Итак, дело не в отречении, а в осознания. В отсутствии осознания даже отречение может питать эгоизм до крайности. Неправильно предположение о том, что вещи принадлежат мне, а не предположение о том, что вещи вообще существуют. Есть две фазы неверного воззрения. Во-первых, гедонист говорит: «Это мои вещи. Я буду наслаждаться ими». А отшельник говорит: «Это мои вещи. Я откажусь от них». Но они оба утверждают, что вещи принадлежат им. Настоящее знание открывает третий вариант. Вы говорите: «Все вещи принадлежат Богу. Ничего не принадлежит мне или тебе. Мы сами не принадлежим самим себе». На самом деле, меня нет. Таким образом, эгоизм это иллюзия. Вокруг меня развивается некий процесс, и я его часть». Если укореняется такая позиция, тогда жизнь становится естественной, и ее легко принимать, как воду и воздух. Такая жизнь исполнена жертвенности. Такая жизнь исполнена любви. Любовь к Богу означает устранение эгоизма.
Малукадаса сказал: «Птицы не работают, питон не ищет работу, а Рама дает им все в изобилии». Люди неверно истолковали эти строки. Они говорят, что Малукадаса хочет, чтобы мы ничего не делали. Однако это неправильное понимание. Птицы работают с рассвета и до заката. Они строят гнезда, собирают зерна. Малукадаса подразумевает, что птицы не осознают себя. Если исчезнет установка «я есть», тогда непременно испарится и желание потреблять, то есть собственнические устремления. Должна исчезнуть установка «мое». Если так и произойдет, тогда возрастет и любовь Бога. Когда развитие достигает своего пика, когда появляется установка «на самом деле меня нет», тогда происходит революция, о которой я говорю. В одной суфийской песне говорится о том, что парень стучит в дверь своей возлюбленной. Он слышит вопрос из-за двери: «Кто там?» и отвечает: «Я твой возлюбленный». За дверью тишина. Парень снова стучит и просит: «Ответь мне, пожалуйста». После долгой паузы он слышит ответ: «Возвращайся. В этом доме нет места для двоих».
Парень возвращается. Проходят годы. Сменяют друг друга лето и зима. Восходит и заходит луна. Парень снова идет к дому возлюбленной и стучит в дверь ее дома. Снова слышится прежний вопрос: «Кто там?» На этот раз парень отвечает: «Ты сама». В этой песне говорится о том, что девушка открыла дверь. Если бы я сочинял эту песню, то решил бы, что еще не пришла пора открывать дверь. Осознание «ты есть» указывает на установку «я есть». Я бы заставил парня еще раз возвратиться домой и развил бы сюжет так: когда любовник отвечает: «Ты сама», он снова слышит в доме лишь тишину. Спустя какое-то время парень говорит: «Открой же на этот раз дверь. Это не я, а ты сама». А девушка ему на это отвечает: «Тот, кто осознает одного, осознает и двух. Тот, кто помнит о “ты”, помнит и о “я”. В этой комнате может остаться лишь один». Парень снова удаляется. Дни складываются в годы, но он не возвращается, потому что уже не имеет никакого понятия о том, что ему следует куда-то идти, что нужно возвращаться к своей возлюбленной. Тогда девушка сама идет к нему и говорит: «Любимый, приди! Моя дверь открыта».
Когда исчезает «я», исчезает и «ты». Присутствует то, что пребывает в одиночестве, что мы и ищем. После устранения «я» и «ты» то, что остается, и есть «Бог». Там, где исчезли «я» и «ты», остается вечное бытие, безначальное и бесконечное существование. Это океан сознания, Высшее Существо, которое можно познать и которым можно жить. Мы находимся в нем, стоим в нем и живем в нем. Мы не ощущаем его в себе, не осознаем его. В нас много идей в стиле «мы» и «я». Мы еще не избавились от них. Тот, кто свободен от «я», по-настоящему полон. Устраните это «я». Именно для этого я рассказал о трех каналах связи. Тот, кто сливается с любовью, вступает в пустоту полноты. Ступайте шаг за шагом. Теряйтесь в любви капля за каплей. В конечном итоге вы должны потеряться в любви, как капля воды теряется в океане. Неужели вы не осознаете, что крошечная капля становится громадным океаном, когда теряет себя?
Какой религии я принадлежу? Никакой. Дхарма в отношении добродетели, набожности, справедливости, беспристрастности, украшения обладает реальным бытием. Но в отношении религиозных культов и общин она несущественна. Пустое бытие так называемых культов и общин мешает проявиться настоящей Дхарме. Для того чтобы поднять на высоту истинный религиозный дух, необходимо распустить все культы. Поэтому я не отношу себя ни к одной конкретной религии, общине или культу. Тому, кто стремится приобщиться к подлинной добродетели, не нужно относить себя к религиям. Организованные религии призваны усиливать зло, которое живет и процветает под именем религии. Зло страшится добродетели, но оно торжествует над религиозными общинами. Я не причисляю себя ни к одной религии, потому что не хочу быть на стороне Дьявола.
