Юэ Юнь оставил обоз, а сам помчался к месту боя.
— Вот хорошо, что ты приехал! — обрадовался Ню Гао. — Помоги-ка своему отцу схватить разбойника!
Юэ Юнь не знал о приказе, запрещавшем кому бы то ни было вмешиваться, и поскакал вперед с криком:
— Отдохните немного, батюшка, я сейчас схвачу злодея!
— Стой, Юэ Фэй! — крикнул Ян Цзай-син. — Какой из тебя полководец, если твои подчиненные не выполняют твой же приказ! Не буду с тобой драться!
Он повернул коня и ускакал на гору. Сгорая от стыда, Юэ Фэй вынужден был собрать войско и возвратиться в лагерь.
Как только Юэ Фэй появился в шатре, к нему пришел Юэ Юнь, чтобы доложить о выполнении приказа. При виде сына разъяренный юаньшуай вскочил с места и крикнул приближенным:
— Связать мерзавца и отрубить голову!
Растерянный юноша никак не мог понять, в чем дело.
Но военачальники, которым было известно, как все произошло, опустились на колени перед Юэ Фэем и взмолились:
— Господин юаньшуай, ваш сын только что доставил провиант. Он ничего не знал о приказе. Пощадите его!
— Хорошо, ради вас я отменю казнь… Дать ему сорок палок!
Воины повалили Юэ Юня, палки заходили по его спине. После двадцати ударов Ню Гао, чувствуя за собой вину, не выдержал:
— Господин юаньшуай, смилуйтесь над моим племянником! Пусть остальные двадцать палок дадут мне!
— Хорошо, прекратите наказание! — распорядился Юэ Фэй и обернулся к Чжан Бао: — Отнеси Юэ Юня к горе, вызови Ян Цзай-сина и объясни, как все получилось. И пусть мальчишка просит у него извинения.
Чжан Бао взвалил Юэ Юня на спину и направился к горе Девяти драконов. У подножья горы он положил юношу на землю и попросил разбойников доложить о нем их предводителю.
Когда Ян Цзай-син спустился с горы, Чжан Бао встал перед ним на колени и сказал:
— Я принес Юэ Юня. Он только что прибыл в лагерь, ничего не знал о приказе и непреднамеренно оскорбил вас. Юаньшуай дал ему двадцать палок и велел просить у вас извинения.
— Вот это похоже на юаньшуая! — одобрительно заметил Ян Цзай-син. — Передай ему, что завтра возобновим поединок.
Чжан Бао отнес Юэ Юня назад в лагерь и доложил Юэ Фэю, что противник согласен продолжить бой.
Так как время было уже позднее, Юэ Фэй удалился во внутренний лагерь отдыхать. Юэ Юнь и Чжан Сян встали по обе стороны от него.
Юэ Фэй заметил, что по щекам Юэ Юня катятся слезы, и сказал:
— Я вижу, ты до сих пор не можешь успокоиться! Обижаешься на меня?
— Да разве я посмею на вас обижаться! — воскликнул Юэ Юнь. — Просто я вспомнил бабушку и расплакался. Была бы она жива, очень расстроилась бы, узнав, что меня наказывают…
— Ладно уж, иди отдохни, — смягчился Юэ Фэй, на которого слова сына произвели удручающее впечатление.
Юэ Юнь и Чжан Сян вышли. Юэ Фэй долго еще сидел в одиночестве, пока наконец не облокотился о столик и не задремал.
И вдруг он услышал:
— Господин Ян пришел вам поклониться.
«Какой господин Ян?» — с недоумением подумал юаньшуай. Хотел спросить, но вошел военачальник в золоченом шлеме и латах. У него было квадратное лицо, большие уши, длинная борода и усы. Юэ Фэй поднялся ему навстречу.
Кто он, чужестранец, —
Об этом не ведал герой,
Быть может, скиталец,
Заброшенный дальней волной?
Если вы не знаете, кем был этот нежданный гость, то прочтите следующую главу.
Явившись во сне, Ян Цзин раскрывает неизвестный прием боя. Устроив ловушку, Ван Цзо посылает приглашение на пир
Запорошил всю землю иней
Во время «дружеской» пирушки,
Хмельные осушались кубки,
От них шумело в головах.
И все ж не удалось злодеям
Героев заманить в ловушку.
Герои, не поддавшись хмелю,
Держались твердо на ногах!
Мы уже рассказывали, что после поединка с Ян Цзай-сином Юэ Фэй наказал сына, а сам удалился в шатер, облокотился о столик и задремал. Вдруг ему доложили:
— Вам хочет поклониться полководец Ян!
Тут же вошел воин в доспехах. Юэ Фэй поднялся ему навстречу, пригласил сесть.
Я — Ян Цзин, — сказал гость. — Ян Цзай-син мой правнук, и я не могу смотреть, как он разбойничает! Возьмите его под свое покровительство, пусть он совершит подвиг и прославит свой род! Буду бесконечно признателен вам за помощь!
