Отдавать богам своих первенцев было, естественно, тяжело, поэтому в Карфагене многие аристократы стали покупать чужих детей и под видом собственных отдавать их богу. Но когда над Карфагеном нависла смертельная опасность, карфагеняне восприняли ее как гнев божества на нечестие «лучших людей государства» и решили вернуться к старым обычаям: они сожгли более 500 детей, из которых 200, сыновья знатных родителей, были определены властями, а не менее 300 — пожертвованы добровольно. Эти добровольные пожертвования явно происходили из разных слоев общества. С течением времени круг жертвователей расширился вплоть до рабов. Однако при всей своей на–божности многие карфагеняне пытались уклониться от принесения этой жестокой жертвы. Так, например, поступил знаменитый полководец Ганнибал, который взамен своего сына пообещал роскошные жертвы после победы над Римом.
Останки сожженных детей помещали в специальные урны и хоронили в особом святилище, которое современные ученые называют тофетом.
Тофеты располагались обычно на самом краю города, рядом с городскими стенами, а иногда и за стенами, но недалеко от них. Сам тофет представлял собой закрытый двор, внутри которого находились небольшая часовня и лабиринт загородок. Двор был заполнен урнами с прахом жертв. Над каждой жертвой ставилась стела с именем жертвователя и призывом к богу или богине принять этот дар. Когда двор заполнялся, он мог выравниваться, и в новом слое вновь располагались урны с останками несчастных детей.
Порой этот ужасный обычай все же смягчался. В жертву богам могли приносить не родившихся детей, а результаты выкидышей. В практику входили и так называемые жертвы замещения, когда вместо ребенка убивали и сжигали ягненка. Замещение основывалось на формуле «душа за душу, кровь за кровь, жизнь за жизнь». Известно, как проходила такая церемония. Группа людей, держа ягненка, двигалась к культовому зданию и входила в него. В самом здании ягненка убивали и сжигали, а жрец, которому помогали два или три ребенка, вливал в пламя душистое масло. Постепенно «жертвы замещения» все более распространялись, хотя финикийцы (по крайней мере, те, что жили в Центральном Средиземноморье) от жертвоприношений детей никогда окончательно не отказывались.
Все эти обряды и жертвы должны были обеспечить и государству, и отдельным людям милость богов и сносное существование. Но одних этих средств казалось недостаточно. И финикийцы широко применяли магию, различные гадания. Например, при постройке дома в фундамент клали бронзовые фигурки скорпионов, надеясь таким образом обезопасить обитателей дома от настоящих ядовитых насекомых. На специальных пластинках писали заклятия против своих врагов. При себе носили амулеты, владельцы которых видели в них защиту от злых сил и верили, что они помогают человеку в его действиях. Амулеты содержали призывы к богам и демонам помочь хозяину амулета или, наоборот, оставить человека в покое.
Маски, изображающие демонов, клались в могилы финикийцев. Они должны были охранять умерших от злых духов. VIII— VI вв. до н. э.
Тщательно заботились финикийцы о своих мертвецах. Естественно, что наибольшую заботу они проявляли об умерших царях. В Библе раскопаны гробницы царей II тысячелетия до н. э. Когда‑то их местонахождение было отмечено небольшими пирамидами, но теперь эти пирамиды исчезли, и археологам остались только подземные помещения, вырубленные в скале. Такая погребальная пещера была очень глубока — до 10 метров. На ее дне в саркофаге покоился погребенный царь, покрытый дорогими украшениями и окруженный другими ценными предметами. И позже царей хоронили в каменных саркофагах. На их стенках вырезали различные cцены и надписи. В I тысячелетии до н. э. стали распространяться саркофаги, повторявшие очертания человеческого тела, причем особо выделялось лицо, которое, правда, не было портретом. Подобные саркофаги использовались при захоронении не только царей, но и жрецов, а иногда и простых смертных, но, по–видимому, достаточно богатых.
