Были накрыты столы, и угощение Сайф ал-Мулуку и его людям было подано там, где они остановились.
Затем Сайф ал-Мулук и Саид сели на коней и в сопровождении свиты и войска отправились в город. Гремели барабаны, звучали трубы, и они прибыли в город на сорок дней, окруженные почестями и пользуясь гостеприимством царя Китая.
Как-то Фагфур-шах спросил Сайф ал-Мулука: «О племянник, понравилась ли тебе моя страна?» Сайф ал-Мулук ответил ему: «Да продлит Аллах ее благоденствие под твоей сенью, о царь!» Фагфур-шах сказал: «Я знаю, что ты приехал, чтобы развлечься. Но если кроме этого тебе еще что-нибудь понадобится, я сделаю все, что ты пожелаешь». — «О царь, — воскликнул Сайф ал-Мулук, — со мной случилась необычная история. Я увидел портрет Бадиат ал-Джамал и теперь хочу найти ее и жениться на ней». Царь Китая от жалости к нему прослезился и спросил: «Что же ты собираешься делать, Сайф ал-Мулук?» — «Я прошу тебя, — сказал Сайф ал-Мулук, — прикажи собраться у тебя во дворце всем путешественникам и купцам, часто разъезжающим по разным странам, и я расспрошу их об этом изображении, и, быть может, кто-нибудь из них сообщит мне о царевне».
Фагфур-шах тотчас же разослал своих людей, приказав им разыскать во всей стране путешественников, купцов и странников и доставить их к нему. Вскоре во дворце Фагфур-шаха собралось множество людей, и царь Сайф ал-Мулук начал расспрашивать их о стране Бабил и саде Ирама. Никто из присутствующих ничего не мог сказать. Сайф ал-Мулук подивился этому делу. Но вдруг кто-то из морских капитанов обратился к нему и сказал: «О царь, если ты очень хочешь узнать, где заходятся страна Бабил и сад Ирама, то ты должен поехать в Индию». Сайф ал-Мулук тотчас же приказал приготовить корабли. Его люди нагрузили на них бочки с водой, съестные припасы и все, что необходимо в дороге. Сайф ал-Мулук и его везир простились с Фагфур-шахом, сели на корабли и отплыли от берегов Китая. Плыли они четыре месяца, подгоняемые попутным ветром, благополучно и без приключений.
Но однажды подул противный ветер, поднялись волны, пошел сильный дождь, и море забурлило под натиском урагана. Корабли столкнулись друг с другом и разбились. Разлетелись в щепки и суда с военным снаряжением. Все люди, бывшие на кораблях, утонули, и спасся лишь царь Сайф ал-Мулук с группой своих невольников на одном из военных кораблей. Затем ветер стих, море успокоилось и взошло солнце, но царевич ничего не увидел вокруг, кроме моря и неба, ни один из его кораблей не пощадила буря. Царь остался один с кучкой людей на небольшом судне. «Где остальные корабли, где мой брат Саид?» — спрашивал Сайф ал-Мулук у невольников.
«О царь, не осталось ни одного судна, все люди вместе с кораблями утонули и стали пищей для рыб». Сайф ал-Мулук застонал и воскликнул: «Нет силы и мощи, кроме как у Аллаха всевышнего и великого!» Он бил себя по лицу и хотел броситься в море. Но невольники остановили его, утешая: «О царь, какая польза от того, что ты бросишься в море и погубишь себя? Если бы ты послушал своего отца, с тобой не случилось бы это несчастье. Но все, что случилось, было предначертано пером всемогущего Аллаха, и смертный должен пройти через все, что уготовано ему судьбой. При твоем рождении звездочеты предупреждали твоего отца, что тебя ждут невзгоды и бедствия, поэтому нам остается только терпеть, и Аллах отведет от нас опасность!» — «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха всевышнего и великого! Нельзя избежать предначертаний Аллаха всевышнего!» — повторял Сайф ал-Мулук и, вздыхая, шептал такие стихи:
Я попал в беду, но, без сомнения, милосердный
знает о моем деле.
Меня постигло бедствие, и я не знаю откуда.
Я вытерплю все, и пусть люди знают,
Что я претерпел самые горькие несчастья.
Я не могу сам найти выход И поручаю себя своему господу.
Сказав это, он погрузился в море раздумий, и слезы текли по его щекам, словно жемчуг. Затем он уснул и, проспав некоторое время, проснулся и потребовал еды. Сайф ал-Мулук поел, насытился, и посуду убрали. В это время судно неслось по волнам, и люди не знали, куда оно плывет. Не раз оно попадало в бурю, ветер нещадно трепал его, а берега не было видно. Наконец у них кончились все запасы, голод и жажда стали мучить их. Но вот путешественники заметили остров, и ветер погнал к нему судно. Они бросили якорь и вышли на берег, оставив судно без присмотра, и разбрелись по острову, где было много плодовых деревьев. Люди наелись этих плодов и сели в тени деревьев. Вдруг они увидели под одним из деревьев человека странного вида, с длинным лицом, с белой бородой и телом. Он обратился к одному из невольников по имени и сказал: «Не ешьте этих плодов, они невкусные. Идите ко мне, и я угощу вас хорошими плодами».