Однажды ученики Дьявола с ужасом узнали о том, что один человек на земле познал истину. Они полагали, что их повелитель встревожится от такого известия, и помчались к своему повелителю для того, чтобы рассказать ему о появлении преданного искателя. Сатана успокоил взволнованных учеников такими словами: «Не беспокойтесь. Пусть об этом событии узнают во всех селениях мира. Пусть люди ходят за ним. Убедитесь в том, что его последователи собираются в стаи, которые будут превращаться в религиозные общины. Но сами вы ни о чем не беспокойтесь».
Какое отношение к истине имеют «я» и «истина»? Какое отношение они имеют к Дхарме? Неужели истина может принадлежать одному мне? Неужели Дхарма может принадлежать одному мне? Истина не может быть частной собственностью, а моя личная правда нельзя назвать всеобщей истиной.
Мысль не может преодолеть границы известного. Как бы высоко она ни взлетела, она все равно не способна выйти за пределы познанного. Мысль это исток всего известного, она живет за счет всего пространства знаний. Это суть нашего прошлого опыта, и ее обитель это память. Но память безжизненна, мертва, и мысль тоже не жива. Непознанная истина и есть жизнь. Именно поэтому мысль не способна никого привести к истине. Мысли запрещено проникать в истинную жизнь и неведомую область бытия. Рыба может некоторое время жить после того, как ее выбросят из воды на берег, но мысль не способна сделать даже один единственный шаг за пределы свода мертвых воспоминаний и «известного».
Для того чтобы познать «бытие», человек должен обязательно осознать «небытие». Когда человек погружен в небытие, он понимает, что существование в принципе познать можно, постигает жизнь и течет в ней. В окружении огромного океана небытия человек может остро пережить бытие. По этой же причине люди, которые жаждут постижения истины, непременно должны погрузиться в пустоту. Люди, которые желают жить в совершенстве и цельности, непременно должны изучить смерть.
Послушайте историю. Однажды я остановился в одной захолустной деревушке. Глиняные светильники горели уже с вечера. Пока сумерки еще не успели сгуститься, мне казалось, будто в светильнике не горит фитиль. Если бы светильник был одушевленным существом, то он сразу же понял бы, что он не излучает собственный свет. Яркое солнце еще висело над горизонтом, и никому не могло прийти в голову, что светильник сам излучает свет. Но по мере того, как округу укутывал мрак, в светильниках постепенно все ярче проявлялось пламя. Вечерние сумерки сгущались, от чего фитили горели все ярче. Воцарилась ночь новолуния. Я сидел и всматривался в живые языки пламени светильника. Если бы светильник осознавал себя, то понял бы, что он также ярок, как само солнце. Глядя на светильник, я кое-что понял. Светильник и пламя это одно и то же. Все дело не в самом светильнике, а во тьме. На фоне сгущающейся мглы сам собой проявляется яркий огонь светильника. Тьма помогла светильнику полностью проявить себя. Это верно в отношении собственного существования. Если самость окружена бытием, тогда ее смутно осознаешь. Когда же ум становится во всех отношениях пустым, душа проявляется во всем своем блеске. Лишь через дверь небытия можно войти в бытие.
Куда ведет человека эта безумная гонка за богатством, славой, отречением и знаниями? Куда влечет человека честолюбивый ум, который стремглав несется вперед? Когда я начинаю думать о таких вещах, то вспоминаю сновидение, которое я никогда не забуду. В этом частом сне передо мной появляется лестница, верхний конец которой теряется в облаках. Кажется, она ведет прямо на небеса. Охваченный сильным желанием попасть в рай, я начал взбираться по ступеням. Каждая ступень давалась мне с большим трудом. Я тяжело дышал, с моего лба падали капли пота. Меня толкало вперед желание попасть в рай, поэтому я карабкался по лестнице, и все же скоро я стал тяжело дышать, и мое замученное сердце было готово выпрыгнуть из груди. Но в этот драматический момент я вдруг осознал, что я не один, что на моей лестнице много людей. Более, того, вокруг было великое множество других таких же лестниц, по которым наверх лезли громадные толпы людей. При виде конкурентов во мне усилился дух соперничества, и я стал взбираться с удвоенными усилиями. Эта безумная гонка отобрала у меня все мои силы, я все карабкался вверх до той самой секунды, как сновидение, которое всякий раз было одинаковым, неожиданно обрывалось. Но за миг до пробуждения я видел, что поднялся на последнюю ступень. А дальше ступеней не было! Когда же я оборачивался, то понимал, что и лестница не существует. Я падал вниз с громадной высоты, что было страшнее и неприятнее восхождения. Я понимал, что смерть неизбежна. И потрясение от осознания своей смерти прерывало мой сон.