Маска. VIII‑VI вв. до н. э. Глина
Хороня своих умерших, финикийцы применяли два способа: и трупоположение, когда мертвое тело кладется в могилу, и трупосожжение, когда это тело сначала сжигается, а затем уже пепел вместе с несгоревшими остатками в специальной урне помещается в назначенное место. Восточные финикийцы предпочитали трупоположение, на западе было довольно широко распространено трупосожжение. В любом случае тело сначала обмывали, одевали в лучшие одежды, обмазывали душистыми маслами, причесывали, украшали драгоценностями. Финикийцы особенно заботились, чтобы никто не нарушил покой мертвеца, они призывали проклятья на голову тех, кто решится на такой святотатственный поступок. Не надеясь только на проклятья, сами могилы они устраивали как можно глубже. Финикийские могилы были разнообразны. Там, где имелась возможность, финикийцы использовали естественные пещеры, несколько расширяя их. В других случаях вырывались глубокие колодцы (иногда глубиной до 20 метров), и на их дне делалось расширение, в которое и клали тело или ставили урну; сам колодец после этого заваливали камнями и засыпали землей. Третьим видом могил были прямоугольные ямы размером в человеческое тело. Известны и погребальные камеры, в которые вели специальные наклонные коридоры. Создавались даже целые подземные сооружения, довольно сложные, с различными нишами. Такие гробницы, принадлежавшие семьям, постоянно пополнялись новыми захоронениями. Но обычно могилы предназначались для одного мертвеца, редко — для двух (по–видимому, мужа и жены). Над могилой финикийцы ставили стелу или памятный камень. А позже для знатных людей они начали строить настоящие мавзолеи. Один такой мавзолей в Африке был двухэтажным, он поднимался на трехступенчатом постаменте, а перед ним располагался алтарь, на котором горело пламя, пожирающее погребальную жертву.
При всем почтении к мертвецам финикийцы боялись их слишком близкого соседства. Поэтому кладбища (некрополи, то есть «города мертвых») располагались в отдалении от городов. Если поселение лежало на берегу реки, то могилы находились на другом берегу, если на холме, то кладбище устраивали на другом холме. А если город стоял на острове, то некрополь занимал соседний остров; если же это было невозможно, то кладбище помещали на другую сторону острова. Существовали и другие варианты. Но в любом случае могилы находились в отдалении от жилищ.
Похоронить мертвеца, соорудить ему могилу считалось святой обязанностью каждого финикийца. И не менее святой обязанностью было снабдить мертвеца всем необходимым в загробной жизни. А растительная душа, которая оставалась в могиле, нуждалась, по мнению финикийцев, во всем том же, что и живой человек, то есть как минимум в пище, питье и свете. Поэтому в могилу обязательно помещались лампа на чаше, оставленная светящейся, два кувшина или две амфоры с едой и два кувшина с питьем. Иногда плоды и пироги, положенные в могилу, изготовлялись из глины. Видимо, на этот случай существовали какие‑то магические обряды, которые должны были, по мысли совершавших их, сделать эту пищу съедобной. Кроме самого необходимого в могиле могли оставляться и другие предметы, число, виды и качество которых зависело от имущественного положения, места в обществе, вкусов и верований семьи покойного. В могилу клали также различные амулеты, которые должны были отвратить от мертвеца недоброжелательных демонов. У западных финикийцев при захоронениях часто использовались погребальные маски сравнительно небольшого размера с утрированными, иногда даже карикатурными чертами лица — тоже для отвращения злых сил. Магическое значение имели и сосуды из скорлупы страусовых яиц с нарисованными на стенках разными изображениями.
Голова Деметры, сосуд для воскурения благовоний. III век до н. э. Терракот
Финикийские культы существовали довольно долго. Постепенно под влиянием греков и римлян они видоизменялись. Греческие и римские обряды смешивались с финикийскими и часто вытесняли их. Но когда наступали тяжелые времена, финикийцы вспоминали старые культы. Так, в III в. н. э. во время тяжелого кризиса, потрясшего Римскую империю, жители финикийского Гадеса в Испании снова обратились к старинным и к тому времени запрещенным человеческим жертвоприношениям. И еще в начале V в. н. э. в Африке потомки финикийцев совершали «бесстыдные», с точки зрения христиан, обряды в честь Астарты.
На Востоке финикийцы жили в окружении народов с родственной культурой и очень близкими религиозными представлениями. Расселившись на Западе, финикийцы оказались в окружении местного населения, которое находилось, как правило, на более низком уровне культурного развития. Поэтому неудивительно то большое влияние, которое оказали на это население финикийцы. Много взяли от финикийцев народы, населявшие Испанию. В их среде распространились некоторые финикийские боги и их культы, которые смешивались с местными; в могилах часто обнаруживаются следы финикийского влияния. Более того, сами могилы порой оборудовались по финикийскому образцу. В них клали амулеты, похожие на финикийские или сделанные финикийцами же, различные финикийские или подражающие им сосуды, изображения богов. В Африке нумидийцы, которые в III‑II вв. до н. э. создали могучее царство, восприняли очень многое от финикийской религии. Здесь были широко распространены пришедшие из Карфагена культы Баал–Хаммона и Тиннит, а также греческих Деметры и Коры. Нумидийские цари и вельможи создавали по карфагенскому образцу гробницы и целые мавзолеи. После разрушения Карфагена римлянами те передали нумидийскому царю находившиеся в разрушенном городе библиотеки, в которых явно хранились и священные тексты. Значительным было влияние финикийцев и на жителей Сардинии. Там культ финикийского Цида слился с местным культом Отца Сарда. И даже в III в. н. э. сардинский храм этого бога был построен по финикийскому образцу.
