Очевидно, по мере своего продвижения внутрь вы, в конечном итоге, встречаете только один закон. И законы все время увеличиваются, по мере того нашего продвижения во внешний мир. Это как лучи из солнца. В центральной точке они едины, но, выйдя из источника, они будут возрастать числом, и расстояние от источника будет постоянно увеличиваться. Лучи из солнца летят во все направления. На солнце луч один, но, удаляясь от солнца, он становится двумя лучами, четырьмя, тысячью, миллионами, миллиардами - число лучей все время нарастает. Расстояния становятся все больше.
Вигьяна, наука, - это особое знание. Это информация о каждом луче, поэтому она особая. Когда наука охватит один луч, она выяснит все о нем. Как я уже говорил вам вчера, наука означает увеличение познания об уменьшающемся явлении. Но в этом случае луч будет становиться все тоньше - и чем дальше расстояние от источника, тем более узким он будет.
Религия расширяется, она становится все более грандиозным явлением, она беспрестанно движется к тому, чтобы стать бесформенной, пока в конце не останется адвайта, отсутствие двойственности, единство. И тогда не останется даже двух понятий. Поэтому я говорю вам, что наук может быть много, но религий не может быть много. Религия может быть только одна, потому что она есть общее знание, и вовсе не узкая область знаний.
Если мы понимаем это, значит законы существуют, мы существуем, и также существует наши отношения с законами, то есть наша способность выбирать. У нас есть способность жить через свои действия. Так обстоит дело. Однако тот, кто разумен, продолжает работать в сторону уточнения направления блаженства. Тот, кто решился выбрать тупость, постоянно уменьшает свою способность достичь блаженства. И не на кого возложить ответственность, ведь вся ответственность лежит на человеке.
Поэтому я настаиваю на садхане, и я повторяю: практикуйте садхану, совершите скачок, ведь законы укоренены глубоко. Вы уже находитесь на трамплине, просто все еще стоите на нем. Под вами играет волнами океан. Вы можете прыгнуть. Солнце палит, жара невыносима, вы потеете, и внизу перекатывается волнами прохладный океан. Без сомнения, вы можете совершить прыжок и оказаться в прохладной воде. Вы стоите на трамплине. Если вы захотите прыгнуть, то трамплин готов помочь вам, качнув и отбросив вас в воду. Но вы стоите на нем, потея в лучах солнца. Трамплин проливает под вами слезы. Если бы вы решились прыгнуть, то он с радостью помог бы вам. Но вы не прыгаете, и поэтому трамплин спокоен. Прохладный океан внизу наблюдает за тем, как вы потеете.
При таком развитии ситуации вам придется делать решительный выбор, вам нужно будет принять решение. Замечательно, если вы хотите подождать, здесь нет никакой трудности. Но примите такое решение: «Я хочу подождать. Я не хочу оказаться в прохладной воде, а хочу стоять на жаре, хочу потеть. Я не хочу прыгать, я останусь на месте». Пусть ваш выбор будет таким, и тогда подождите. Я полагаю, что, если бы вы сделали это, тогда даже этот решительный поступок показал бы, что вы выросли. По крайней мере, вы приняли решение.
Но вы очень странный тип людей. Вы говорите: «Мы не хотим прыгать в океан. Мы хотим остаться в прохладной воде, мы знаем, что солнце горячее, что с нас пот льет ручьями, но мы не можем прыгнуть в воду прямо сейчас. Мы действительно хотим прыгнуть, вырваться в воду, но подождите, пожалуйста. Как мы можем помчаться к воде? Мы сделаем это завтра или послезавтра».
Такая позиция останавливает ваш рост. Постепенно она делает вас инертными, и вы застреваете в том месте, на котором находитесь. Вы привыкаете к этому потению, к этой жаре и к чуши о том, что вы хотите прыгнуть, только завтра. Завтра вы скажете то же самое, будто вы хотите прыгнуть на следующий день. Потом вы привыкнете говорить так, и вы будете все время повторять одно и то же, а все законы природы будут терпеливо ждать. Солнце будет и дальше сиять, оно будет радушно приветствовать и приглашать вас порадоваться его лучам. Пока мы будем потеть, океан будет беспрестанно звать нас: «Придите ко мне, если хотите, я ваше удовольствие. Мои прохладные воды готовы принять вас». Трамплин будет все время говорить: «Я готов бросить тебя в воду, но сначала тебе нужно сделать такой выбор и оторваться от меня». Именно так обстоит дело.
