На следующий день мукаддам Исмаил вместе с провожатыми отправились в путь. Долго они ездили из страны в страну, пока наконец не попали в город аль-Джихджир, в стране аль-Барр ат-Тавиль.
Как раз в это время царь Санхаджир ехал вместе с Арнусом на охоту. Мукаддамы увидели его, подозвали себе и, когда Арнус приблизился, сказали, указывая на Исмаила: «Это твой дядя мукаддам Исмаил». Обрадованный Арнус обнял дядю, а затем вернулся к царю и сообщил ему: «Эти люди приехали за мной из моей страны». Царь приветствовал мукаддамов и пригласил их с собой на охоту. Вернувшись после охоты во дворец, Арнус стал расспрашивать мукаддамов о султане, о воинах, с которыми вместе сражался. «Слава аллаху, все они в добром здравии», – ответили посланные. Исмаил прочел Арнусу указ султана, дарующий ему прощение, и Арнус промолвил: «Я должен испросить у царя Санхаджира позволения вернуться в свою страну». Царь не стал противиться желанию юноши. Они распрощались, и Арнус вместе с дядей и его спутниками покинул аль-Джихджир.
После долгих дней пути прибыли они в город ар-Рухам. Там Арнуса с почетом встретили его визири, мукаддам Насир ан-Нимр и португальские королевичи. Арнус уговорил своего дядю остаться в ар-Рухаме, а провожатые Исмаила вернулись в Каир и известили султана о том, что разыскали Арнуса и он снова правит городом ар-Рухамом. Султан же возблагодарил аллаха за то, что он вернул Арнуса на праведный путь.
Прошло время. И вот однажды явился к султану гонец с письмом от наместника Александрии. Наместник писал:
«О повелитель правоверных, извещаем вас, что такого-то дня вошел в наш порт франкский корабль. На нем прибыл гонец от короля Маглуина и привез огромного пса испанской породы. Гонец просит аудиенции у вашего султанского величества, о чем уведомляем мы вас и ждем вашего ответа».
Прочитав письмо, султан распорядился доставить в Каир гонца и диковинную собаку. Вскоре гонец предстал перед повелителем правоверных и вручил ему письмо короля Маглуина. В письме же говорилось, что король желает побиться с султаном об заклад, что нет на свете зверя, который мог бы одолеть его пса. Если проиграет король в споре, то готов каждый год посылать султану сундук золота, а если выиграет – потребует того же от султана. «Пусть будет так», – сказал султан.
Он призвал к себе мукаддама Исмаила Абу Сибаа, рассказал ему о заморской собаке и попросил добыть льва, который мог бы с пей справиться. «Позволь мне, о султан, взглянуть на это чудовище», – промолвил Исмаил. А когда увидел страшного пса, сказал: «Ни один лев с ним не справится. Да будет известно тебе, господин мой, что собаки этой породы предназначены для охоты на львов». Султан удивился и проговорил: «Ведь лев – царь зверей. Разве может собака одолеть его?» А Исмаил продолжал: «Когда разыскивал я брата моего Мааруфа, повстречался мне в лесу неподалеку от Дамаска одноглазый лев, и был он необыкновенно свиреп и кровожаден. Думаю я, что только он сможет одолеть собаку Маглуина». – «Но как мы поймаем его?» – спросил султан. «Нужно изготовить железную клетку и заманить в нее льва». – «Ну что ж, – промолвил султан, – отправляйся в Дамаск и скажи наместнику, что я велел ему во всем помогать тебе».
Исмаил явился к наместнику Дамаска, передал ему повеление султана и сказал: «А теперь позови ко мне старшину кузнецов». Когда пришел старшина кузнецов, Исмаил объяснил ему, какую следует изготовить клетку, дал сто динаров, и кузнец принялся за работу.
Тем временем Исмаил привел к правителю Дамаска мясника и сказал: «Дай ему сто динаров на покупку скота». Наместник выдал требуемое, и Исмаил велел мяснику купить стадо овец и коров и каждый день забивать скотину на приманку для льва. Потом Исмаил потребовал от наместника носильщиков и мулов, чтоб перевезти клетку, а еще двух верблюдов, двух лошадей и палатку. Все снаряжение доставили в лес. Там Исмаил установил клетку, поблизости разбил палатку и приказал мяснику забить большого быка. Он разрезал тушу на куски и положил один кусок на львиной тропе.
Ночью вышел из леса лев, огромный, словно буйвол, когти как крючья, клыки будто кинжалы, а глаз светится в темноте зеленым огнем. Он схватил кусок мяса и скрылся в чаще. Исмаил сказал своим людям: «Это тот самый лев, которого я обещал султану поймать. И пока мы не поймаем его, я не отпущу вас в Дамаск». – «Но воистину он страшен!» – воскликнули помощники.