Невольник, увидев этого человека, подумал, что он потерпел кораблекрушение, чуть не утонул, но выбрался на этот остров. Он обрадовался встрече и побежал к тому человеку, не зная, что сулит ему провидение и что написано у него на челе. Когда он подошел к белобородому совсем близко, тот вскочил и сел невольнику на шею, ибо был он джинном — злым духом. Сидя на шее невольника, положив одну ногу ему на спину, а другой ногой обвив шею, джинн сказал: «Иди, тебе не удрать от меня, теперь ты — мой осел». Невольник звал товарищей на помощь, плакал и кричал, чтобы предупредить их: «Товарищи, друзья, спасайтесь, уходите из этого леса; один из его обитателей уже сидит у меня на шее; они ищут вас и хотят на нас ездить». Услышав крики невольника, все побежали к морю и сели на корабль, джинны побежали за ними и кричали со смехом: «Куда вы бежите, идите сюда, оставайтесь, и мы будем кататься на вас. Не бойтесь, мы будем кормить и поить вас, вы станете нашими ослами». Услышав такие слова, моряки поспешили удалиться от берега и, полагаясь на волю Аллаха, поплыли дальше. Они плыли целый месяц, и наконец показался другой остров. Все вышли на этот остров, нашли там разные плоды и принялись есть.
Вдруг один из невольников что-то заметил на дороге. Когда он приблизился, то увидел, что это какое-то безобразное существо, похожее на вкопанный в землю огромный железный ком. Невольник потрогал его ногой и увидел, что это страшилище с огромными глазами, со страшной трещиной в голове, которое спит, подложив под себя одно ухо, а другим прикрывает себя. А это был гуль — степной дух-людоед. Он проснулся, схватил невольника и понесся на середину острова, где было много гулей. Невольник крикнул своим друзьям: «Спасайтесь, здесь — остров духов-людоедов. Они схватили меня и сейчас хотят разрубить и съесть».
Услышав эти слова, все люди Сайф ал-Мулука побежали обратно и сели на корабль, не успев собрать плодов. Они снова поплыли, блуждая по морю и не зная, куда направляется их судно. Через несколько дней они заметили еще один остров и пристали к берегу. На острове они увидели высокую гору, окаймленную плодовыми деревьями. Голодные и измученные, они набросились на плоды и начали есть; они не заметили, как среди деревьев появились страшные великаны высотой в пятьдесят локтей. Изо рта у них торчали клыки длиной в слоновьи бивни. Один из них, самый большой, сидел на огромном камне, подложив под себя черный войлок. Вокруг него хлопотали его многочисленные черные рабы. Эти рабы подбежали к Сайф ал-Мулуку и повели его вместе с его невольниками к своему царю. «Мы встретили этих птиц среди деревьев», — сказали рабы своему царю-великану. Царь был голоден и поэтому, схватив двух невольников, отправил их к себе в пасть. Увидев такое дело, Сайф ал-Мулук испугался, зарыдал и сквозь слезы прошептал:
Несчастья свыклись с моим сердцем, и сердце мое
привыкло к ним.
Хотя вначале оно восставало против них,
но благородные уступчивы.
Горести мои разнообразны и разнородны.
Их у меня, слава Аллаху, тысячи.
Вздыхая и плача, он произнес еще такие стихи:
Судьба погрузила меня в пучину бедствий,
Душа находится в оболочке, образованной стрелами.
Когда стрелы несчастий пронзили меня,
Они разбивались друг о друга в моем теле.
Услышав плач и рыдания Сайф ал-Мулука, великан сказал: «У этих птиц приятный голос, и эта песня мне понравилась. Приготовьте для них отдельные клетки». Всех спутников Сайф ал-Мулука посадили в клетки, а клетки эти повесили над головой царя, чтобы он наслаждался их голосами.
Сайф ал-Мулук и его невольники стали жить в клетках, а черные рабы-великаны кормили и поили их. Иногда люди плакали, иногда смеялись, иногда говорили друг с другом, а потом умолкали, а царь великанов наслаждался звуками, которые они издавали. Пока Сайф ал-Мулук и его люди пребывали в таком положении, замужняя дочь царя, которая жила на соседнем острове, услышала о том, что ее отец поймал певчих птиц с приятными голосами, и послала своих людей, чтобы привезти несколько птиц. Отец отправил ей Сайф ал-Мулука и трех невольников, каждого в отдельной клетке, в сопровождении посыльного. Когда они прибыли к дочери царя великанов, она осмотрела их, и они очень понравились ей. Царевна приказала повесить клетки у нее над головой.
