– Они приняли нас за молодоженов, – пояснила Джулия.
– Тогда угостим их, как положено на свадьбе, – заявил я и достал из пакета четыре бутылки шампанского.
Мой жест был оценен по достоинству. Туристы мгновенно окружили кабриолет. У всех в руках, словно сами собой, появились стаканчики.
Удивительно, что на шум бурного проявления радости не нагрянули полицейские.
Наверное, веселье у фонтана «Лодочка» длилось бы до самого рассвета. Но внезапно гомон прекратился. Внимание всех привлек белый голубь. Он уселся на барьер фонтана и замер.
Странно: дневная птица совершает ночной полет… Может, сбился с пути? Заблудился? Или что-то другое заставило голубя прилететь к фонтану?..
Возможно, такие мысли возникли у всех. Люди переглядывались, удивленно смотрели на птицу, переговаривались вполголоса.
– Надо загадать четыре желания, – сказала мне Джулия. – В Древнем Риме существовало поверье, что белый голубь прилетает ночью лишь туда, где есть влюбленные. И пока он отдыхает, можно просить богиню Юнону исполнить четыре просьбы.
Я тут же подхватил.
– А вот в Средние века в Италии появление ночью белой птицы означало беду. Сам дьявол насылал ее, что бы обманом завладеть душой христианина. Даже кардинал Мазарини высказывался по этому поводу: «День – дневным тварям, ночь – ночным… И все, что не ко времени, – губительно…»
– Быстро ты постигаешь мистическую историю Италии, – кивнула Джулия.
– С такой наставницей и не такого можно добиться, – польстил я.
Как хочешь, а я все же загадаю, – ответила Джулия и взяла меня за руку.
Наверное, она не успела произнести Юноне все четыре желания – голубь внезапно взмахнул крыльями, сделал круг над фонтаном и взмыл высоко вверх. Несколько секунд он еще виднелся в ночном небе.
Люди молча проводили взглядом голубя и снова заговорили. Но уже не было в голосах веселья. Может, они тоже не успели загадать желания?..
Мы спустились на просторную веранду отеля. За столиками – ни одного посетителя. Время завтрака давно миновало.
– День в разгаре, а мы только приходим в себя, – сказала Джулия. – А до конца наших «Римских каникул» осталось…
Она внезапно умолкла, и тогда заговорил я:
– Ты возвращаешься в Швейцарию послезавтра, а мне еще три дня оставаться в Риме… Наверное, без тебя он будет каким-то… каким-то другим…
– Счастливые каникулы не могут длиться долго… – вздохнула Джулия и улыбнулась. – Иначе не было бы потом светлых и чуть грустных воспоминаний. А знаешь, Рим любит, когда о нем вспоминают светло и грустно. Как там у вашего Пушкина: «Мне грустно и легко; печаль моя светла; печаль моя полна тобою…».
– Ты все время говоришь: каникулы. Но мы ведь сюда не отдыхать приехали, – заметил я. – У нас у каждого свои дела в Вечном городе…
– Просто мне нравится фильм «Римские каникулы», – перебила меня Джулия. – Вот я и решила называть так наши с тобой встречи.
Мы сели за столик и заказали кофе. Несмотря на середину октября, веранда утопала в зелени. Листья цветов и кустарников закрывали панораму города. Лишь вдали виднелась вершина собора Святого Петра.
– Странные наши «Римские каникулы», – снова заговорил я. – У меня такое чувство, что между нами постоянно присутствует твой знаменитый предок.
– А, может, мы сами виноваты в этом? – чуть помедлив, сказала Джулия.
– Наверное, ты права…
– Как мало я тебе успела показать «мой Рим»…
– Зато обошли все места, где бывал Калиостро, – усмехнулся я.
– Тебе было не интересно?
– Нет-нет, замечательные экскурсии. Вот возьму и напишу книгу о его похождениях в Вечном городе.
– Я сделаю это раньше тебя, – улыбнулась Джулия. – К тому же, ты еще о многом не знаешь.
– Выходит, утаила часть информации?
