Итак, согласно древним верованиям, Дифедом правило местное племя богов, наиболее заметными фигурами из которых были Пвилл Голова Аннвна (валлийское название Аида), а также его супруга Рианнон и сын Придери. Эти персонажи считались враждебными по отношению к детям богини Дон, но в то же время они имели дружеские связи с потомством бога Ллира. По свидетельству «Мабиноги Манавидана фаб Лира», после смерти или таинственного исчезновения Пвилла его вдова, Рианнон, стала женой Манавидана. В одной из небольших поэм Талесина сказано, что Манавидан и Придери совместно были правителями Аида и одновременно стражами волшебного котла вдохновения, который пытались похитить или выкрасть боги света и который получил впоследствии широкую известность под названием «Святого Грааля». Среди прочих их сокровищ были так называемые «Три птички Рианнон», которые, как говорится в старинных манускриптах, были способны своим пением вернуть умерших к жизни, а живых, наоборот, погрузить в смертный сон. К счастью для людей и богов, птички эти пели очень и очень редко. «На свете есть три вещи — гласит одно староваллийское трехстишие, — которые нечасто можно услышать: это — пение птичек Рианнон, глас мудрости из уст саксонца и приглашение на пир к нищему».
Однако этот перечень богов древних бриттов был бы неполным без упоминания имени Артура, хотя большинство читателей будут весьма и весьма удивлены, увидев его в этой компании. Гений поэта Теннисона, черпавшего материалы и сюжеты для своих творений по большей части из норманно-франкских сказаний и новелл, наложил неизгладимый отпечаток на стереотипы популярных представлений об Артуре как короле раннего королевства бриттов, сражавшегося за родину и христианскую веру с захватчиками. Что ж, вполне возможно, что в старину действительно существовал некий исторический персонаж — могущественный вождь, носивший типично кельтское имя. Он упоминается в древнеирландских легендах: так, Артуром звали одного из сыновей Немхеда, сражавшегося с пресловутыми фоморами, а на континенте был известен Артайус (или Артай), галльское божество, которого римляне отождествляли со своим Меркурием и который почитался покровителем земледелия и вообще сельского хозяйства. Первоначально Артур имел точно такой же сакральный статус, как и Кухулин и Финн. Подвиги его носят мифический характер, будучи деяниями явно сверхчеловеческого порядка. Его окружение предстает состоящим исключительно из богов. Некоторые из них, насколько нам известно, пользовались особым почитанием в Галлии. Другие были сынами Дон, Лира и Пвилла, то есть происходили из династий более древних богов, главой которых Артур стал уже после того, как их культы угасли и забылись. Утратив свой божественный статус и ореол, и претерпев странные трансформации, эти сакральные персонажи замелькали на страницах романов, превратившись в рыцарей Круглого стола. Эти божества были родными богами бриттов. Впрочем многие из них упоминаются в архаических надписях, сооруженных на нашем острове (т.е. о. Британия. — Прим. перев.), однако почти все они носят экзотический и, так сказать, иноземный характер. Дело в том, что императорский Рим собирал в свои легионы людей самых разных рас и национальностей и у всех их имелись свои собственные боги. По всей Британии и в особенности на землях вокруг Адрианова вала мы находим упоминания о божествах многих и многих племен — от Германии до Африки, от Галлии до Персии, культы которых спорадически возникали в разных местах. Большинство из этих иноземных богов были римскими, однако в наши дни обнаружены развалины храма Эборакуме (нынешний Йорк), посвященного Серапиcy [84]; там же отправлялся и культ Митры, древнеперсидского бога Солнца; а в Корбридже, что в Нортумберленде (древний Корспициум), были найдены алтари, посвященные тирским божествам — Геркулесу и Астарте. Культ бога войны отправлялся под разными именами: Кокидий в колонии даков в Каберленде, а также Тоутат, Камул, Корициак, Белатукатор, Алатор, Лоуцетий, Кондат и Ризигамос: так именовали его римские граждане — выходцы из дальних окраин имперской ойкумены. В Бате существовал культ богини войны, известной под именем Неметона. Сернистые источники в этом городе находились под покровительством божества по имени Сулис, отождествлявшегося римлянами с Минервой; ее помощником считался бог врачевания, упоминаемый на посвятительной плите как «Сол Аполлон Аницет». Однако лишь немногим из этих «странных богов» удалось привлечь к себе внимание туземных жителей — бриттов. Дело в том, что их истинные поклонники прозелитизмом не занимались, а реальное их влияние, по-видимому, было вполне сопоставимо с влиянием какой-нибудь церковки евангелистических христиан в большом турецком городе. Единственное исключение из этого правила — случаи, когда такие иноземные боги были выходцами из Галлии; кроме того, иногда культы отдельных римских богов в самом Риме были не столь заметны, как эти же культы в «импортном варианте» у кельтов. Так, небесный бог-воитель Камул выступает в гэльских героических мифах под именем Кумалла, отца Финна, а в мифологии бриттов — в качестве Кела, герцога Кэр Келвина (в древности известного под названием Камулодунум, а в наши дни — Колчестер), который сумел захватить корону Британии и все свое короткое правление провел в постоянных войнах и сражениях. Есть мнение, что «старый король Коул» из старинных баллад, предстающий в них этаким «стариком-весельчаком», являет собой наиболее поздний вариант бытования этого кельтского бога.
