Исландские саги - Сага об Эгиле

Когда ярл Адильс увидел, что его брат убит и многие его воины пали, а другие обратились в бегство, он понял, что его дело плохо, и бросился бежать к лесу. Он скрылся в лесу, и за ним последовали его воины. Все их войско обратилось в бегство. Множество бежавших было убито а остальные рассеялись далеко по равнине. Ярл Адильс бросил свое знамя, и никто не знал, он ли там бежит или кто-либо другой.

Скоро стало смеркаться, и Торольв и Эгиль с викингами повернули обратно в свой стан. Вскоре сюда прибыл конунг Адальстейн со всем войском. Люди стали ставить шатры и устраиваться на ночь.

Немного позже подошел конунг Олав со своим войском. Они ставили шатры и устраивались также в тех шатрах, которые уже раньше поставили их люди. Конунгу Олаву тогда сказали, что убиты оба его ярла, Хринг и Адильс, и множество его воинов.

Предыдущую ночь конунг Адальстейн провел в той крепости, о которой говорилось раньше, и там он узнал, что на равнине шло сражение. Он, не медля, собрался со всем своим войском и двинулся на север, на равнину. Здесь он расспросил подробно, как проходила битва. Торольв и Эгиль пришли к конунгу, и он благодарил их за доблесть и за победу, которую они одержали. Он обещал им свою полную дружбу. Они провели все вместе ночь.

Рано утром конунг Адальстейн разбудил свое войско. Он поговорил с военачальниками и сказал им, как надо построить войско. Впереди он поставил свой полк, а в первых его рядах стояли отряды самых храбрых воинов. Конунг Адальстейн сказал, что над этими отрядами будет начальствовать Эгиль.

– А Торольв, – сказал он, – поведет своих воинов и те отряды, которые я там поставлю. У него под началом должен быть второй полк в нашем войске. Ведь скотты никогда не сражаются сомкнутым строем: они то подбегают, то отбегают и появляются то там, то сям. Они часто наносят удары, если их не остерегаться, но когда на них наступают, они рассыпаются по полю.

Эгиль ответил конунгу:

– Я не хочу расставаться с Торольвом во время битвы, пусть нас обоих поставят там, где это больше всего нужно и где будет самая горячая схватка.

Торольв сказал:

– Пусть конунг сам решает, куда нас поставить. Сделаем так, как ему угодно. Но если ты хочешь, я лучше стану там, где было указано тебе.

Эгиль тогда говорит:

– Будь по-вашему, но я много раз пожалею, что нас так поставили.

Войско построилось в полки так, как указал конунг. Подняли знамена. Полк конунга широко растянулся по равнине до реки, а полк Торольва стал вдоль леса.

Конунг Олав тоже начал строить свое войско, когда увидел, что войско Адальстейна уже выстроилось. Он также разбил свое войско на два полка и велел поставить свое знамя и тот полк, над которым он сам начальствовал, против конунга Адальстейна и его полка. У каждого из них было такое большое войско, что не заметно было разницы между ними в числе воинов. А второй полк конунга Олава выстроился около леса против Торольва. Там военачальниками были ярлы скоттов, и воины их были большей частью скотты. В этом полку было огромное множество воинов.

Потом полки двинулись друг против друга, и скоро началась ожесточенная битва. Торольв решительно наступал и велел нести свое знамя вперед вдоль леса. Он задумал пройти вперед и потом ударить сбоку по полку конунга Олава. Его люди держали перед собой щиты, а с правой стороны у них был лес. Он должен был прикрывать их.

Торольв зашел так далеко вперед, что лишь немногие из его воинов оказались перед ним. А когда он меньше всего остерегался, из лесу выбежали ярл Адильс и его люди. Они метнули в Торольва много копий сразу, и он упал там, около леса. Торфид, который нес знамя, отскочил назад, туда, где воины стояли гуще. Адильс же стал теснить их, и завязалась жестокая схватка.

Скотты прокричали победный клич, как только увидели, что у врага убит военачальник. А когда Эгиль услышал их крик и увидел, что знамя Торольва двинулось назад, он понял, что сам Торольв, наверное, уже не следует за своим знаменем. Эгиль бросился в ту сторону и бежал посредине между обоими полками. Скоро он встретил своих людей и узнал, что произошло. Он стал увлекать воинов в наступление, и сам пошел впереди всех. В руках он держал свой меч Ехидну. Он рубил обеими руками, пробиваясь вперед, и убил многих. Торфид нес знамя сразу за ним, а за знаменем следовал весь второй полк. Завязалась ожесточеннейшая сеча.