— Я давно уже думаю об этом, — отвечал Юэ Фэй, — но способности мои ничтожны. Я несколько дней подряд сражался, но так и не смог его одолеть.
— Вот — взгляните, — сказал Ян Цзин. — У меня в руке родовое копье Янов. Отразить его может лишь клинок убийцы. Передаю копье вам. Вы должны победить моего правнука и заставить его покориться!
Ян Цзин взмахнул копьем. Юэ Фэй тоже схватился за оружие. После нескольких схваток Ян Цзин обратился в бегство. Юэ Фэй погнался за ним. Держа копье в левой руке, Ян Цзин обернулся и сделал выпад. Юэ Фэй парировал удар. Но в тот же момент Ян Цзин выхватил клинок, и с возгласом «хорошенько запомните этот прием!» нанес противнику удар в спину. Юэ Фэй упал.
В то же мгновение он проснулся — это был всего лишь сон! Юэ Фэй был в восхищении от нового приема и тут же поупражнялся в одновременном применении в бою копья и клинка.
Прошло два дня, прежде чем Юэ Фэй вновь вывел войска в бой. Ян Цзай-син спустился с горы. Не вступая в разговор, противники скрестили оружие. После десятой схватки Юэ Фэй притворился побежденным и бежал.
— Что это с вами сегодня? — засмеялся Ян Цзай-син и бросился в погоню.
Внезапно Юэ Фэй повернул коня и сделал выпад. Ян Цзай-син отразил удар копьем, но не остерегся — его противник выхватил блестящий клинок и плашмя нанес удар по спине. Ян Цзай-син не удержался в седле и полетел на землю. Юэ Фэй поспешно соскочил с коня, помог ему встать и воскликнул:
— Простите меня, полководец! Садитесь на коня и продолжим поединок!
Поистине:
Скорее вычерпана будет
Пригоршней из реки вода,
Чем смоется с лица румянец
Досады жгучей и стыда!
Кровь хлынула в лицо Ян Цзай-сина. Он опустился на колени и смущенно пробормотал:
— Я убедился в ваших способностях, юаньшуай, и признаю себя побежденным!
— Если вы согласны помочь мне поддержать Сунскую империю, я готов с вами побрататься, — сказал Юэ Фэй.
— Можно ли надеяться на такую высокую честь?! Я буду счастлив, если вы сделаете меня своим слугой!
Но Юэ Фэй настаивал, и в конце концов оба дали друг другу клятву, скрепив ею узы братства.
— А теперь возвращайтесь в лагерь, юаньшуай, — сказал Ян Цзай-син. — Я созову своих людей, заберу провиант и приду к вам.
Ян Цзай-син вернулся на гору, собрал людей и провиант, поджег лагерь и ушел к Юэ Фэю. На радостях Юэ Фэй приказал устроить в честь него пир, на котором военачальники поздравляли юаньшуая с победой.
На следующий день войско Юэ Фэя с победными песнями двинулось в Линьань.
У границ Гуачжоу юаньшуай Хань Ши-чжун уже приготовил суда, чтобы переправить армию Юэ Фэя через реку. Три дня гостил он у юаньшуая Ханя, а на четвертый двинулся дальше.
Когда войско подходило к столице, разведчики донесли:
— Пират Ци Фан напал на Линьань — город в опасности.
Юаньшуай отдал приказ войскам расположиться вдоль берега, а Ян Цзай-сина с трехтысячным отрядом послал оборонять город.
Едва Ян Цзай-син выступил из лагеря, как повстречался с толпой разбойников во главе с Ци Фаном. Не дожидаясь, пока разбойники изготовятся к бою, Ян Цзай-син с копьем наперевес поскакал им навстречу.
— Ты кто такой? — крикнул Ци Фан.
— Тебе захотелось узнать мое имя? Так слушай: перед тобой Ян Цзай-син, военачальник Юэ Фэя. Теперь ты назови свое имя, чтобы в книгу подвигов записали, кого я побил!
— Я — Ци Фан, повелитель крепостей на Великих озерах. Советую сдаться, иначе тебе конец!
— Не трать слов попусту! Вот попробуй моего копья!
Двадцать раз сходились и расходились противники. Наконец Ян Цзай-син выхватил клинок. Ци Фан быстро отклонился в сторону, и удар пришелся по голове его коня. Не успел разбойник опомниться, как Ян Цзай-син вышиб его из седла, швырнул на землю и крикнул воинам, чтобы побежденного связали.
Увидев, что товарищ попал в плен, второй главарь разбойников, Ло Ган, в ярости выхватил меч и ринулся на Ян Цзай-сина. Тот без труда отражал его удары и скоро стащил Ло Гана с коня.
Победитель уже собрался вернуться в лагерь и доложить юаньшуаю о победе, как вдруг его атаковал третий главарь — Хао Сянь. Ян Цзай-син с такой силой отбивал копьем его меч, что у разбойника одеревенели плечи, а по всему телу выступил холодный пот. Изловчившись, Ян Цзай-син ухватил его за пояс и сбросил с коня. Воины подхватили и связали поверженного врага.