Имя бога Солнца Мапоноса (Мапона) обнаружено на алтарных плитах на территории Галлии и Британии; в валлийской литературе он упоминается под именем Мабона, последователя Артура, тогда как другой галльский бог Солнца, Белен, которому некогда был посвящен величественный храм в Байокассосе (современный Байоз), хотя и не упоминается в наиболее ранних памятниках мифологии бриттов, однако, насколько мы можем судить по упоминаниям в других источниках, был связан с Браном, поскольку в исторических хрониках Гальфрида Монмутского «король Беленус» выступает в роли брата «короля Бренния», а в той же «Morte d'Arthur» «Балэн» считается братом «Балана». Греческий автор II века н. э. сообщает о культе бoга красноречия, существовавшем в Галлии. Имя этого бoга было Огмиос; его атрибуты заставляют вспомнить Геракла, а описание весьма точно соответствует сакральным атрибутам и функции гэльского бога Огмы, считавшегося покровителем литературы и вообще всякой письменности и вместе с тем — профессиональным атлетом-богатырем клана Туатха Де Данаан. Неметона, богиня-воительница, культовый центр которой находился в древности в Бате, по всей вероятности, может быть отождествлена с Нимэйн, одной из жен Нуады Валькирии. Дело в том, что одна из древних надписей (вероятно, испорченных) читается как атубодва, что представляет собой искаженное Катубодва, а это смело можно считать галльским аналогом Бадб Ката, то есть «фурия войны». Лул, или Ллеу, пользовался на континенте широкой известностью под именем Лугус. Три крупных города — Лаон, Лейден и Лион — в древности носили в его честь одинаковое название Лугудунум (что означает «город Луга»), а в последнем и наиболее крупном из них в римскую эпоху регулярно устраивались празднества и день бога Солнца (1 августа), соответствовавшие празднику Лугнасад (празднества в честь Луга), устраивавшемуся и древней Ирландии. Бригит, гэльская Минерва, перебралась на о. Британия под именем Бригантии, богини-покровительницы бригантов, одного из северных племен, а в Восточной Франции ее почитали как Бригиндо, которой Иккавос, сын Оппианоса, принес особые посвятительные дары. Впрочем, о них будет сказано ниже.
Можно привести немало других, не столь впечатляющих, примеров сходства между мифическими именами древних божеств у островных и континентальных кельтов. Однако и приведенных здесь данных вполне достаточно, чтобы доказать, что галлы, гэлы и бритты обладали общим наследием прототипов имен мифологических персонажей, из которого впоследствии развились три достаточно самодеятельные, но в то же время весьма и весьма близкие культовые системы.
Глава 19. ПРИКЛЮЧЕНИЯ БОГОВ АННВНА
Наиболее древние мифы и легенды о богах бриттов посвящены божествам из семейства Пвилла, ассоциируемым с юго-западным районом Уэльса, который римляне именовали Демецией, а бритты — Дифедом. Первая из «Четырех Ветвей Мабиноги» рассказывает о том, как «Пвилл, князь Дифеда», получил право именоваться Пенн Аннвн, то есть «Владыка Аида». По правде сказать, не так-то просто объяснить, почему один и тот же персонаж мог быть и смертным князем, пускай даже и легендарным, и правителем таинственного Потустороннего мира, совмещая в своем лице две противоречащие друг другу древние традиции. Однако для эпохи более архаической, чем эпоха кодификации и литературной обработки этих легенд, никакого насильственного совмещения и не требовалось, ибо обе легенды не воспринимались как нечто противоречивое. Когда Пвилл, владыка Аннвна, выступал в роли персонажа мифов, эти предания были еще живы, и неведомая и загадочная страна Дифед, населенная туземцами-иберами, которых этнографическая фантазия древних кельтов забросила в столь дальние края, представлялась племенам, жившим на восточном берегу пограничной реки Тиви, находящейся во власти Аннвна и даже пребывающей в некой теневой реальности. Но со временем здешние кельты становились все смелее и часто наведывались на другой берег Тиви; они-то и убедились, что Дифед ничем не отличается от прочих земель. Хотя тамошние жители и не принадлежали к племени кельтов, они были такими же существами из плоти и крови. И хотя эта провинция и в позднейшие времена сохранила свое название, означающее «Земля Иллюзий» и «Край Очарования», она перестала казаться средневековым авторам, в частности, валлийскому поэту XIV века Даридд аб Гвилиму, Аидом (Гадесом), то есть Потусторонним миром. Отныне призрачный Аид сложил свои шатры и навсегда ушел за море или даже под волны морские.
