Иль поборите свой страх, умертвив рокового владыку!»
Ропщут по осени так подобравшие волосы сосны,
Только лишь Эвр засвистит; у волнения в море открытом
605 Рокот бывает такой, — коль издали с берега слушать;
Так же шумит и народ. Но тут, сквозь речи кричащей
Смутно толпы, раздался вдруг голос отдельный: «Да кто ж он?»
Стали разглядывать лбы, рогов упомянутых ищут.
Снова им Кип говорит: «Вы знать пожелали, — смотрите!»
610 И, хоть народ не давал, венок с головы своей снял он
И указал на чело с отличьем особым — рогами.
Все опустили глаза, огласилося стоном собранье.
И неохотно они на достойную славы взирали
Кипа главу (кто поверить бы мог?), но все ж обесчестить
615 Не допустили его и снова венком увенчали.
Знатные люди, о Кип, раз в стены войти ты боялся.
Дали с почетом тебе деревенской земли, по обмеру,
Сколько ты мог обвести с запряженными в пару волами
Плугом тяжелым своим, на восходе начав, до захода,
620 И водрузили рога над дверью, украшенной бронзой,
Чтобы на веки веков хранить удивительный образ.
Ныне поведайте нам, о Музы, богини поэтов, —
Ибо вы знаете все, и древность над вами бессильна, —
Как Корониду вписал, руслом обтекаемый Тибра
625 Остров, в список святынь утвержденного Ромулом Града.
Некогда пагубный мор заразою в Лации веял,
Бледное тело людей поражала бескровная немочь;
От погребений устав и увидя, что смертные средства
Не приведут ни к чему, ни к чему и искусство лечащих,
630 Помощи стали просить у небес и отправились в Дельфы,
Где средоточье земли, и явились в гадалище Феба.
Вот, чтобы в бедствии том помочь им спасительным словом
Феб пожелал, чтобы Град столь великий избавил он, — молят.
Все, что вокруг, и лавр, и на лавре висящие тулы
635 Затрепетали зараз; из глуби святилища ясный
Голос треножник издал и смутил потрясенные души:
«В месте ближайшем найдешь, что здесь ты, римлянин, ищешь,
В месте ближайшем ищи. Но сам Аполлон не подаст вам
Помощи, вашей беды не убавит, — но сын Аполлона.
640 С добрыми знаками — в путь! И нашего требуйте чада».
Только лишь мудрый сенат получил приказание бога,
Вызнав, во граде каком Аполлона дитя обитает,
Тотчас послали людей на судах к берегам Эпидавра.
Вот уже тех берегов коснулись кормою округлой,
645 Входят в совет эпидаврских старшин и просит, чтоб бога
Дали им греки того, кто присутствием мог бы покончить
Муки Авсонии; так непреложные волят гаданья.
И голоса раскололись: одни полагают, что помощь
Не отказать им нельзя: а многие — против; совет их —
650 Не выпускать божества и своей не утрачивать силы.
Так сомневались они, а сумрак согнал уж последний
Свет, и вскоре весь мир покрывается тенями ночи.
Но увидал ты во сне заступника бога стоящим
Возле постели твоей, о римлянин! Был он в том виде,
655 Как и во храме стоит: с деревенским посохом в шуйце,
Мощной десницей власы разбирал бороды своей длинной.
И благосклонно из уст такие слова излетают:
«Страх свой откинь, я приду; но обычное сброшу обличье;
Ты посмотри на змею, что узлами вкруг посоха вьется.
660 Взглядом ее ты приметь, чтоб после узнать ее с виду.
В эту змею обращусь, но больше; таким появлюсь я,
Как подобает одним небожителям преображаться».
Речь пропадает и бог, и с речью и богом отходит
Сон, и, лишь сон отошел, разливается свет благодатный,
665 И, подымаясь, Заря пламена прогоняет созвездий.
И в неизвестности, что предпринять, в святилище бога
Знатные люди сошлись и молят, чтоб сам указал он,
Знаки небесные дав, где хочет иметь пребыванье.
