мадам Пинс потому, что из-за моей ссылки на Кодекс Хогвартса ей теперь приходилось постоянно сопровождать к нему то одного, то другого любопытствующего студента, а остальные в это время устраивали бардак в общем библиотечном зале.
В-третьих, ко мне стали по-другому относиться на Слизерине. Не хуже, не лучше, а… серьезнее, что ли. Образно говоря, из разряда "наш паренек, хоть и придурковатый слегка" я перешел в разряд "единомышленник и возможный союзник, но себе на уме", а это уже совсем другой коленкор. Такие оттенки аристократы чувствуют очень тонко.
Ну и самое серьезное. Волдеморт. Придется идти к нему, каяться.
Быть может, кто-то мог бы мне попенять за то, что я вот так вот эгоистично собираюсь идти в услужение к страшному злодею, убийце и прочая, прочая, прочая. Но я не маг, я не англичанин. Этот мир для меня чужой и чуждый. Была бы Магическая Россия, то еще поискал бы варианты, а так… Какое мне вообще дело до всего этого? Магглорожденные, грязнокровки, благородные — все они для меня на одно лицо, так что я могу спокойно ценить только свою шкуру и жизни тех, кто станет мне по-настоящему близкими людьми. Это пока таких у меня нет, но в будущем — обязательно появятся.
"А еще окружающий меня мир — это не книга, не фильм и не компьютерная игра. Возможности перезагрузки здесь нет. Поэтому следует тщательно продумать разговор. Наверняка, вопрос про то, как именно его раскрыли, Темный Лорд задаст если и не самым первым, то в числе первой пятерки точно. И если ответ ему не понравится, то я получу за свою догадливость непростительное в рожу. И будет это не круцио, и хорошо, если империо".
Кстати, о непростительных. Случился у меня в один из вечеров в Выручай-комнате полный мозговой ступор в переводе учебника по ритуалистике (и это еще хорошо, что я догадался у Диггори брать напрокат заколдованное перо, которое перерисовывало магические схемы; хорош был бы я, ошибившись в копировании, скажем, круга призыва демона). Задолбало все, и я, в качестве легкого чтива, попросил у библиотеки максимально полную информацию о непростительных заклятьях. Не получив ничего, я догадался, что термин "непростительные" — политический, а не академический, поэтому следующий запрос звучал: "Наиболее полная информация о заклинаниях Авада Кедавра, Империо и Круцио. На английском языке". В результате я получил: тонкий свиток, одиночный лист пергамента и около двадцати толстенных томов.
Начал я с самого необъемного. На пергаментном листе описывалось происхождение и действие заклинания Авада Кедавра.
Авада Кедавра имела ближневосточные корни. Иудейские маги издревле были мастерами в големостроении. И, конечно же, применяли их в бою, причем, естественно, не только против чужаков, но и против друг друга. В связи с тем, что глиняные куклы получались весьма и весьма небыстрыми, основное свое применение они нашли в стационарных защитах замков и поместий. Магглы переняли это в виде увлечения украшательством присутственных мест скульптурами. Впрочем, глупо думать, что желание и возможность создать себе каменного помощника, а соответственно и способов противодействия ему, пришла в голову только еврейским магам. Вспомнить хотя бы ту же Терракотовую армию… Просто до Магической Британии в свое время дошел именно древнеарамейский вариант: "уничтожаю мертвое".
Заклинание Авада Кедавра изначально предназначалось для уничтожения, говоря современным языком, управляющих контуров силикатного робота (то есть глиняного голема). Аналогично авада действовала на любое живое существо (а если попадала в неживое, то уничтожала функциональное назначение или действие предмета). В заклинание изначально были заложены избыточные мощности по преодолению защитных контуров, поэтому в применении оно очень энергозатратно. Впрочем, в те времена его никто даже и не думал применять в тактическом боестолкновении. А при долговременной осаде вокруг объекта все равно строились различные накопительные контуры, подпитывающие магов-штурмовиков, так что магии хватало.
Только потом, в более поздних веках внезапно обнаружили, что для сильного мага использовать аваду в бою весьма удобно из-за ее способности пробивать любые магические щиты. Против магглов ее никогда не использовали из-за чрезмерных затрат магии на простейший результат. Убить можно гораздо проще, кинув в маггла, к примеру, тяжелый камень левиосой.
Свиток рассказывал о действии заклинания Империо. Опять же — ничего сложного и интересного. Магически подделывая эффект импринтинга, человека на биохимическом уровне заставляли выполнять нужные заклинателю действия. Большая часть свитка была посвящена способам и возможностям противостоять этому заклинанию. Среди них пресловутая "сильная воля" была далеко не самым простым и очевидным. Как немного презрительно отмечалось в свитке, существует огромное количество более простых и гораздо более действенных способов по взятию человека под контроль.
Методом исключения, огромная кипа книг посвящалась заклинанию Круцио. Я открыл первый том и чем дальше читал, тем больше офигевал от того, какой ценности бриллиант совершенно случайно нашел среди обычного гравия.
Давным-давно в исследованиях способов повышения уровня магической силы наступил критический момент. Все мыслимые и немыслимые варианты были опробованы и признаны безрезультатными. И тогда многим магам независимо друг от друга пришла в голову одна и та же мысль: "Если нельзя повысить силу, то, быть может, можно улучшить ее качество? Если нельзя превратиться из обычного мага в великого, то, быть может, можно стать из обычного мага способным или даже одаренным?"
Идея оказалась стоящей. Весьма кстати среди магглов начали появляться философские течения и некие дисциплины, практика которых у магов способствовала настройке ядра. Что-то похожее сделал для меня, взмахнув палочкой, Слизерин.
Беда в том, что маггловские стоицизм, отшельничество, мученичество, умерщвление плоти и прочие ограничения, накладываемые на мышление или стиль жизни, волшебникам не нравились ни в каком виде. Зачем вообще нужна тогда сила, с такой-то жизнью?
Проблема решилась с помощью долгой, серьезной и кропотливой исследовательской работы. После серии экспериментов, выяснив, какие именно изменения вносит в тонкие материи выбранная линия поведения, маги создали определенный ритуал. Ритуал мученичества, который позволял при правильном применении улучшить связь волшебника с его магией.
Конечно, никто и никогда не собирался использовать круцио как пыточное заклинание. Более того, пострадавшей стороной в этом ритуале является именно субъект, а не объект проведения. Именно проводящий ритуал получает некоторые повреждения психики, поэтому частое применение круцио нежелательно, а получение — бессмысленно. Из-за этого раньше круцио обычно применяли внутри чистокровных семей родители на детях, дети потом на внуках, внуки — на правнуках и так далее, пока смысл действа не потерялся в веках и не выродился в обычное наказание. В библиотеке Выручай-комнаты содержались полные данные о способах, возможностях, противопоказаниях и частоте применения. Да, да — эти самые тяжелые тома. Похоже,
