Алан-Рене Лесаж - Похождения Жиль Бласа из Сантильяны

Ален Рене Лесаж (1668–1744), один из выдающихся французских писателей, вступил на литературную арену а тот период, когда во Франции началось разложение феодализма и стали формироваться новые, капиталистические отношения. Эти социальные сдвиги в стране нашли широкое отражение в художественной литературе того времени: возвышенная, героическая тематика классицизма начинает сменяться тематикой бытовой, отражающей явления современной общественной жизни. Именно в области этой реалистической, бытовой литературы и развернулось незаурядное сатирическое дарование Лесажа — писателя и драматурга.

Автор «Жиль Бласа» Лесаж родился 8 мая 1668 г. в Бретани в семье нотариуса. В 14-летнем возрасте он остался круглым сиротой и был определен опекунами в иезуитский колледж в гор. Ванне. По выходе из колледжа Лесаж поступил в Парижский университет, где получил юридическое образование. Незначительное время он занимался адвокатской практикой, а затем всецело посвятил себя литературной работе.

Писательская деятельность Лесажа началась с переводов классиков античной литературы и испанских драматургов, вслед за чем он перешел к самостоятельному творчеству в качестве драматурга и романиста. Первая известность Лесажа связана с появлением в 1707 г. его комедии «Криспен» и романа «Хромой бес».

Фабулой для одноактной комедии «Криспен — соперник своего господина» явился традиционный испанский комедийный сюжет: слуга по соглашению с хозяином заменяет его в любовной интриге. Однако в разработке этой темы Лесаж пошел гораздо дальше своих испанских и французских предшественников, в частности французских драматургов Скаррона и Мольера. Его Криспен — уже не шаблонный комический слуга. Это энергичный, ловкий и смелый разночинец, мечтающий выбиться из своего зависимого положения, — образ, для периода зарождения буржуазного общества значительно более реальный и социально заостренный.

Заглавие и тема романа «Хромой бес», так же как его сюжетная конструкция и композиционные приемы, заимствованы Лесажем из романа испанского писателя Веласа де Гевара. Но и здесь Лесаж пошел дальше испанского автора. В отличие от Гевары, который только наметил свой оригинальный замысел — показать жизнь людей, застигнутых врасплох, — Лесаж осуществил этот замысел до конца, развернув обширную, полную контрастов картину жизни современного французского общества.

Успех, который принесли Лесажу «Криспен» и «Хромой бес», был еще более подкреплен написанной им в 1709 г. комедией «Тюркаре». Герой пьесы — предприимчивый делец, начавший с лакейской службы, в результате грязных финансовых махинаций и бесчеловечной эксплуатации своих жертв сосредоточивает в своих руках огромные богатства и достигает высокого положения в обществе.

Помимо «Криспена», «Хромого беса» и «Тюркаре», из-под пера Лесажа вышло более ста пародийно-сатирических пьес для народных ярмарочных театров, ряд романов, переводов и других литературных работ. Среди них самое выдающееся место принадлежит роману «Жиль Блас», над которым автор трудился более 20 лет своей жизни (первые две части были опубликованы в 1715 г., последняя — в 1735 г.).

События, описанные в «Похождениях Жиль Бласа из Сантильяны», подобно многим другим произведениям Лесажа происходят в Испании. Такой интерес Лесажа (как, впрочем, и многих других французских писателей того периода) к испанской жизни и литературе определялся тесными экономическими и политическими связями обоих государств, известной общностью социальных отношений. Однако дело не только в этом. Не имея возможности прямо и открыто высмеивать политические порядки французской монархии, писатель употребляет испанские термины и обозначения как некий «эзоповский язык», пользуется им для изображения далеко не приглядной французской действительности.

«Похождения Жиль Бласа» тесно примыкают к традициям испанского романа — романа быта и социальных нравов современности, оформленного в виде автобиографического повествования бездомного и деклассированного бродяги — слуги многих господ и жертвы житейских превратностей. Основные идейно-художественные особенности романа, помимо наличия главного героя-плебея, заключаются в откровенно-реалистическом понимании жизни, в развитии сюжета путем показа последовательных комико-бытовых эпизодов и приключений, наконец, в морально-философском и обличительном разъяснении описанной жизни.

В центре своего произведения Лесаж ставит испанского мещанина Жиль Бласа, приключения которого развертываются попеременно то в народной, то в аристократической среде, то даже в придворных кругах. В результате перед читателем возникают представители различных социальных слоев — от воров и публичных женщин до министров, высших церковных сановников и т. д. Такой сюжетный прием позволил автору романа набросать громадное монументальное полнокровное полотно французской действительности. При этом автор не ограничивается простым показом этой действительности. Роман Лесажа — произведение остро сатирическое, содержащее резкую и разностороннюю критику ее, критику с позиций передового для того времени класса — буржуазии.

Реалистический ромам Лесажа имел огромный успех не только у современников, но оказал значительное влияние на последующую европейскую литературу. На «Жиль Бласе» воспитывались, например, такие крупнейшие мастера английского реалистического романа, как Фильдинг и Смоллет. Непосредственные подражания роману Лесажа имеются в литературе почти всех народов.

Большой интерес к роману Лесажа «Похождения Жиль Бласа из Сантильяны» вполне оправдывает выпуск настоящего его издания, которое поможет ознакомиться широкому кругу наших читателей с одним из лучших образцов мировой реалистической литературы XVIII в.

Поскольку существуют такие люди, которые не могут прочитать книгу, не отождествляя кого-либо с изображенными там порочными или смехотворными характерами, то я заявляю сим хитроумным читателям, что они тщетно станут искать этого сходства в персонажах, встречающихся в настоящем произведении. Признаюсь всенародно: моей единственной целью было показать человеческую жизнь такою, какая она есть, и, видит бог, я не имел намерения изобразить кого-либо особливо. Пусть же никто из читателей не относит на свой счет того, что применимо к другим в такой же мере, как и к нему самому; иначе он, говоря словами Федра,1 разоблачит себя некстати: «Stulte nudabit animi conscientiam».2

В Кастилии, как и во Франции, встречаются медики, у которых вошло в систему пускать больным несколько больше крови, чем следует. Везде мы видим те же пороки и тех же чудаков. Каюсь, я не всегда точно следовал испанским нравам, и те, кому ведомо, какую беспорядочную жизнь ведут мадридские актерки, пожалуй, упрекнут меня за то, что я недостаточно резко изобразил их распутство; но я счел долгом смягчить картину, дабы приспособить ее к нашим обыкновениям.

Прежде нежели познакомиться с повестью моей жизни, выслушай, друг-читатель, притчу, которую я тебе поведаю.3

Два школяра направились вместе из Пеньяфьеля в Саламанку. Ощутив усталость и жажду, остановились они у источника, повстречавшегося им на пути. Когда же они усладили себя водой и предались отдыху, то невзначай заметили подле себя камень на уровне земли, а на нем надпись из нескольких слов, уже слегка стертую временем и копытами скота, которого водили на водопой к этому источнику. Они плеснули на камень воды, чтоб его вымыть, и прочли следующую кастильскую надпись: «Aqui està encerrada el alma del licenciado Pedra Garsias». (Здесь заключена душа лиценциата Педро Гарсиаса.)

Не успел младший из школяров, юноша живой и легкомысленный, прочитать надпись, как, хохоча во все горло, воскликнул:

— Что за диковинка? Здесь заключена душа… Заключенная душа! Хотел бы я знать, что за чудак изобрел столь смехотворную эпитафию.

С этими словами он встал, чтобы пуститься в путь. Но спутник его, более рассудительный, подумал про себя:

«Здесь кроется какая-то тайна; останусь тут и попытаюсь ее разгадать».

А потому он отпустил товарища одного, а сам, не теряя времени, принялся копать ножом вокруг камня. Он так усердствовал, что ему удалось этот камень приподнять. Под ним нашел школяр кожаный кошель, который раскрыл. Там оказались сто дукатов и записка со следующими словами, написанными по-латыни:

«У тебя хватило ума, чтоб разгадать смысл надписи, а потому будь моим наследником и сделай из моих денег лучшее употребление, чем я».