящего, являющуюся основанием бессмертия перевоплощающейся триады.
Дух с накоплениями — это дух, который в предшествовавших жизнях уже собрал и сосредоточил в бессмертной триаде своей это нетленное и непреходящее богатство. Триада у всех, об этом говорит семеричный состав человека. Но есть духи, накопившие в ней достаточно элементов для сознательного пребывания вне тела, на высших планах, и есть накопившие недостаточно, когда не с чем и нечем себя проявить вне привычных плотных условий мира земного. Глух, слеп и нечувствителен остается такой дух к великолепию высших миров. И если человек все дни жизни своей на земле провел, погруженный в явления чувственно-физические и телесные, подобно свинье с рылом, опущенным книзу, к земле, то умирает тогда с ним, вместе с телом его, и сознание. И, обладая духом бессмертным, он в духе своем жить не может, ибо нечем ему, и идет на смерть, в бессознательное состояние, уподобляясь каменному, бесчувственному истукану, пока новые и новые земные воплощения в нем не пробудят осознание бессмертного духа в себе. Жизнь вечная осознается, утверждается и обретается не где-то там в небесах после смерти, но именно здесь, на земле, и сейчас, ныне, в условиях преходимости внешних явлений и смерти проявленных форм. Царством смерти называют мир плотный, но, смертию смерть поправ, лучше назвать его сферой проявления вечного принципа жизни среди временных форм — носителей жизни бессмертной. Искра-монада каждой проявленной формы вечна, даже атома. Бессмертна материя, сущая вечно. Как же тогда могла зародиться нелепая идея о смерти чего бы то ни было, когда бессмертно само вещество, облекающее всякую форму. Да! Формы рождаются и умирают, но не умирает и не может умереть то, что магнитно облекает себя тою или иной оболочкой. Сущность бессмертна, хотя и временна внешняя форма ее. Часто бессмертие смешивают с продолжением сознания после смерти. Атом бессмертен в искре-монаде своей, бессмертен и дух человека, но сохранение непрерываемости сознания после того, как сброшено мертвое физическое тело, будет уделом Адепта или тех немногих, утвердивших бессмертие свое на земле накоплениями Сокровища Чаши.
С чем же идут люди туда, в Мир Тонкий, прекрасный, не уделившие своему будущему пребыванию в Надземном ни одной мысли и даже отрицавшие яро все, что относится к этим вопросам? Связавшие себя здесь отрицанием или непониманием будут связаны там, и утверждавшие свое небытие, жизни иметь там не будут, ибо там, где мыслью творится и созидается и порождается все, мыслью все и разрушается, до своего собственного сознания включительно. Мысль там творит человека или убивает его. И посеявший жнет плоды им же посеянных мыслей. Такою же мерою отмеряет себе человек возможности жизни в Надземном, которою мерил он их на земле.
