найду дорогу к дому твоему.
Мы сядем тут, где повелитель всех зверей
Живёт в лесу, он маг, волшебник, чародей,
Спроси его про Такни и свою жену…
А уж тогда вернёмся к нашему пути.
Джаншах на это ей: — Лети теперь одна.
К отцу сейчас я не вернусь, нужна Шамса!
Она что воздух, жизнь моя! А ты лети.
Пошёл к царю зверей, что звали Шах Барди.
И, поздоровавшись, сказал, что прилетел
От шейха Насра, что узнать бы он хотел
Дорогу в Такни. Шах ответил:
— Заходи.
И отдохни, и расскажи мне о себе.
Джаншах историю ему всю рассказал.
Тот удивился и главою покачал…
Затем ответил:
— Я бы рад помочь тебе,
Но я не знаю, и не слышал о стране
С названьем Такни, о сокровищах её…
Сберу зверей и расспрошу их про неё,
Возможно, кто-нибудь поможет той беде…
И вот зверей собрал он малых и больших.
Явились тигры, леопарды, рыси, львы,
Косули, зайцы, антилопы и слоны,
И сотня тысяч из пород лесных, морских…
В гостях у Шаха звери были все дружны.
Он их расспрашивал, а те и отвечали,
Что о сокровищнице Такни не слыхали.
И не видали заповеданной страны.
Джаншах пролил немало слёз, глаза уж слепли,
И думал, смерть теперь пора ему искать.
А тут Шах Барди вздумал зверю приказать,
Снести Джаншаха к джиннам в джинновые дебри.
Он так сказал Джаншаху:
— Брат есть у меня.
Как старший, больше он видал и больше знает.
Царь Шаммах помнит обо мне, добра желает,
Скажи, что я тебя послал. Его земля
Лежит за краем всех земель, будь осторожен.
Держись покрепче, не оглядывайся. В путь!
Поклон царю мой передать не позабудь.
И вот уж мчит Джаншах на звере, дух встревожен…
Хотел он смерть найти, опять к Шамсе стремился.
Хотел погибнуть, но надежда не даёт.
И много дней они так мчались лишь вперёд,
В движенье этом снова верой укрепился.
Вот, наконец, он оказался пред царём.
Царь Шаммах выслушал приветствия, затем
Спросил о брате и тогда повеселел:
— Мы во дворец волшебный нынче же войдём.
О нём рассказывать не хватит красных слов:
Дворец волшебный был, с земными не сравнить!
Ни слов, ни звуков нет, чтоб это объяснить…
Сравню с виденьями из самых дивных снов.
Вот в ложа царские они уже садятся,
И разговор заводит царь:
— Теперь скажи
Свою историю и всё мне доложи.
Джаншах с начала до конца, чего бояться,
Всё до подробностей царю порассказал.
Тот, удивившись, произнёс:
— Тут в царстве джиннов
Иначе всё, чем на земле. Средь исполинов
Нет тех земель, что на земле ты повидал.
Мы не воюем друг со другом и не дружим.
Я царь над джиннами, но Такни… я не знаю,
И о сокровищах не слышал… Вспоминаю,
Что птица вещая, которая мне служит,
Однажды имя это вслух произнесла.
Я призову её! И вот, летит по небу,
Что с небом нашим не сравнится, по пранебу,
В пространстве огненном летит небес стрела.
Её назвать нельзя ни птицею, ни зверем,
И не сравнить её с известными телами,
Не описать её обычными словами.
То птица Вещая… и ей подвластно время…
Она приблизилась к Шаммаху, а точнее,
Она вошла в пространство явленным огнём.
И он спросил её о Такни всех времён,
— Ты говорила о сокровищах, вернее,
Произносила слово Такни. Объясни,
Что это значит, где находится страна?
Снеси же юношу влюблённого туда.
Изнемогает он и гибнет от любви.
ТАКНИ
И птица Вещая не голосом, но гласом
Заговорила:
— Просит он, чего не знает…
Ведь он желает неизвестно что!
Растает
Он в славе Такни,
ведь страна та
правит часом.
В стране той время зачинается земное,
И все сокровища находятся лишь там.
А этот юноша… себя забудет сам,
Он попадет в пространство времени иное.
Иное время он не сможет удержать,
И потому земное время пусть поймёт,
Чтоб понимал, зачем оно и как идёт…
И для того, чтоб научился вспоминать…
Земное время — это жажда обретенья
Себя единственного в лоне божества:
Вне форм, вне разума, желаний естества,
Но только вдохом совершенного мгновенья!
Как по воде круги проходит время жизни,
Как в океанской мгле подводная река,
Что не имеет берегов, но так сильна,
Как притяжение души к своей отчизне…
Земное время — созревание души,
Упавшей спелостью земного притяженья
В круговороте духа с телом, в их движенье…
Страна же Такни — это таинство межи.
Не знает он, чего он просит!
Ум в плененье…
Так птица Вещая звучала гласом в сердце.
Джаншах почти не понимал, но знал, Она
Его к Шамсе доставит! Там его судьба.
Он лишь в Её Огне душой желал согреться.
Шаммах увидел это чувство и воскликнул:
— Неси его, он потерял уже себя,
И не боится он извечного Огня.
Итак, царя Шаммаха