Эгиль шел вперед, пока не встретил ярла Адильса. Они обменялись немногими ударами, и ярл Адильс был убит, и вокруг него еще много людей. Тогда его войско бежало. Эгиль и его воины преследовали бегущих и убивали всех, кого настигали. Их было бесполезно просить о пощаде. А когда ярлы скоттов увидели, что их товарищи бегут, они тоже обратились в бегство.

Эгиль же со своими людьми достиг места, где стоял полк конунга Олава. Они зашли этому полку в тыл и устроили там побоище. Тогда полк разбился на небольшие кучки и потом совсем рассыпался. Многие из людей Олава бежали, а викинги прокричали победный клич.

Как только конунг Адальстейн увидел замешательство в полку конунга Олава, он стал воодушевлять свое войско и велел нести свое знамя вперед. Их натиск был силен, и все войско Олава отступило, потеряв много убитыми. Там пал сам конунг Олав и большая часть его войска, потому что всех бежавших убивали, если их могли настигнуть. Конунг Адальстейн одержал очень большую победу.

Конунг Адальстейн оставил поле битвы, а его воины продолжали преследовать бегущих. Он повернул обратно к крепости и нигде не останавливался на ночлег, пока не приехал туда.

Эгиль преследовал бегущих. Он долго гнался за ними и убивал всех, кого настигал. Потом он повернул со своим отрядом обратно к тому месту, где была битва. Здесь он разыскал тело своего убитого брата Торольва, подобрал ого, обмыл и похоронил по тогдашнему обычаю. Они вырыли могилу и опустили в нее Торольва со всем его оружием и одеждой. Прежде чем расстаться с ним, Эгиль надел ему па обе руки по золотому запястью. Лотом на могилу положили камни и сверху засыпали землею. Тогда Эгиль сказал вису:

И еще он сказал такую вису:

После этого Эгиль отправился со своим отрядом к конунгу Адальстейну. Приехав, он сразу же пошел к конунгу, который в это время пировал. Там было большое веселье. А как только конунг увидел, что в палату вошел Эгиль, он велел освободить для него и его людей скамьи напротив. Он сказал, что Эгиль должен сидеть там, на втором почетном сиденье. Эгиль сел и положил щит себе под ноги. На голове у него был шлем, а меч он положил на колени и то вытягивал его до половины из ножен, то вкладывал обратно. Он сидел прямо, не сгибаясь.

У Эгиля было крупное лицо, широкий лоб, густые брови, нос не длинный, но очень толстый, нижняя часть лица – огромная, подбородок и скулы – широченные. У него была толстая шея и могучие плечи. Он выделялся среди других людей своим суровым видом, а в гневе был страшен. Он был статен и очень высок ростом. Волосы у него были цветом как у волка и густые, но он рано стал лысеть. В то время как он сидел там, в палате конунга Адальстейна, одна бровь у него опустилась до скулы, а Другая поднялась до корней волос. У Эгиля были черные глаза и сросшиеся брови. Он не пил, когда ему подносили брагу, и то поднимал, то опускал брови.

Конунг Адальстейн сидел на возвышении. Он, как и Огиль, положил меч себе на колени, а после того, как они просидели так некоторое время, конунг вынул меч из ножен, снял с руки большое дорогое запястье и надел его на конец меча. Затем он встал, подошел к очагу и над огнем протянул меч с запястьем Эгилю. Эгиль встал, обнажил меч и пошел по палате навстречу конунгу. Он продел меч в запястье и притянул его к себе, а потом вернулся на свое место. Конунг снова сел на возвышение. Эгиль тоже сел, надел запястье на руку, и тогда его брови расправились. Он отложил меч и шлем, взял олений рог, который ему поднесли, и осушил его. Он сказал:

После этого Эгиль каждый раз выпивал свою долю и беседовал с другими.

А конунг велел принести два сундука. Оба они были полны серебром, и каждый из них несли по два человека. Конунг сказал:

– Эгиль, возьми эти сундуки и, если ты поедешь в Исландию, отвези это серебро своему отцу. Я посылаю ему его как виру за сына. Часть этого серебра ты должен разделить среди тех родичей, твоих и Торольва, которых ты считаешь самыми достойными. Ты же получишь виру за брата здесь, у меня, – земли или деньги, чего ты больше хочешь. И если ты готов остаться у меня навсегда, то я окажу тебе почести, какие ты только пожелаешь.