Тогда она решила, и ее друзья поддержали ее в этом решении, дать согласие на брак с Торольвом, если ее отец не будет против. После этого Торольв стал распоряжаться в вотчине Барда и управлять в фюльке как лендрман конунга.
Торольв собрался на своем корабле в дорогу и взял с собой около шести десятков человек. Он направился, когда был готов, на север вдоль берега. И вот однажды вечером он прибыл на остров Аласт, в Санднес. Они ввели свой корабль в бухту, и когда они поставили шатры на корабле и расположились на ночлег, Торольв пошел к дому, взяв с собой двадцать человек. Сигурд принял его радушно и предложил ему быть гостем, потому что они и раньше были хорошо знакомы, с тех пор как Сигурд и Бард породнились между собой. Торольв и его спутники вошли в дом и остались там ночевать.
Сигурд завел с Торольвом разговор и спросил у него, что слышно нового. Торольв рассказал про ту битву, которая произошла летом на юге страны, и про смерть многих людей, известных Сигурду. Торольв сказал, что Бард, зять Сигурда, умер от ран, полученных в этой битве. Оба они считали, что это очень большая потеря. Торольв рассказал Сигурду о предсмертном завещании Барда и передал также волю конунга, чтобы это завещание было выполнено. При этом он показал верительные знаки конунга.
Потом Торольв обратился к Сигурду с просьбой: он просил руки его дочери Сигрид. Сигурд ответил на речь Торольва согласием и сказал, что многое способствует этому согласию: во-первых, так хочет конунг, дальше – о том же просил Бард, а кроме того, он и сам знаком с Торольвом и думает, что для Сигрид будет неплохо выйти за него замуж. Сватовство у Сигурда оказалось нетрудным делом. Потом была помолвка, а свадьбу назначили на осень, и она должна была быть на Торгаре.
Торольв поехал со своими спутниками домой, и устроил там большой пир, и пригласил на него множество народу. Там было много знатных родичей Торольва. Сигурд тоже прибыл сюда с севера на большом боевом корабле, и с ним – лучшие мужи. Было на том пиру очень много народу.
Вскоре стало видно, что Торольв – человек благородный и щедрый. Вокруг него собралась многочисленная дружина. Это потребовало больших расходов и много всяких припасов, но тот год был урожайным, и было легко добыть все, в чем они нуждались.
В ту же зиму умер Сигурд в Санднесе, и все его наследство получил Торольв. Это было очень большое богатство.
Однажды к Торольву приехали сыновья Хильдирид с требованием, чтобы им отдали добро, которое раньше принадлежало Бьяргольву и на которое они, как им казалось, имели право. Торольв отвечал им так:
– Я знал Брюньольва и еще лучше Барда, как людей справедливых, и уверен, что они выделили бы вам из наследства Бьяргольва все то, о чем им было бы известно, что оно по праву принадлежит вам. Я был неподалеку, когда вы явились с таким же требованием к Барду, и я понял, что он считает ваше требование несправедливым, потому что он назвал вас сыновьями наложницы Бьяргольва.
Харек сказал, что они доставят свидетелей и докажут, что за их мать было заплачено вено. Он продолжал:
– Правда, раньше мы не поднимали об этом разговора с Брюньольвом, нашим братом. Ведь тогда мы должны были делить наследство с нашими родичами. А от Барда мы ожидали, что он отнесется к нам с полным уважением, только нам не долго пришлось иметь с ним дело. Теперь же, когда наследство нашего отца попало к совсем чужим людям, мы больше не можем молчать о том, чего мы лишились. Но может быть, как это было и прежде, из-за разницы в могуществе между нами ты не признаешь наших законных прав в этом деле, если ты даже не хочешь выслушать свидетельства, которые мы могли бы доставить, о том, что мы рождены в законном браке.
На это Торольв отвечал сердито:
– Я не считаю вас законнорожденными наследниками, потому что слышал, что над вашей матерью было совершено насилие и ее привезли домой как пленницу.
На этом их разговор закончился.
Зимой Торольв поехал в горы,[20] взяв с собой большую дружину – не меньше девяти десятков человек. Л прежде было в обычае, чтобы сборщики дани имели при себе три десятка человек, иногда же и меньше. Он вез с собой много товаров. Торольв быстро назначал лопарям встречи, взыскивал с них дань и в то же время торговал. Дело шло у них мирно и в добром согласии, а иногда и страх делал лопарей сговорчивыми.
Торольв разъезжал по всему Финнмарку, а когда он был в горах на востоке, он услышал, что сюда пришли с востока колбяги[21] и занимались торговлей с лопарями, а кое-где – грабежами. Торольв поручил лопарям разведать, куда направились колбяги, а сам двинулся вслед. В одном селении он застал три десятка колбягов и убил их всех, так что ни один из них не спасся. Позже он встретил еще человек пятнадцать или двадцать. Всего они убили около ста человек и взяли уйму добра. Весной они вернулись обратно.
Торольв поехал в свой двор Санднес и весной долго жил там. Он велел построить большой боевой корабль с головой дракона на носу и отлично оснастить его. На нем он выезжал из дому. Торольв усердно собирал припасы, которые в те времена можно было добыть в Халогаланде. Люди его ловили сельдь и треску. Было там также достаточно тюленьих лежбищ, а во многих местах собирали птичьи яйца. Все припасы Торольв велел свозить к себе. У него никогда не бывало меньше сотни вольноотпущенников. Он был великодушный и щедрый человек и сдружился с влиятельными и знатными людьми, которые жили по соседству. Он стал могущественным человеком и очень заботился о снаряжении своих кораблей и об оружии.
Конунг Харальд тем летом поехал в Халогаланд. В собственных поместьях конунга его встречали пирами, и так же поступали лендрманы и богатые бонды.
Торольв готовил для конунга пир и затратил на него много средств. Был назначен день приезда конунга. Торольв пригласил на пир множество народу, и там собрались самые лучшие люди. С конунгом приехало на пир около тридцати дюжин человек, а у Торольва уже было пятьдесят дюжин.
Торольв заранее велел подготовить большую ригу, которая была в усадьбе, и поставить внутри скамьи, чтобы пировать там, потому что у него в доме не было такого большого помещения, где бы поместилось все это множество народу. Кругом по стенам риги повесили щиты.
Конунг сел на почетном сиденье, но когда рига заполнилась людьми и перед почетным сиденьем и позади него, он огляделся по сторонам и побагровел. Он ничего не сказал, но все видели, что он разгневан. Пир был богатый и угощение на славу. Но конунг был совсем не весел. Он провел у Торольва три ночи, как и собирался.
В день отъезда конунга Торольв подошел к нему и попросил выйти с ним на берег. Конунг согласился. Там у берега стоял тот корабль с головой дракона, который Торольв велел построить раньше, с шатрами и всеми снастями. Торольв подарил этот корабль конунгу. Он просил, чтобы конунг судил о нем по его намерениям: он собрал такое множество народу не для того, чтобы соперничать с конунгом, а для того, чтобы оказать ему честь. Конунг выслушал слова Торольва приветливо, смягчился и повеселел. Тогда многие другие также добавили не одно доброе слово. Они говорили – и это было верно, – что пир был великолепный, и прощальный подарок – очень богатый, и что конунг силен такими людьми, как Торольв. Расстались они как добрые друзья.
Конунг отправился на север, в Халогаланд, как и собирался, а когда лето шло к концу, повернул обратно на юг. Он снова поехал по пирам, всюду приготовленным для его встречи.
Сыновья Хильдирид поехали навстречу конунгу и пригласили его к себе на остров Лека на три ночи пированья. Конунг принял приглашение и сказал, когда он к ним прибудет. В назначенный день он явился со своей дружиной, а до того там было не много народу. Пир удался на славу. Конунг был весел и доволен.
Харек завел разговор с конунгом и стал его спрашивать о его летних поездках. Конунг ответил ему и сказал, что все принимали его хорошо, но, конечно, каждый по своему достатку.
