Отныне по утрам женщины с восторгом рассказывали свекрови, какого красавца видели во сне это ведь был твой сын, не правда ли? А ночью пинали беднягу ногами. Глупая мать верила невесткам и соглашалась: сын мой воистину смел и хорош собой!
– Послушай,– предложили сестры,– давай наловим рыбы на случай, если твой сын сегодня придет: угостим его, как положено!
Мать, конечно же, согласилась. По дороге к реке женщины спрятались, пропустили мимо хозяйку, а сами побежали назад. Обыскали весь дом безрезультатно.
Тут вспомнили и крикнули:
– Нантатай-тай-тай!
– Нантатай-тай-тай!– откликнулся дурачок из сосуда на полке.
Сестры достали сосуд, вынули затычку: Нантатай сидел, как обычно гримасничая и нелепо размахивая ручонками.
Женщины тут же поставили на огонь воду. Они сняли с Нантатая его рубашку, а самого бросили в кипяток. Он затрепыхался, но скоро затих. Сестры его выудили, подсушили, надели рубашку снова и водворили на полку, а сами побежали на реку.
Возвращаясь, сестры еще издали услышали всхлипыванья: мать Нантатая оплакивала сыночка.
– Несчастье, несчастье случилось,– встретила она женщин,– сын мой пал в битве с врагом!
– Какой ужас!– поддакивали те.
– Что нам делать теперь?– спросили они утром.
– Идите к Наяпу, здесь вам больше не за кого идти замуж. Этот Наяп мил и умен, да и рыбу умеет отлично ловить. Он вас возьмет с удовольствием.
Сестры вышли на тропу. Вот и развилка, о которой предупреждала мать Нантатая.
Тропа направо выведет вас к дому Наяпа, на ней лежат перья из хвоста попугая. Тропа налево выведет к дому опоссума Цуны, на ней лежат перья из хвоста дикой курочки.
Все было бы хорошо, но только Цуна подслушал этот разговор и подменил перья. Сестры свернули налево и пришли к опоссуму, полагая, что это Наяп. Обманщики и соблазнители женщин и в наши дни поступают подобно Цуне, он первый увел невест из под носа у жениха.
Когда сестры подошли, опоссума дома не было. Их встретила мать хозяина и его приятель обезьяна-капуцин.
– Вы пока принесите воды, мой сын скоро вернется с охоты, будем готовить ужин,– сказала старушка.
Цуна явился в полночь. Сестры уже легли спать. С важным видом опоссум стал вынимать из сумки какие-то листья и приговаривать:
– Вот жирный лесной индюк! А вот и еще один, и еще!
Порезав листья, он поставил горшок на огонь. Когда суп был готов, Цуна вытащил черенок листа и торжественно протянул матери:
– Индюшачью спинку отдай, пожалуйста, моим женам!
Сестры поднялись и подошли к огню. Черенок они выбросили, попробовали бульон – гнилая вода! Цуна и его мать не могли нахвалиться ужином, а женщины отправились спать голодными. Цуна лег между ними.
Та же история стала повторяться ежевечерне. Сестер разбирало любопытство, почему муж уходит так рано и возвращается поздно, всегда в темноте. Дело же было в том, что у Цуны гноились глаза и он стеснялся их показывать. Мать собирала гной и делала из него что-то вроде паштета, а другим говорила, будто кушанье готовится из арахиса. Сам Цуна паштет и ел.
Однажды жены незадолго перед рассветом затеяли с Цуной любовные игры. Все трое утомились и проспали до позднего утра. Тут-то сестры и увидели, наконец, лицо мужа, его маленькие гноящиеся глазки.
– Ой, как мне стыдно!– закричал Цуна, выскакивая на улицу.
Он так смутился, что даже забыл свой колчан. Уже на краю леса обернулся и стал просить:
– Эй, капуцин, захвати мой колчан!
Капуцин принес колчан, а Цуна ему говорит:
– Сверни трубочки из коры, чтобы можно было натянуть на них кишки этих женщин: потроха ведь чистить придется!
Капуцин все понял и вернувшись в дом стал свертывать трубочки. Сестры допытывались, чем это он занимается, но капуцин отмалчивался.
– Иди за водой,– велела старшая сестра младшей.– Если останусь одна, он будет поразговорчивее.
Женщина без долгих церемоний предложила обезьяне свою любовь, правда та обезьяна еще не была настоящей, но и вполне человеческими ее повадки трудно было назвать. Обезьяньи ласки пришлись старшей сестре не слишком по вкусу, но цель оказалась достигнута: капуцин признался, что Цуна замыслил съесть своих жен. Когда вернулась младшая сестра, пришлось и ей лечь с обезьяной.
Узнав, что им грозит, сестры спешно покинули дом. Хозяин вернулся и сразу же понял, кто разболтал секрет. Он, однако, не стал выяснять отношения с другом, а схватил топор и погнался за женщинами.
