492
В данном случае слово «practica» означает сведения, осведомленность, что подтверждается глаголом «intendo» — знаю, понимаю. Барбаро хотел сказать, что в его распоряжении имеются хорошие, достоверные сведения (bоnа practica) о мордве. Ср. название сочинения Пеголотти: «Сведения о торговле» (La pratica della mercatura). Ср. также примеч. 16 к Контарини: «marcadante pratico delle cose de Persia». Когда Контарини послал священника Стефана из Москвы в Венецию, он нашел для своего посланца весьма знающего, весьма осведомленного, «практичнейшего» проводника (pratichissimo a tal camino) (Соntarini, p. 98 v).
«In la compagnia» — компанией, сообща, т. е. на общие средства, в складчину.
Барбаро правильно переводил разные слова со знакомых ему тюркского и монгольского языков, также и с персидского языка, но русского языка он не знал и ошибся в переводе названия Новгород. Это косвенно подтверждает, что Барбаро не был в России. Следует отметить ошибку ди Ленна (N. di Lеnnа, р. 31, п. 4), который разъяснил название Novgroth как Нижний Новгород, тогда как по контексту видно, что это Новгород Великий.
Сведения о Новгороде у Барбаро поздние, не современные его пребыванию в Тане, хотя и включенные в его «Путешествие в Тану». Барбаро пишет о совершившемся подчинении Новгорода Иваном III, употребляя глагол «subiugare», который, казалось бы, должен означать здесь полное подчинение Новгородской республики Московскому государству, что случилось в январе 1478 г. и получило символическое подтверждение в виде перевоза в Москву новгородского вечевого колокола в марте 1478 г. (Моск. свод, стр. 309—323). Однако тем же глаголом «subiugare» Барбаро пользуется, говоря о подчинении Казани Ивану III в 1487 г., тогда как фактически и юридически это было не так: в Казани продолжал править хан, и настоящее подчинение Казани Москве совершилось лишь в середине XVI в. Следовательно, указанный глагол Барбаро мог применить к Новгороду, имея в виду действия Ивана III летом 1471 г. (Моск. свод, стр. 284—291). Барбаро записал, что в Новгороде за последнее время (но неясно, когда именно) постепенно (pian piano) распространяется католичество. Об этом же записано в летописи, в рассказе о событиях, предшествовавших походу Ивана III на Новгород в июне 1471 г. В Новгороде происходили волнения, «возмятение велико»; на вече некоторая часть населения выражала стремление к подданству польскому королю Казимиру IV («за короля хотим»), а не московскому великому князю. При этом возникла тенденция перехода в католичество: новгородцы начали «отступать от христианства» (т. е. от православия) к «латынству». Тогда Иван III пошел на них «не яко на христиан, но яко на иноязычник и на отступник православна» (Моск. свод, стр. 288). Эти осложнения — колебания новгородцев в сторону Польши и «латынства» — отразились у Барбаро.
Барбаро не указывает ни одного населенного пункта по пути — в течение 22 дней — от Москвы до границы Польши. Первое место, указанное им, — замок Троки, затем Слоним, после которого в Литве отмечена Варшава (несомненно Varsovich, но не Varsonich: буквы «v» и «n» могли быть перепутаны).
Казимир IV (1427—1492) — король польский (с 1447 г.), великий князь литовский (с 1440 г.), сын Ягелло.
Непонятное название Polonia соответствует тому, что у Контарини правильно названо Posnama, т. е. Познань (ср.: Соntarini, p. 66 v).
Mersaga — Meseritz, на середине пути между Познанью и Франкфуртом на Одере.
Автор сам признает, что не знает городов в Польше, которые он упоминает в этой части своего труда.
Сын Казимира IV, Владислав II, был королем Чехии (Богемии) в 1471—1516 гг., а с 1490 г. — королем Венгрии.
Описание Грузии в § 62 является совершенно обособленной вставкой, не будучи связано ни с предыдущим изложением, ни с заключительными словами в § 63. Возможно, что рассказ о Грузии должен был следовать за рассказом о Мингрелии (Tana, § 43), но почему-то оказался оторванным от него. Едва ли § 62 о Грузии был частью «Путешествия в Персию». Барбаро видел Грузию, участвуя в походе Узун Хасана в его войне с Багратом VI (см. примеч. 166), но тогда не были возможны мирные пиры с грузинами. Однако по окончании войны Барбаро намеревался вернуться на родину северным путем через Татарию; он направился из Тебриза на Кавказ и тогда мог побывать в Грузии.
Pancratio — грузинский (точнее, картли-имеретинский) царь Баграт VI (1466—1478). Контарини пишет: «re Pangrate di Giorgiania» (Contarini, p. 88 r). В 1476—1477 гг. Узун Хасан воевал с Багратом. Барбаро сопровождал персидское войско в этом походе, обошел горные области Грузии, подвигаясь к ее центру с запада, побывал в Тбилиси (Zefilis), Гори (Gory), Кутаиси (Cotathis). Союзником Узун Хасана был Джургура (у Контарини — Горгора), князь, соседивший с Грузией у Черного моря, владетель крепости Вати-Батуми (ср. примеч. 30 к Контарини). Баграт был побежден и вместе с Джургурой уплатил Узун Хасану контрибуцию в размере 16 тысяч дукатов (Persia, р. 57 r—58 v). Барбаро подчеркнул, что большую часть рассказа о Грузии он записал как очевидец (la maggior parte con gli occhi proprii veduto).
Барбаро два раза — в обоих «Путешествиях», в Тану и Персию — отметил, что в Трапезунде виноградные лозы вьются по деревьям: «Вся область (paese) Трапезунда и прилегающие районы (confini) производят очень много вина; лозы разрастаются по деревьям (se ne vanno sopra gli arbori) и не подвергаются обрезке (senza esser bruscate); одна наша бочка вина обычно стoит в тех местах меньше одного дуката» (Persia, p. 53 v). Может быть, Барбаро противопоставлял такой способ создания опоры для виноградных лоз способу шпалер (pergole) в Игалии («vite pergolese» — лозы, цепляющиеся по специально поставленным деревянным перекладинам и решеткам).
Барбаро обратил внимание на обычай грузин выбривать на голове тонзуры и сравнил это с тонзурами католических аббатов; то же самое заметил Контарини, но его наблюдение относится к мингрелам; их тонзуры (le chieriche) он сравнил с тонзурами францисканцев (Contarini, р. 72 г).
Здесь Барбаро констатирует с полной ясностью, что он действительно побывал в Грузии и испытал (io ho experimentato) непривычные для него трудности во время пира, в котором участвовал.
Контарини тоже наблюдал на Кавказе питье вина из круговой чаши, но назвал этот способ русским словом «здравица» (Соntаrini, р. 85 r: «si mesero a far sdraviza»).
Барбаро ошибся (если это не ошибка переписчика) в названии реки, протекающей около Тбилиси (Zifilis, древний Tibilis); ясно, что это не Тигр (Tygris), а Кура (Cyrus).
После упоминания замка Гори Барбаро сразу пишет: «граничит с Великим морем» (confina con el mar Mazore). Конечно, глагол «граничит» (соnfina) относится не к Гори, а к Грузии, описание которой здесь дается.