Я считаю, что настоящий вред причиняется не оттого, что вы страдаете от несчастья, а потому, что страдание - это не производное вашего решения. Страдайте по своему решению! Страдание тоже должно исходить из вашего решения. Если человек хочет украсть, тогда он должен сделать это решительно, превратившись в вора. Он должен ясно заявить: «Я намерен стать вором, и я хочу сказать всем святошам, чтобы они прекратили нести вздор. Для меня их учения бесполезны. Если они хотят быть святыми, тогда пусть будут ими. А я решил быть вором».
Итак, запомните, что по сравнению с тем, кто стал святым, не приняв такого решения, тот, кто стал вором по собственному решению, будет вести более наполненную жизнь... Потому что решение расширяет его сознание, решение придает вес его бытию, решение поднимает уровень его ответственности. Принимая решение, он несет за него ответственность. Когда человек сам принимает решение, когда именно он решает, когда что-то становится его выбором, создается воля. А когда создается воля, сознание пробуждается. Тогда оно уже не может больше спать.
Уже то, что вы примете решение, прекратит состояние бессознательности, потому что решение не может появиться в бессознательном состоянии. Если вам будет недоставать решительности, вы просто будете шарахаться туда-сюда, куда станет толкать вас общество. Отец устраивает вас в какую-то школу, и вы ходите в нее. Мать находит вам работу, и вы ходите в эту контору. Жена просит вас стоять на голове, и вы подчиняетесь ее воле. Потом вас окружают дети, и вас все плотнее стягиваю тиски действительности. Вас тянут и толкают со всех сторон. Итак, если вы будете оставаться в нерешительности, тогда состояние бессознательности только уплотнится.
Нет никакого вреда в том, что человек должен выбирать, даже если он ошибается. Насколько я понимаю, есть лишь одно неправильное поведение, то есть не принимать решение. И ест только одна добродетель, то есть быть решительным. Итак, будьте решительными. И не важно, решили вы быть вором, просто принимайте решение всей душой, и тогда вы не останетесь вором надолго. Тот, кто принимает решение всей душой, достигает такого широкого сознания, что он уже не может красть. Он так хорошо все понимает, что для него воровство кажется уже глупым занятием.
Даже когда люди становятся святыми мужчинами или женщинами, они приходят к этому потому, что их как-то подтолкнули к такому поведению. Умирает чья-то жена, и вдовец становится святым. Умирает чей-то муж, и вдова заканчивает свои дни святой женщиной. Человек становится банкротом, а потом превращается в святого. Чей-то отец вот-вот отречется от мира, и у сына нет другого выбора, как только последовать за отцом, ведь отец дает посвящение и ему тоже. Такое поведение бессмысленно, оно не преследует никакой цели. Вы должны принять решение. Сознание того, кто каждый миг живет согласно своему решению, будет каждый миг расти. Принимайте решение относительно малых дел, и учитесь добиваться исполнения своих решений.
Позвольте мне кое-что кратко указать вам, а потом мы прекратим сегодняшнюю беседу. Гурджиев постоянно проводил со своими учениками маленький эксперимент. Это был маленький опыт, но он был эффективен в расширении сознания. Этот эксперимент назывался «стоп». Например, когда Гурджиев неожиданно кричал посреди своей лекции: «Стоп!» сидящим перед ним людям, то они тотчас замирали. Руки, голова, ноги - все тело было неподвижным, как статуя. Гурджиев следил за аудиторией, и если кто-то двигался, он говорил ему: «Неужели вы не можете собрать горстку воли, чтобы пару секунд посидеть неподвижно?»
Однажды Гурджиев проводил эксперимент среди своих последователей в Тифлисе. Они сидели в палатке на окраине города. Рядом располагалось русло канала. Канал был сухим, потому что в нем не текла вода. Три искателя пересекали сухой ручей, и Гурджиев неожиданно крикнул из палатки:
- Стоп!
Все три искателя остановились посреди канала, перестав двигаться. В это время кто-то пустил в канал воду. Он начал заполняться водой, а Гурджиев сидел в палатке. Искатели стояли на дне канала без движения.
Три человека стояли на дне, пока вода не достигла уровня груди. Как только вода начала подниматься выше, искатели забеспокоились. Они не могли выговорить ни слова, потому что это означало бы нарушение команды «стоп». Гурджиев все еще сидел в палатке, и они не были уверены в том, что их мастер даже знал о наполнении канала водой. Возможно, он даже не знал о том, что его ученики стояли посреди канала. Он сохраняли мужество до тех пор, пока вода не достигла их шей. Когда вода достигла их ртов, один из них воскликнул:
