** Видение одинаковости — samatä-darsana, тиб. тпуат ра nyid kyi Ita ba — на мой взгляд, эта духовная практика является идентичной или одним из подвидов «знания о том, как относиться ко всему равно» (самата-джняна, см. ДС, XCIV), в качестве буддийской искусности в равновесии, Срединности. Это искомое медитативное состояние, в котором восприятие мироздания не искажается ни внешними данными чувств и мышления, ни внутренними пристрастиями и неприятиями. Умение достигать равновесия и знание, как им пользоваться, есть одно из пяти высших знаний.
5
* Здесь выражена махаянская идея о том, что духовное не противостоит мирскому и что желание избавиться от новых рождений — это вовсе не буддийский Путь, ибо за нирваной не нужно куда-нибудь ходить. Она присутствует здесь, слиянно с сансарой. Не твори различий, созерцай одинаковость — равность всему, дабы приблизить нирвану.
** Умиротворение — santi, тиб. zhi ba — спокойствие, свойственное высокоподвигнутым существам, являющееся одним из признаков истины о прекращении страдания (ДС, XCIX) и одним из определений нирваны (ДС, LV). См. также PA, I, 45.
*** Дж. Туччи дал такую трактовку содержанию: «Нирвана не есть следствие подавления сансары. Подавление чего-нибудь подразумевает его предшествующее существование, но сансара не является существованием, поскольку она находится во взаимозависимости (от нирваны), она относительна, как и нирвана, если последнюю считать результатом подавления клеш (омрачений), т. е. сансары. Фактически нет ни добродетели, ни недобродетели, ибо любое суждение или понятие — это лишь викальпа (вымысел, заблуждение) или санкальпа (перенос желаемого на действительное). Но истина вне двоицы нирваны и сансары, и в этом смысле они равны, поскольку обе выдуманы в качестве соотносительных. При реализации парамартхи (абсолютной истины) они должны исчезнуть, как и все прочие противоположности» ([Tucci 1932: 315], в круглых скобках — мои пояснения).
б* Основа сущего — dharma-dhatu, тиб. chos dbyings — это то неразличимое единство, на котором зиждется все мироздание. В другом контексте это могло быть названо в Великой колеснице Телом Будды (буддха-кайя) или Телом Закона (дхарма-кайя). Дхарма-дхату — это и подлинная природа дхармо-частиц, в которой они пребывают до проявления и после исчезновения.
8* Здесь названы три учения раннего буддизма, классифицирующие дхармо-частицы и составляющие фундамент Абхидхармы как в теории, так и в медитативной практике школ Хинаяны, идейных соперников нагарджунизма, см. ДС, XXII, XXIV-XXXI, XXXIII-XXXVIII.
** Световое пространство — äkäsa, тиб. (пат) mkha’ — т. е. всему вместилищу вселенной, см. ДС, XXXII.
*** Полная непривязанность, безопорность суть высшие идеалы махаянской святости, см. выше ВЧ.
9
* Согласно Праджня-парамитской литературе, понятие «существо» неприменимо даже к бодхисаттвам (см. выше, ВЧ, 3-6 и др.), а будды — это те, кто избавился от всех понятий. Мыслители Великой колесницы продолжали развивать не только идею сверхъестественного, запредельного состояния буддства, но и идею неопределимого словами пребывания Будды здесь, которая встречается и в палийском каноне. Так, в «Ангуттара-никайе» некий брахман спросил Шакьямуни, кто он такой: бог, небесное существо (гандхарва, якша) или человек? Шакьямуни отрицал свою принадлежность к этим классам существ и сказал, что он мог бы стать любым из них, если бы не отсёк корень основных привязанностей (асава), и что он, как лотос, родившийся в грязи, выросший в воде и поднявшийся над нею чистым и незапятнанным, явился и вырос в миру, но превзошёл мир, не будучи испорченным им. Поэтому «запомни, брахман, я есмь Будда». Следовательно, Будду нельзя относить ни к одному из известных классов существ. В тхераваде эта идея получила несколько иное развитие, чем в локоттара-ваде и Махаяне. К примеру, в позднеканоническом палийском комментарии «Ниддеса» Будда называется и богом, и сверхбогом, и богом выше всех богов [Thomas 1952: 214].
** В буддизме Сострадание относится к тем качествам святости, которые не привязывают к мирским делам, не лишают состояния равновесия, Срединности. В отличие от хинаянского образа хрупкого плота, на котором одинокий архат переправляется на другой берег, будучи достойным войти в нирвану, махаянский образ Сострадания ассоциируется с широкой и прочной дорогой, которую мостят бодхисаттвы и будды для всех страждущих.
11* Знаток наивысшей истины — parama-artha-vid, тиб. don dam rig ра — это понятие следует рассматривать в качестве определения буддства как состояния постижения истины вне мыслей, слов и знаков, которое является исходным с точки зрения абсолютной истины (см. выше, строфу 3). Отмечу также, что это понятие не входит в список имён Будды по MB, хотя и образовано по одному из его образцов: «лока-вид» (MB, I, 8) [Mahavyutpatti 1911: 1].
12* Тело Закона — dharma-sarira, тиб. chos dang sku — один из ранних синонимов широко известного термина «дхарма-кайя». Культы Дхармы, или Закона, и останков (шарира) Будды, захороненных в ступах, формировали обрядовую сторону буддизма. Буддологи отмечают, что раннемахаянские общины сплачивались культом Законоучения, воплощённого в тексте Совершенной Мудрости (Праджня-парамита) или другом махаянском тексте, в чём они видели своё отличие от хинаянских почитателей ступ [Schopen 1975: 181; Williams 1989: 21-23; 172]. Объединительный термин Нагарджуны можно рассматривать в качестве идеи единения различных буддийских ответвлений, которую он неоднократно поднимал в РА. Современные переводчики, на мой взгляд, неудачно разделили сложное слово: «attributes of birth and corporeality» [Tucci 1932:317], «of the dharma birth and of the body» [Tola, Dragonetti 1995: 125]. Но в то же время именно данное санскритское словосочетание было нормой для понятия «Тело Закона» в ранних махаянских сутрах. Например, оно используется в «Шалистамба-сутре» (см. выше, примеч. к ЧС, I, 18) [Shalistamba 1993: 32] (при нормативном тибетском эквиваленте «chos kyi sku»).
13
* Типичный для Великой колесницы пример уподобления мира чему-то эфемерному, хрупкому, иллюзорному, обманчивому и т. д.
В махаянской литературе насчитывают свыше 20 таких образов не-подлинности, нереальности этого мира, в котором ни на что нельзя опереться, см. [Hattori 1982: 235—237; Androssov 1986; Андросов 1989а: 30-32, 36-37].
14
* Вечность (щащвата) и конечность (уччхеда, или уничтожимость) всего сущего — это две крайности осмысления действительности, препятствующие духовному освобождению. Срединное учение Нагарджуны прокладывало Путь между ними. К тому же эти и другие крайние суждения входят в список 14 непрояснимых положений буддизма, см. ДС, CXXXVII.
15
* Омрачение — kies а, тиб. nyon mongs (ра) — по-видимому, здесь имеется в виду «шестёрка клеш», см. ДС, LXVII.
** Бессмертие — amrta, тиб. bdudrtsi nyid — здесь это значит окончательное освобождение от круга рождений, состояние буддства.
*** Природа омрачения — klesa-prakrti, тиб. nyong mongs nyid kyi rang bzhin — единая сущность всех клеш, источник порождения омрачений, который раскрывается во второй Благородной истине: причина страдания в троякой жажде — алчности, гневе, невежестве (см. ДС, CXXXIX). Последние символически изображаются на тибетских танках «Колесо бытия» петухом, змеёй и свиньёй.
16
* О 32 больших знаках-отметинах Будды как Великого мужа см. ДС, LXXXIII, а также PA, II, 76-96. О мирах [созерцания] цвета и формы см. ДС, CXXVIII. Последние суть созерцательно-медитативная сфера буддийской вселенной, населённая различными видами святых существ, в том числе бодхисаттвами и буддами Тела наслаждения (самбхога-кайя). Эта сфера имеет от 16 до 18 мировых уровней (в зависимости от школы), которые подразделяются на четыре техники медитативного погружения (дхьяна), см. о них также ДС, LXXII.
17
* Подлинная реальность — dharmata, тиб. chos nyid — условный термин для передачи невыразимого и непостижимого мыслью Абсолюта (см. также выше, ЧС, II, 3). Этот термин содержит в себе очень важную идею, что многие будды (в том числе и в былые мировые периоды, кальпы) учат одному и тому же Закону. Его единство запечатлено не в речах и знаках различных языков, а в смыслах, значениях, в неопосредованном знании, см. ДС, LIII.
18* Имеется в виду девять отверстий: восемь известных нам и теменная впадинка, см. также СЛ, 25.
20* Поскольку рождению в этом мире существа обязаны своим прежним деяниям, т. е. карме, постольку и рождение Будды, казалось бы, должно объясняться тем же. Однако Хинаяна не всегда могла определить закономерность появления Будды. Согласно же Великой колеснице, любые изменения подлинного Тела Будды иллюзорны, но и такое кажущееся Его явление есть акт сострадания. Терминологически об образе «переплывающего» см. ДС, CIII, 13— 15. Амритакара пояснил образ: «получающий плод потока деяний» [Tucci 1956: 242].