– А ты выуживал ее у меня? Вот оно – русское коварство, – так же весело заявила Джулия. – Хорошо, что не открыла еще тебе тайну римских кладов моего далекого предка…
– Ты серьезно веришь в свое родство с Калиостро? – поинтересовался я.
– Стопроцентной уверенности у меня нет. Но от прабабушки остались кое-какие подтверждающие записи.
Подошел официант – воплощение почтительности и изысканности. Принес кофе, пожелал приятного аппетита и бесшумно удалился.
– Ты заметила, как смотрят по утрам официанты, если мужчина и женщина спускаются вместе позавтракать? Причем, это не только в Италии, но и во всем мире.
– Действительно, что-то игривое, лукавое появляется у них в глазах, – согласилась Джулия.
Мы одновременно взглянули на часы над входом на веранду.
– Прочь грустные мысли: нас ждет Вечный город! – решительно произнесла по-итальянски, а затем по-русски Джулия.
– Долой их! – подтвердил я. – Наши «Римские каникулы» продолжаются…
Он так и остался неоткрытым
В аэропорт Леонардо да Винчи мы прибыли порознь. Утренние дела в Риме не позволили мне заехать за Джулией.
Она уже стояла у паспортного контроля, изредка посматривая на входящих в аэропорт. Меня вначале не заметила.
Я купил букетик фиалок и подошел к ней.
До посадки в самолет оставалось минут пятнадцать.
Самые томительное время перед расставанием. Хочется поговорить о многом: серьезном и несерьезном, непринужденно и весело. Но часы на стене отсчитывают минуту за минутой, угасает непринужденность и веселость в разговоре, а улыбки становятся какими-то вымученными.
– Вот тебе на память, – сказала Джулия и протянула мне мраморную статуэтку.
– Кажется, это двуликий Янус, – рассмотрев подарок, сказал я. – А можно ли вручать двуликое божество Древнего Рима на память?..
– Значит, ты не до конца разобрался в мифологии… – ответила Джулия.
– И Рим остался для меня не открытым, – подхватил я. – Пусть будет так. На то он и Вечный город – с бесчисленными тайнами и неразрешимыми загадками.
Джулия кивнула.
– Янус – бог входов и выходов. А двуликость его объясняется тем, что любое здание, любая ситуация в жизни имеют «вход» и «выход». Он бывал добрым и злым, наказывал и прощал людей. Хранил тайны Рима и открывал их тому, кого считал достойным. А еще Янус знает будущее и прошлое. Так что прислушивайся к нему. Он верно предсказывает.
Я снова взглянул на римского божка и – то ли у него, то ли у Джулии – спросил:
– Письма друг другу писать не будем?..
Небесное божество молчало, а земная женщина твердо ответила:
– Не будем!.. При нашей профессии это непозволительная роскошь…
– Если позволит ситуация и… Обойдемся одним телефонным звонком в год, – согласился я.
– Обойдемся, – улыбнулась Джулия, но глаза ее остались грустными.
Наверное, у меня был такой же взгляд.
– Прощайте, наши «Римские каникулы», – снова попыталась улыбнуться Джулия. – Помни уговор… Если будешь когда-нибудь писать об этих днях, называй меня другим именем. И я в своей книге изменю твое имя.
– Этот уговор не забуду, – стараясь как можно беззаботней, отозвался я. – А упоминать, что ты пра… пра… пра… можно?
– Разрешаю!..
После недолгих объятий и поцелуев та, которую я называл в своих записях Джулией, поправила прическу, резко повернулась и направилась к паспортному контролю.
После дежурной формальности она обернулась, взмахнула рукой и крикнула:
– До свидания!..
– Арри ведерчи! – ответил я.
* * *
Наверное, и в самом деле римские божества предсказали многое людям и открыли немало тайн. Но мой мраморный старина Янус молчит. Может, непривычно холодно ему в московском климате? А может, я не могу подобрать нужных слов, чтобы римское божество помогло советом, открыло все тайны своего города и предсказало будущее?..
Молчит старый Янус…
© Бурлак В.Н., 2011
© ООО «Алгоритм-Издат», 2011
© ООО «Издательство Эксмо», 2011