Сестры добежали до дома дятла, и тот спрятал их внутри огромного сигнального барабана. Появился Цуна, а дятел ему кричит:
– Эй, приятель, давай отсюда подальше, а то знаешь поверье: если кто недавно женат и взглянет на барабан, инструмент трещину даст; а у тебя две молодые жены!
Цуна послушался и пробежал мимо. Сестры снова пустились в путь, и тогда Цуна опять напал на их след. В этот раз женщины попросили крокодила помочь им. Крокодил спрятал обеих у себя во рту и перевязал пасть, будто зуб болит. Взгляд новобрачного преумножает зубную боль, поэтому Цуне пришлось удалиться.
Теперь на пути оказалась река. Паук-водомерка обещал женщинам их переправить, но с середины вернулся. Превратившись в букашку, он забрался на камень, а сестры не знали, что делать. К счастью, подошел человек-жаба: красивый, сильный, уверенный в себе парень, густо раскрашенный черной краской. Женщины ухватили его одна за правую, другая за левую ногу и вскоре были на другом берегу.
– Вы бы хоть одежду свою постирали, посоветовал человек-жаба, а то от вас до сих пор опоссумом пахнет!
– А можно к тебе пойти?
– Что вы, у меня слишком мокро. И так чуть не захлебнулись, пока я вас на тот берег тащил. Ищите Наяпа, вот кто для вас подходящий муж!
Тут к берегу подбежал Цуна. Увидев на камне паука-водомерку, он начал махать топором. Увертываясь, паук оправдывался: мол, через реку женщин перевозил не он. Потом опоссум долго бегал вдоль берега, ища переправы, но пришлось ему вернуться ни с чем.
Так и сейчас: стоит женщине убежать от мужа, всегда найдутся приятели, готовые ей помочь.
И вот сестры пришли, наконец, к дому Наяпа-ласточки. Хозяин показал им лежанку: спите здесь, пока из вас вонь не выветрится! К ужину Наяп приволок большущий кукан рыбы, вручил матери, а мать женщинам. С тех пор сестры каждый день ели столько жареной рыбы, сколько душе угодно.
Однажды Наяп велел:
– Вернется мать с огорода выкупайте ее. Но только следите, чтобы вода была не слишком горячей!
Сестры поставили воду греться, а сами начали прибирать в доме. То да се, вода успела закипеть. Пришла свекровь, и невестка, не проверив, годится ли ванна, опустили старушку в чан. Мать Наяпа была сделана из пчелиного воска, поэтому мгновенно растаяла. Впрочем чего там: невестки свекровь специально сварили. Ведь им не нравилось, что та отбирает себе самых жирных и вкусных рыбок. «Теперь, думали они, нам достанется все, что Наяпа наловит!».
Их образ мыслей не удивителен: отношения между невесткой и свекровью и в наши дни редко бывают хорошими. Случается, муж принесет дичь, а жена чуть не плачет, если надо и матери отрезать кусок. Воистину, прежде чем замуж идти, женщины должны хорошенько подумать.
– А где моя мама?– поинтересовался Наяп, вернувшись с рыбалки.
– Еще с поля не пришла.
– Что такое? Она в жизни так не задерживалась!
Наяп побежал, обыскал огород – никого!
– Может, вы убили ее?– догадался он, но жены все отрицали.
Тогда Наяп встал посреди пола и крикнул:
– Мама!
Женщины тщательно собрали весь воск, однако крохотный кусочек завалился под скамейку.
– Шии!– раздалось оттуда.
Наяп стал прислушиваться, нагнулся.
– Вы уморили мою мамочку!– завопил он, сжимая в кулаке кусочек воска.
Наяп бросился к лежанке в углу; занавесился разными тряпками, достал запас воска, хранившийся на полке, и вылепил мать заново. Старуха вышла из-за занавески.
– Твои скверные жены меня губили!– произнесла свекровь, указывая на невесток.
Наяп метнул в них копье, но оно не задело женщин, вонзившись в столб. Сестры бросились к лесу.
– Не вздумайте сюда еще раз прийти!– неслось им вслед.
Женщины опять побрели неизвестно куда и шли, не останавливаясь, до самого жилища человека-белки.
Хозяин их принял любезно. Некоторое время сестры бездельничали, а затем человек-белка отправил их за кукурузой.
– Но не забудьте,– предупредил он.– Сорвите лишь три початка, а сверху положите цветок. Затем поставьте корзины на землю и обойдите поле вокруг. Только потом несите корзины домой.
Белкин огород находился у большого упавшего дерева.
– Что это за участок такой?– удивились сестры, дойдя до полянки.– Тут всего-то три кукурузины. Соберем все, что есть!
Обойдя поле, как им велели, сестры с удивлением уставились на оставленные корзины: кукурузы стало больше, чем было, початки пересыпались через край. По дороге домой кукуруза продолжала вываливаться. Корзины то и дело лопались. Женщины их едва тащили и проклинали белку. Хозяин слышал ругательства и сразу же догадался, что женщины не сделали так, как он их просил.