1960 г. Февр. 4. Элементы бессмертия осознаются и накапливаются при общении с непреходящим. И если в течение дня звучит очевидность и заслоняет собою вечное, то ночь полна самыми необычными возможностями, если сознание в силах оторваться от дневных впечатлений. Ночь открывает окно в беспредельность. Тело спит, и закрыты каналы, по которым поступают вибрации плотного мира. Формула предания духа Владыке, утверждаемая всем сердцем, всем разумением, всем желанием, дух устремит в Его сферу, и можно тогда почерпнуть от того, что непреходяще. Но продолжающееся звучание земной суеты обычно настолько захватывает сознание, что перепевы ее продолжают звучать и после отхода ко сну. Отрешение духа от всего, чем он жил среди дня, должно быть полным и поддержанным всем желанием. Неужели недостаточно дня для дневной суеты, чтобы даже ночью сил не иметь передать дух свой Владыке, отбросив ее. Обращение на ночь к Владыке будет не бездушной или формальной молитвой, но ярым устремлением всего существа оторваться от условий земных, с твердыми полнострунным решением отдать все свое существо воле Владыки, с тем, чтобы Он мог располагать всеми его возможностями по Воле Своей. На весах отходящего ко сну сознания колеблются впечатления дня и желание от них отрешиться, и обычно первое побеждает. Для сознательной совместной работы с Учителем во время сна требуется полное, безусловно освободившееся от власти дневной суеты сознание, передача его в руки Владыки. Не раз говорилось об этом и раньше, но, видно, очень уж сердцу милы сферы земные, если даже во сне не хочет владелец его их отбросить, унося за собой лохмотья и обрывки впечатлений дневных и ими загромождая сознание. Перед сном надо утвердить положение мысли. Обращение перед сном — не скучная обязанность, с которой хочется скорее покончить, чтобы погрузиться в водоворот земных мыслей, а мост, соединяющий и ведущий в Мир Мой, перейдя который уже не поворачивают вспять и не возвращаются в только что оставленную на этом берегу сферу земную. К этому можно себя приучить тренировкою каждодневной. Если способности к такому отрыву при жизни земной не утвердить, то труден будет отрыв перед смертью, ибо сон смерти подобен. Ценных возможностей лишает себя человек, не могущий найти в себе силы для полного и всеисчерпывающего пребывания своего в Мире Тонком во сне. И состояние сознания и последнее обращение перед сном должны быть такими, чтобы был полон отрыв. Формула «отвергнись от себя» нужна также и здесь. Перед сном-то уж можно отбросить все то, что терзает в течение дня, хотя бы ради того, чтобы быть в духе свободным хотя бы в Нощи. «Довлеет дневи злоба его».
1960 г. Февр. 5. Поговорим о болезнях допущенных и допускаемых. Внутрь дома можно допустить любого посетителя — так же и с болезнью. А можно, наоборот, нежелаемых гостей не пускать. Механик следит за состоянием своей машины, смазывая, питая ее и ремонтируя части. Исправная заградительная сеть служит хорошей защитой от всяких болезней. В случае, если все же что-то случилось и организм не в порядке, мысль первая на помощь идет заболевшему организму. Мысленным лечением можно много помочь, создавая образ здорового органа, мускулов ткани, кости или сосредоточиваясь на них для усиления притока психической энергии. Хорошо заложить кристалл этой энергии в занемогшее место, чтобы он горел и пульсировал в нем. Физическая собранность и подтянутость организма очень полезна, она часто обуславливает бесперебойную работу всего аппарата. Необычайно полезны ежедневные омовения или душ с растиранием тела и, конечно, гимнастика, а также и спорт, но спорт легкий, ритмичный, не вызывающий чрезмерного напряжения и усилий. Внешняя подтянутость хороша, она указывает на дисциплину духа. Только распущенность во всех видах, как физическая, так и психическая, разрушительна для организма. Распущенность противоположна собранности, сдержанности, контролю и самодисциплине. И если тело находится под полным контролем, мысль действует, главным образом, профилактически. Профилактика мысли действенна очень. Болезни окружающих могут действовать разрушающе на психику человека и обессиливать его защитную мощь. Следует в этом случае помнить, что неполадки в работе аппарата другого, незадачливого, механика не могут служить причиной своих собственных, и слабость, и неумение управлять своим организмом не есть повод к тому, чтобы ослаблять контроль над своим телом, установленный и результате долголетних и упорных усилий. Ни в коем случае нельзя поддаваться психическому состоянию заболевшего субъекта, ибо это — конец. Крепость нуждается в надежной охране, и психическая энергия, всегда готовая к ярой защите, ее верный страж. Здоровье йога, весь сложный аппарат его существа трепещет порою от напряжения, как стрелка компаса, но причины этого явления совершенно иные и не имеют отношения к явлению обычных болезней. Что же касается этих последних, то лучшей защитой от них будет постоянная психофизическая охрана своего тела и всех прочих оболочек, которые стоят ниже бессмертной триады.
