Похищение Европы. Барельеф из Вероли — соборной сокровищницы близ Рима. X–XI вв.
Сцены сельской жизни: стрижка овец и парусное судно. Миниатюры из рукописи XI в.
Через некоторое время царь посылает за Константином, и его приносят на закрытых носилках в храм. Вместе с тем к нему присылают одного из царских нотариев, доставившего письменное обвинение против него. Это обвинение нотарий зачитывает вслух перед собравшимся там народом, при каждом пункте обвинения ударяя Константина по голове. И, подняв его на амвон, бьют розгами, а новый патриарх перед алтарем читает эти обвинения. А на следующий день, устроив обычное конское состязание, царь приказывает ему сесть на осла, привязать седло задом наперед и так влачить его под ругань и плевки всего народа. А вскоре после этого царь повелел отсечь Константину голову в городском Кинигии и пронести ее поднятой вверх в так называемом Милии; тело же его приказал тащить на тростниковых веревках по главной улице города и бросить в рвы, называемые Пелагийскими.
На пятом индиктионе началась страшная засуха, так что даже утренняя роса не выпадала; высохли ручьи, источники, и потому бани оставались в бездействии: водохранилища их были пусты. По этой причине Константин решил восстановить акведук, сооруженный царем Валентинианом, но разрушенный аварами в правление Ираклия. Константин собрал по всей ромейской империи много мужей, опытных в искусстве зодчества, потратил на их вознаграждение немалую часть государственной казны и таким образом завершил этот труд. Константин, этот ненавистник Христа, но влюбленный в золото, явил себя новым Мидасом: все золото он положил в свою казну. А сборщики налогов при исполнении своих обязанностей так притесняли людей, что земные плоды и скот сильно упали в цене: так, на один золотой покупалось шестьдесят модиев пшеницы, семьдесят модиев ячменя и многое другое можно было продать весьма и весьма дешево. Люди глупые сочли это следствием высокого плодородия земли и
благополучием, но разумные видели в этом проявление тирании, алчности и жестокости.
На седьмом индиктионе у Константина родился сын, которого он назвал Анфимием. В это же время Никита, патриарх города, восстанавливает здание одного Вселенского собора, пришедшее в негодность от времени; а в примыкающих к нему зданиях, расположенных близ дороги, которые ромеи называли секретами, — и большом и малом, он соскоблил изображения ликов спасителя и святых, сделанные из мозаики, золота и воска.
Константин отсылает славянских вождей и требует к себе христиан, в течение долгого времени бывших у него в плену, захваченных на островах Имвроса, Тенедоса и Самофракии [78]. Выменяв их на шелковые одежды — а число их доходило до двух с половиной тысяч — и приказав привести к себе, он одарил их небольшими подарками и разрешил каждому уйти, кто куда пожелает.
На седьмой индиктион в апреле месяце, в святую субботу, Константин венчает августой супругу свою, Евдокию, и на следующий день провозглашает цезарями двух сыновей — Христофора и Никифора, а Никиту — нобилиссимом. Во время своего обычного консульского шествия во Вселенскую церковь он раздавал прохожим деньги на всем пути от дворца до церкви. На восьмом индиктионе Константин приглашает из Греции Ирину в качестве невесты своему сыну Льву, а в декабре венчает ее августой и справляет свадьбу.
Симеон Магистр (Логофет)
(X в.)
Византийская хроника, отрывок из которой приводится ниже, вызвала у исследователей затруднения при определении ее автора. Ознакомление с содержанием «Хронографии» наводит на мысль, что она написана не одним автором, а несколькими. Об этом говорят следующие два обстоятельства. Во–первых, метод изложения исторических событий неодинаков на протяжении всего произведения. Вначале, при описании событий «от сотворения мира» до вступления на престол Льва V Армянина (813 г.), он несет на себе следы явной компиляторской работы: в тексте нередки вставки из сочинений Иосифа Флавия, Евсевия, Малалы, Феофана и других авторов. Начиная с 813 г., характер повествования резко меняется: никаких заимствований незаметно, изложение вполне самостоятельно. Во–вторых, авторы той и другой части «Хронографии» в греческих рукописях и в болгарском ее переводе указаны различные. Перед первой частью в греческих рукописях автор назван Симеоном Магистром и Логофетом; в болгарской — Симеоном Метафрастом и Логофетом. Кроме того, в конце второй части одной из греческих рукописей «Хронографии» другого автора, Георгия Амартола (IX в.), которого, несомненно, использовал Симеон при описании периода византийской истории с 813 по 842 г. (у того и другого есть одинаковые фразы), сделана знаменательная пометка: «Слава богу за все. Аминь. Здесь оканчивает и Логофет». Любопытно, что болгарский перевод содержит точно такую же пометку по окончании описания событий 842 г. Эти обстоятельства побудили исследователей приписывать «Хронографию» то Симеону Метафрасту, то Симеону Логофету. Можно предполагать, что первая часть «Хронографии» была либо анонимным произведением и впоследствии приписана Симеону Метафрасту как автору с громким именем, либо ее обработал Симеон Логофет.
Что касается второй части «Хронографии», то, видимо, совершенно справедливо считать несомненным ее автором Симеона Логофета. Поэтому Нибур не опубликовал первой части этой византийской хроники, а начал ее с 813 г.
О Симеоне Логофете не сохранилось никаких биографических сведений; даже неизвестно, в какой области он был логофетом и магистром. О времени жизни автора можно сказать, что это — X в., скорее — вторая половина. Написана «Хронография», несомненно, после 948 г., вероятно, ближе к концу X в. Перед читателем проходит целая галерея образов византийских императоров, начиная с Льва V Армянина (813–820 гг.) и кончая Романом II Младшим, сыном Константина Порфирородного (939–963 гг.). Начало правления каждого императора описывается стереотипно: «От сотворения мира год» такой–то, «от божественного воплощения» (т. е. рождества Христова. — Т. П.) такой–то, «император» такой–то «царствовал в течение» стольких–то лет. Нередко здесь же дается краткая характеристика императора или оценка его деятельности, иногда одним словом, например: Лев Армянин назван Хамелеоном, Феофил — иконоборцем. Любопытно, что на протяжении небольшого отрезка византийской истории, начиная с правления Романа Лакапина (919 г.) и до вступления на престол Романа II (959 г.), счет времени идет уже не от рождения Христа, а по индиктионам.
Композиция «Хронографии» Симеона не всегда последовательна: переход от одной темы повествования к другой нередко происходит неожиданно и не всегда логично (ср., например, конец § 2 и начало § 3 в приводимом ниже отрывке о царствовании Феофила). Но стиль Симеона чрезвычайно прост, главным образом благодаря кратким фразам. Иногда автор вводит в свое повествование мотивы фольклорных рассказов (выбор невесты для царя, золотое яблоко, краденый конь). Таким образом, и стиль и отдельные мотивы «Хронографии» Симеона усиливают художественную, изобразительную сторону его исторического повествования.
1. От сотворения мира год 6323, от божественного воплощения 823, ромейский император Феофил, сын Михаила Картавого, иконоборец, царствовал двенадцать лет [80].
Мать Феофила, Евфросина, задумав женить сына, призывает к себе разных девушек, красоты несравненной; среди них самыми прелестными были одна, по имени Икасия [81], и другая, по имени Феодора. Дав сыну золотое яблоко, мать повелела отдать его той, которая ему понравится. Царь Феофил, очарованный красотой Икасии, воскликнул:
— Зло произошло от женщины!
Икасия, немного смутившись, ответила:
— Но и все наилучшее исходит от женщины.
Эти слова поразили Феофила в самое сердце, и он отпустил Икасию, яблоко же отдал Феодоре; была она из Пафлагонии.
На святую пятидесятницу патриарх Антоний венчает их в часовне святого Стефана, а оттуда они направились в великий храм [82], и царь раздал много денег патриарху и всему клиру вместе с синклитом. Икасия же, не став царицей, основала монастырь, где и провела дни свои до самой кончины, приняв пострижение и живя так, как угодно богу. Она предавалась и ученым занятиям: после нее осталось много сочинений. А мать царя, Евфросина, по доброй воле покинула царские покои и удалилась в Гастрийский монастырь [83].
2. Во время конских состязаний приносят подсвечник, поврежденный мечом при убийстве Льва Армянина [84]; Феофил показывает его всему сидящему здесь синклиту и говорит об осмелившихся совершить убийство в храме господнем как о настоящих убийцах Льва, сторонника ереси, и его единомышленника в нечестии [85]. Ведь безбожный Феофил разделял богопротивную ересь отца, то снимая святые иконы, то уничтожая их, устраивая гонения на благочестивых монахов и подвергая их телесным наказаниям.
