за мир, приехавший в город по такому случаю. Там же были скрипач Ицхак Перлман, актриса Гленн Клоуз и художник Фрэнк Стелла. Газета "Бостон Глоб", видимо, не зная об интересе Артура ко всему азиатскому, отметила, что церемония открытия будет включать "музыку, танцы, экскурсии и (почему-то) демонстрацию боевых искусств".
На протяжении миллиардов лет, продолжал Артур, "все виды находились во власти окружающей среды". Но теперь окружающая среда "находится во власти одного вида". Люди посадили человека на Луну, отметил он, и придумали хитроумные методы, с помощью которых можно влиять на "наследственность и эволюцию". Достижения медицинской науки означают, что то, что раньше было немыслимо, стало "рутиной" и что люди, одни среди видов, научились "препятствовать неизбежности смерти". Новое тысячелетие только ускорит этот прогресс. По словам Артура, настало время глубоко задуматься над вопросами, которые будут определять качество жизни в XXI веке, и навести мосты между искусством, наукой и гуманитарными науками. "Этим целям я посвятил всю свою жизнь, - заключил он, - а теперь посвящаю это учреждение".
Вскоре после празднования в Гарварде Смитсоновский институт объявил о своем собственном плане открыть музей Артура М. Саклера на Молле в Вашингтоне, отметив в пресс-релизе на сайте , что имя Саклера "ассоциируется с широким кругом научных учреждений", таких как Медицинская школа Саклера в Тель-Авиве, Научный центр Артура М. Саклера в Университете Кларка и Центр медицинских коммуникаций Артура М. Саклера в Тафтсе. Однако, рассказывая миру о человеке, в честь которого будет названа новая галерея, Смитсоновский институт опирался на биографию, предоставленную Артуром, которая была странно избирательной. Однажды Артур сказал своим коллегам в McAdams, что он "провел большую часть своей взрослой жизни" в рекламном агентстве. Во многих отношениях это был его самый формирующий профессиональный дом. Но в биографии, которую он подготовил для Смитсоновского музея, вообще не упоминается МакАдамс. В ней с излишней подробностью освещались другие стороны его жизни, отмечалось, что в старших классах он был "редактором всех студенческих изданий". Но совершенно не упоминается рекламное агентство, которым Артур владел до сих пор, и не упоминаются либриум и валиум - лекарства, которые принесли большую часть того самого состояния, которое позволило ему быть таким щедрым.
План Смитсоновского института предполагал строительство нового подземного центра искусств , в котором разместится Национальный музей африканского искусства, а также галерея Саклера. Артур и Джиллиан приехали в Вашингтон на закладку фундамента, и он выглядел веселым, в темном деловом костюме и галстуке-бабочке. Дождь шел уже неделю, поэтому вокруг было море грязи. Смитсоновский институт возвел специальный шатер для высокопоставленных лиц, собравшихся на мероприятие. Охрана была строгой: Присутствовали Уоррен Бургер, председатель Верховного суда, и вице-президент Джордж Буш-старший. Это был "очень привилегированный момент", - объявил Артур. По плану Артур должен был вручить чек на вторую часть своего пожертвования. Он выразил желание передать его непосредственно вице-президенту Бушу. Но прежде чем он успел это сделать, в дело вмешалась девушка из Секретной службы. Артур объяснил, что ему нужно что-то передать вице-президенту. Агент Секретной службы сказала, что сначала ей нужно его осмотреть. Тогда Артур достал чековую книжку и с напускным удовлетворением написал на ней слова "Два миллиона".
Казалось бы, теперь, когда Артур вступил в завершающую фазу своей карьеры, он мог наконец расслабиться. В 1986 году он вошел в список Forbes 400; по оценкам журнала, его состояние "175 миллионов долларов плюс". И у него была ярко выраженная личная склонность к оценке собственных достижений. К двадцатилетию "Медикал Трибьюн" он составил длинный список "первых достижений" - областей, в которых, по мнению Артура, его газета открыла новые горизонты. Читатели, возможно, "захотят дополнить его", - предложил он, как будто он один вряд ли мог подсчитать все подвиги. В 1986 году Джиллиан организовала трехдневный "Фестшрифт" в Вудс-Холе, штат Массачусетс, где собрались друзья и коллеги Артура, чтобы прославить его и поделиться историями о его многочисленных вкладах в искусство и науку. Как и Мариэтта, Джиллиан занялась созданием альбома для своего знаменитого мужа, бесконечно обновляя документ, который она описывала как его "список достижений" .
Но при всей своей ретроспективности Артур не считал свою карьеру законченной. Он еще много чего хотел сделать. По словам одного из его давних друзей, Луиса Лазаньи, , "для завершения его планов потребовалось бы три жизни". Артур мог бы говорить о способности человечества подчинить природу своим желаниям, но правда заключалась в том, что он не мог подчинить себе время, и он знал это. Время - "мой главный враг", - жаловался он. "Время - злобный диктатор, несгибаемый, неумолимый - и в конечном итоге всегда побеждающий". Он любил повторять на сайте , что, женившись на Джиллиан, он "в третий раз сделал все правильно". Но он также говорил об этом решении как о своего рода гамбите, чтобы перехитрить время. "То, что она моложе, - сказал он одному из друзей, - приведет к ста годам филантропии и великих дел. Мои пятьдесят лет и пятьдесят лет после того, как она переживет меня".
Тем временем он продолжал работать над собой. Он по-прежнему придерживался напряженного графика, работая семь дней в неделю и часто бывая в командировках. По ночам в постели он по-прежнему читал медицинские журналы, чтобы быть в курсе последних исследований. Но возраст и тот темп, который он поддерживал, начали его догонять. Осенью 1986 года Артур заболел и на несколько недель оказался прикованным к постели из-за опоясывающего лишая.
Несколько месяцев спустя Мортимер отпраздновал свое семидесятилетие пышной вечеринкой в Саклеровском крыле Метрополитен-музея. От внимания Артура вряд ли могло ускользнуть, что его родной брат теперь может быть обвинен именно в таком грубом осквернении храма Саклера, к которому сам Артур относился с таким презрением. На вечеринке, организованной третьей женой Мортимера, Терезой, присутствовали сотни гостей и гигантский торт , сделанный на заказ и напоминающий египетский саркофаг, но с изображением самого Мортимера. Тереза наняла дизайнера интерьеров и вынашивала амбициозные планы - сначала дополнить Храм Дендура двумя дополнительными колоннами. Но Метрополитен отверг эти планы, заявив, что вносить "архитектурные изменения" в древний храм, даже ради очень важной вечеринки по случаю дня рождения, кажется несколько излишним. Мортимер, обидевшись, огрызнулся: "Они могут раздражать дарителя".
Что бы он ни испытывал, Артур явился на вечеринку Мортимера. Мариэтта тоже присутствовала. Они с Артуром не виделись уже некоторое время. Последствия их развода были не из приятных. Их дочь, Дениз, встала на сторону Мариэтты и фактически отрезала себя от отца. В итоге она юридически сменила фамилию на
