Джон Мильтон - Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец

Как это понимать?

Душой воспряньте!
Я ощущаю, как во мне родится
Порыв, который помыслы мои
К необычайной цели направляет.
Я в капище пойду, хоть там, конечно,
Ничем не посрамлю ни веру нашу,
Ни тот обет, что дал как назорей.
Коль могут быть предчувствия правдивы,
День этот в веренице дней моих
Или славнейшим, иль последним станет.

Ты вовремя решил: гонец вернулся.

Велят тебе, Самсон, владельцы наши
Вторично передать, что ты, наш пленник
И раб, чье дело — жернов в ход пускать,
Приказу их противиться не смеешь.
Поэтому скорей за мной ступай,
Не то найдем мы способы и средства
Тебя скрутить и силой приволочь,
Будь даже ты скалы неколебимей.

Охотно поглядел бы я, сколь многим
Из ваших это будет жизни стоить,
Но, помня, что за вами превосходство,
И не желая, чтоб меня тащили
В храм, как скота, туда отправлюсь сам.
Неоспоримо слово господина
Для тех, чей долг — ему повиноваться.
Кто не смирится, коль на ставке жизнь?
Что делать! Человек нетверд в решеньях.
Пусть лишь не требуют, чтоб совершал
Я то, что возбраняет наша вера.

Ты мудро поступил. Сними оковы.
Мне кажется, тебе владельцы наши
Свободу за покорность возвратят.

Прощайте, братья, и прошу меня
Не провожать. Владельцев филистимских
Я, враг, который встарь им был так страшен,
Своим приходом раздразнить могу,
А уж прибыв с толпой друзей — подавно.
Тираны во хмелю — вдвойне тираны,
И пламенное рвенье к делу веры
Вино вселяет в лакомок-жрецов,
А чернь во дни торжеств общенародных
Особенно неистова и буйна.
Не знаю, право, встретимся ль мы вновь.
Но что бы ни произошло, не скажут
Вам про меня, что свой народ, иль бога,
Иль честь свою я нынче посрамил.

Пусть ведет тебя
Бог Израиля, чтобы
Имя и славу его меж язычников
Ты утвердил победно.
Пусть он, чей ангел, в поле Маною
Дважды подав о сыне знаменье,
В пламени жертвенном ввысь поднялся,
Станет тебе щитом из пламени.
Он, чей дух в тебе начал действовать
В стане Дановом,
Да пребудет с тобой и сегодня,
Ибо никто из семени смертных
Не был еще по воле господней
Призван свершить деянья славнее.
Но почему старик Маной спешит сюда
Походкой юноши? Он с виду много радостней,
Чем раньше был. Наверно, сына ищет он
Иль от него принес нам вести добрые.

Мир вам, сородичи! Пришел я к вам
Не для того, чтоб повидаться с сыном:
На празднестве его принудят ныне
Владельцев филистимских потешать.
Услышав по дороге, как весь город
Шумит об этом, я не захотел
Смотреть на унижения Самсона
И к вам направил шаг, чтоб поделиться
Надеждами, которые питаю
На близкое его освобожденье.

Рассказывай скорей, почтенный старец.
Мы жаждем радость разделить твою.

По одному владельцев филистимских
Я подстерег на улице иль дома
И каждого с отцовскими слезами
Молил за выкуп сына отпустить.
У тех, что рьяно чтят закон дагонов,
Я встретил лишь надменное презренье
Да мстительную ненависть; другие,
Что веру и отчизну продадут,
Речь только о деньгах вели; но третьи,
Что нравом благородней и учтивей,
Признали, что коль скоро обезврежен
Их прежний недруг, месть теряет смысл,
И мне великодушно обещали
Добиться, чтобы за пристойный выкуп
Отпущен был Самсон… Но что за вопли?
От шума небеса — и те дрожат.

Наверно, это чернь ликует, видя
Слепым и пленным грозного врага,
Чья мощь теперь забавой ей послужит.

Пусть даже все имение мое
Уйдет за выкуп — заплачу охотно.
В своем колене бедняком последним
Я быть согласен, если этим сына
От гнусного узилища избавлю.
Я без него отсюда не уйду.
Чтобы Самсону возвратить свободу,
Я с радостью останусь гол и бос:
Коль он со мной, мне ничего не надо.

Мы верим, что готов ты все отдать.
Отцы для сыновей богатство копят,
Чтоб в старости от них заботу видеть;
Ты ж в старости заботишься о сыне, —
Ведь он, ослепнув, стал тебя старей.

Заботиться о нем я был бы счастлив,
Когда б с отцом остался дома он,
Своей бессмертной славой наслаждаясь,
Хоть и слепой, но с кудрями до плеч,
Рать целую в былые дни смиривших.
Но мнится мне, что вместе с волосами,
Которыми он снова, словно войском
Сподвижников бесстрашных, окружен,
Ему вовек не возвратил бы силу
Господь, когда бы не нуждался в нем:
Ведь столь высокий дар и бесполезен,
И смехотворен без высокой цели.
Раз сохранил он силу, став незрячим,
Бог этой силе зренье возвратит.

Надеешься ты не без основанья:
Недолго уж Самсону ждать свободы,
Что знать отрадно и тебе, отцу,
И нам, друзьям наиближайшим вашим.

Я верю в вашу дружбу… Что за шум?
Какой ужасный шум, всеправый боже!
Он — громче и звучит не так, как раньше.

Шум — утверждаешь ты? Нет, стон всеобщий,
Как будто целый город погибает
Под рев насильников, рыданья жертв
И тяжкий грохот падающих зданий.

Я тоже слышу грохот… Ох! Опять!..
Там убивают моего Самсона.

Верней, он убивает сам: не воет
Толпа так страшно, одного сражая.

Случилась там какая-то беда.
Что делать? Выждать? Иль бежать туда?

Нет, лучше подождем, чтоб прямо в зубы
Опасности не угодить. Постигло
Безмерное несчастье филистимлян —
Кто, кроме них, мог крик такой поднять?
А пострадавших нам спасать не надо:
На нас сорвут они свою досаду.
Ведь если бог, чьей воле нет препон,
Решил, чтоб чудом вновь прозрел Самсон,
Легко себе представить горы трупов,
По коим путь он пролагает свой!

Нет, нет, немыслимо такое счастье!

Но почему? Для своего народа
Бог встарь невероятное свершал.

Он может все, захочет ли — не знаю,
Хотя велит надежда в это верить.
А впрочем, вести не заставят ждать.

Особенно дурные: их разносит
Молва куда быстрее, чем благие.
Вон вестник к нам уже спешит. Еврей
По виду он из нашего колена.

О, дайте мне совет, куда бежать,
Чтоб исцелиться от воспоминаний
О зрелище кровавом, вновь и вновь
Встающем у меня перед глазами!
Не знаю уж, чутьем иль провиденьем,
Поскольку разум мой пришел в расстройство,
Я приведен был прямо к вам, почтенный
Маной и соплеменники мои,
Хоть и довольно далеко отсюда
До места, где произошло несчастье,
Которое касается вас близко.

О нем нам возвестили шум и стоны,
Но мы не поняли, что там случилось
Итак, без предисловий! Говори.