Лишь помолились они, как сияющий золотом гребня
670 Бог, обращенный в змею, провещал им пророческим свистом
И появленьем своим кумир, алтари, и входные
Двери и мраморный пол всколебал, и из золота кровлю.
Вот он по самую грудь посреди подымается храма,
Встал и обводит вокруг очами, где искрится пламя.
675 И ужаснулась толпа: и узнал божества появленье
По непорочным власам тесьмою повязанный белой
Жрец. «Это бог! Это бог! — восклицает, — и духом и словом
Бога почтите! О ты, прекраснейший! Кем бы ты ни был,
В пользу нам будь! Помоги божество твое чтущим народам!»
680 Кто он, не знают, но все чтут бога, как велено; вместе
Все повторяют слова за жрецом; и душою и речью
Благочестиво ему — Энеаду — являют почтенье.
Бог благосклонен, ответ им желанный даруя, шевелит
Гребнем, три раза подряд свистит трепещущим жалом
685 И по блестящим затем ступеням соскользает; но, раньше
Чем навсегда отойти, на древний алтарь обернулся,
Старый приветствует дом и святилище, где обитал он.
Выйдя из храма, змея по цветами усыпанной почве
Петля за петлей ползет, огромна, сквозь город проходит
690 И направляется в порт, защищенный загнутым молом.
Остановилась она и толпу, что с нею до моря
Свитой почтительной шла, обводит приветливым взором, —
И на корабль авсонийский вползла: и чувствует судно
Ноши божественной груз, — что божья гнетет его тяжесть!
695 Рады Энея сыны; и, быка заколов на прибрежье,
Вервия витых причал отвязали венчанного судна.
Легкий зефир подгоняет корабль. Бог виден высоко, —
Голову он положил на изогнутый нос корабельный,
Глядя на синюю даль. Пройдя Ионийское море
700 С ветром умеренным, вот, к Паллантиды шестому восходу,
Видит Италию.[603] Вот прошли вдоль Лакинии, славной
Храмом Богини; уже у брегов Скилакея несутся.
Япигский мыс позади; вот слева Амфрисии скалы
Мимо на веслах прошли и отвесы Келеннии — справа.
705 Вот и Рометий пройден, Кавлон с Нарикией тоже,
Преодолен и пролив, сицилийского горло Пелора;
Дом Гиппотада царя, Темесы медные руды,
И Левкосию прошли, и теплый, в розариях, Пестум;
Вот и Капрею они, и мыс миновали Минервы,
710 Также Суррента холмы с изобилием лоз; Геркулесов
Город и Стабии; вот для досуга рожденную, мимо
Партенопею прошли и святилище Кумской Сивиллы.
Мимо горячих ключей проплыли; лентиском поросший
Пройден Литерн; и обильно песок увлекающий в буйном
715 Беге Волтурн; Синуэсса, приют голубей белоснежных;
Область Минтурн нездоровых и край, где насыпан супругом
Холм, — Антипатов предел, с окруженной болотом Трахадой,
Также Цирцеи земля и Антий с берегом плотным.
Лишь паруса корабля повернули туда мореходы, —
720 На море буря была, — стал бог извиваться кругами,
Чаще изгибы ведя и вращая огромные кольца:
Храма отца он достиг, на самом прибрежье песчаном.
Но лишь затихла волна, алтари эпидаврец отцовы
Бросил, под кровом побыв божества, с кем кровью был связан.
725 Ходом шумящей своей чешуи бороздит он прибрежный
Крепкий песок и, взвиясь по рулю корабельному, на нос
Судна возлег головой и там пролежал до прибытья
В Кастр, священный предел Лавина, у Тибрского устья.
Весь отовсюду народ — и мужчины и женщины — богу
730 Валит навстречу толпой, и огонь твой хранящие девы,
Веста троянская. Клик ликованья приветствует бога.
И, между тем как корабль подымается вверх по теченью,
Вдоль берегов, на поставленных в ряд алтарях, фимиамы
С той и другой стороны, трепеща, благовонно дымятся,