На следующую ночь Исмаил положил кусок мяса больше прежнею неподалеку от клетки. Лев и его унес. На третью ночь Исмаил повесил мясо прямо на клетку. Лев достал его когтями и исчез в чаще. Тогда мукаддам Исмаил приказал мяснику зарезать барана. Часть туши съели охотники, а остальное Исмаил положил, как всегда, на ночь возле клетки. Так двадцать дней приманивал Исмаил льва, и зверь привык всякий раз находить у клетки пищу. Лев откормился, стал еще сильнее и свирепее. Он грозно рычал, словно вызывая охотников на поединок.
Но вот однажды лев не нашел на привычном месте куска мяса и скрылся в чаще голодный и злой. Тогда Исмаил приказал мяснику зарезать барана и подвесил его внутри клетки, оставив дверь клетки открытой. Ночью пришел лев, увидел мясо и стал ходить вокруг ловушки, не решаясь войти внутрь. Наконец голод пересилил страх. Лев бросился на тушу, дверь захлопнулась, и лев оказался в ловушке. Мукаддам Исмаил приказал своим помощникам укрепить клетку со львом между двумя парами мулов, и они двинулись в путь, В Дамаске Исмаил распрощался с помощниками и отправился в Каир один. Вскоре прибыл он с одноглазым львом в столицу, и султан обрадовался и щедро наградил его.
Потом султан приказал обнести большую площадку высокой изгородью и проделать в ней две двери: одну для льва, другую для собаки. А вокруг соорудить скамейки для зрителей. Когда арена была готова, султан назначил день поединка. Он пригласил на бой всех иностранных послов и консулов, милостиво разрешил жителям Каира посмотреть на необычный поединок, и в назначенный час вокруг изгороди собралось видимо-невидимо народу. Когда султан! визири и эмиры расселись по местам, появился королевский гонец с диковинной собакой на железной цепи и мукаддам Исмаил со свирепым львом в клетке. Исмаил выпустил льва на арену, и разъяренный зверь заметался вдоль изгороди. Он оглушительно рычал, словно желая растерзать того, кто обманом лишил его свободы и запер в ненавистную клетку. Тут гонец спустил собаку с цепи, она злобно ощетинилась и одним прыжком очутилась возле льва. Однако лев ударом огромной лапы сшиб ее на землю. Собака вскочила, снова бросилась на льва и укусила его за ногу. Лев же вцепился собаке в горло, поволок ее, истекающую кровью, по арене, а потом прикончил ударом лапы по голове. Султан приказал писцу дивана составить грамоту и подробно описать все перипетии схватки, а консулов и послов попросил поставить под сей грамотой свои печати. А еще велел он написать письмо Маглуину, напоминая о том, что отныне должен он ежегодно присылать египтянам сундук золота, и посоветовал королю не мешкая выполнить условие спора.
Гонец Маглуина взял грамоту и письмо и опечаленный отправился восвояси.
Король Маглуин прочитал письмо султана и воскликнул, передавая его Хуану: «Вот полюбуйся, к чему привели твои советы! Только этого нам не хватало. Собирайся-ка отсюда подобру-поздорову!» И Хуану ничего не оставалось, как. забрать аль-Бартакиша и отправиться в другую страну, чтобы творить там свои злодеяния. А Маглуин велел наполнить сундук золотом и послал его султану.
Продолжал мухаддис: вскоре после того как султан получил от Маглуина сундук с золотом, явился к нему в диван гонец с письмом от наместника Иерусалима Али аль-Каймари.
«Извещаем господина нашего султана аз-Захира, – писал наместник, – что высадилась в порту Яффы большая армия франков, которые собираются идти на Иерусалим. Лазутчики наши донесли, что армия эта прибыла с островов аль-Гульф, а командует ею король Асталуд. Он привез с собой свору огромных собак, и воины его натравливают этих чудовищ на мусульман. Мы же закрыли городские ворота, установили на стенах метательные машины и приготовились к осаде. Помоги нам, о повелитель правоверных. Засим приветствуем тебя».
Выслушав это письмо, султан приказал спешно собирать войско и в самом скором времени выступил в поход, направляясь к Иерусалиму. А по пути- к нему пристали воины Бану Исмаил.
Короля же островов аль-Гульф подбил на войну с мусульманами проклятый Хуан. Изгнанный Маглуином, он пожелал на острова аль-Гульф и увидел, что это богатая и мирная страна. Он явился к королю Асталуду и сказал: «Сын мой, на тебя указует перст судьбы. Тебе надлежит пойти войной на Иерусалим. Если завоюешь ты святой город, навеки прославишься среди франкских королей. Я слышал, что ты держишь свирепых собак, способных затравить царя зверей – льва. С такими собаками ты победишь любую армию». Речи Хуана соблазнили короля Асталуда, и он стал собирать войско и готовиться к походу на Иерусалим.