– Наверно, пиры были очень разные, – сказал Харек, – и пир на Торгаре был самым многолюдным?
Конунг сказал, что так это и было.
Тогда Харек говорит:
– В этом нет ничего удивительного, потому что ни к одному другому пиру так не готовились, и тебе очень посчастливилось, что ты не попал в смертельную беду. Ты оказался, как и нужно было ожидать, необыкновенно мудрым и удачливым, потому что ты сразу заподозрил, что дело нечисто, когда увидел множество людей, собранных там. И мне говорили, что ты велел всей своей дружине не расставаться с оружием и день и ночь держал надежную стражу.
Конунг посмотрел на него и проговорил:
– Зачем ты это рассказываешь, Харек, и что ты можешь об этом сказать?
Харек тогда говорит:
– Конунг, вы разрешите мне высказать все, что я хотел бы?
– Говори, – отвечает конунг.
– Вот что я думаю, – говорит Харек. – Если бы вы, конунг, послушали, как люди у себя дома высказывают то, что у них в мыслях, то это бы вам мало понравилось: говорят, что вы угнетаете весь народ. По правде сказать, конунг, народу недостает только отваги и предводителя, чтобы выступить против вас. Не удивительно, – продолжал он, – если такой человек, как Торольв, думает, что он превосходит всех остальных. Он и силен и красив. У него есть и дружина, как у конунга. У него огромное богатство, даже если бы он владел только тем, что принадлежит ему самому. А ведь он пользуется еще чужим добром, как своим собственным. И вы также дали ему права на большие доходы, а теперь получается так, что он не думает отплатить за это добром. Надо вам сказать правду: когда люди здесь проведали, что вы поехали в Халогаланд, взяв всего тридцать дюжин воинов, то они задумали собрать войско и убить тебя, конунг, и всех твоих людей. Главарем же в этом заговоре был Торольв, потому что ему предложили сделаться конунгом Халогаланда и Наумудаля. Он разъезжал взад и вперед по всем фьордам и островам, собирая всех, кого мог, и всякое оружие. И тогда не было тайной, что с этим войском собирались выйти на битву против конунга Харальда. Верно и другое: хотя ваше войско, конунг, было и поменьше, когда вы с ними встретились, но у этих трусов сердце задрожало от страха, как только они увидели ваши корабли, плывшие сюда. Тогда было решено поступить иначе и встретить вас приветливо и пригласить на пир. Они замышляли напасть на вас с огнем и оружием, если бы вы опьянели и легли спать. И вот улика: вас привели, если я верно слышал, в ригу, потому что Торольв не хотел сжигать свой новый, богато украшенный дом. И вот другая улика: там всюду было полно оружия и доспехов. Когда же они кознями ничего не смогли тебе сделать, они приняли решение, которое тут было самым подходящим, – бросили свои замыслы. Я думаю, что все станут скрывать эти замыслы, потому что лишь немногие, сдается мне, чувствовали бы себя невиновными, если бы правда вышла наружу. Теперь же, конунг, я советую тебе взять Торольва с собой, и пусть он будет в твоей дружине, держит твое знамя и стоит на носу твоего корабля. Никто не подходит для этого больше, чем он. А если тебе угодно, чтобы он был лендрманом, то пошли его на юг, в Фирдир, туда, где вся его родня. Там можно будет следить, чтобы он не стал чересчур могущественным. А управление Халогаландом поручите надежным здешним людям, которые вам будут верно служить и родичи которых и раньше были на этой должности. Мы с братом всегда готовы служить вам, когда вы только захотите. Наш отец долгое время управлял здесь по поручению конунга и хорошо справлялся. Здесь, конунг, вам трудно будет найти подходящих людей для управления, потому что вы сами будете редко являться сюда. Ведь область эта слишком бедна, и вы не можете приехать сюда со всем вашим войском, а часто приезжать в Халогаланд с небольшой дружиной вы не станете, потому что здесь много ненадежных людей.
