срыв военно-морских планов соперников должен был стать не разовой акцией, а постоянной практикой. Он надеялся, что его боевые крейсера будут продолжать вносить хаос в судостроительные планы его противников. Позже он кратко изложил свои мысли о погружении кораблей Черчиллю, который стал первым лордом в 1911 году, вскоре после отставки Фишера. Спустив на воду корабли, которые значительно превосходили по качеству все, что было на тот момент на плаву, заявил Фишер, Адмиралтейство могло заставить другие ВМС пересмотреть свои собственные кораблестроительные планы. Если планы Адмиралтейства не раскрывались до последнего возможного момента, то дезорганизация, вызванная соперниками, могла позволить Адмиралтейству замедлить собственную программу военно-морского строительства, обеспечив экономию военно-морских смет. Секрет" успешного военно-морского управления, - заявил Фишер, - "заключается в "погружении" - это вводит в ступор иностранные адмиралтейства. Отложите до последнего часа корабль (большой или маленький), который вы собираетесь построить (или, возможно, не строить его вообще!). Вы видите, что все планы ваших соперников полностью разработаны, их суда запущены до неузнаваемости, а затем в каждом отдельном ответе на каждое такое судно соперника вы - с проектом на 50 процентов лучше! зная, что ваше быстрое судостроение и владение деньгами позволит вам получить ваше судно, пригодное к бою, так скоро, если не раньше, чем судно соперника.
Хотя "Дредноут" был построен частично в ответ на переход других военно-морских флотов к капитальным кораблям со всеми большими пушками, обеспечивая значительное увеличение боевого потенциала по сравнению с существующими кораблями при скромном увеличении стоимости, его появление вызвало критику с разных сторон, в том числе и в самом флоте. Многие члены Либеральной партии, включая таких знаменитостей, как Ллойд Джордж, считали корабль провокационным с военной точки зрения. Сэр Джордж Кларк, секретарь уголовного розыска, осудил Фишера перед премьер-министром Генри Кэмпбелл-Баннерманом. Бывший первый морской лорд адмирал Ричардс, которому не нравилась схема Фишера, заявил, что весь британский флот был "морально уничтожен". Бересфорд, хотя и подчиненный Фишера, присоединился к хору, утверждая: "Если Германия нападет на нас внезапно, она причинит нам ужасные бедствия и может победить", на что Фишер сообщил лорду Твидмуту, первому лорду Адмиралтейства с 1906 по 1908 год, что военно-морское превосходство Великобритании над Германией было настолько "подавляющим", что немцы знали, что оспаривать его было бы "безумием".
У Фишера были союзники, в том числе растущее число реформаторски настроенных офицеров в Фишпонде и такие люди, как лорд Эшер, лорд Селборн, будущий первый лорд Реджинальд Маккенна и, втихомолку, король Эдуард VII. Как написал один благосклонный журналист, «против него выдвигались самые чудовищные обвинения людьми, которые не были достойны чистить его сапоги. В то время, когда он рисковал всем своим упорным стремлением сохранить превосходство флота, его осуждали как предателя, находящегося на содержании у Германии».
Фишер также столкнулся с угрозами для ключевого источника морского превосходства Великобритании: ее оборонной промышленной базы, на которую опиралась его стратегия погружения. Проблемы были простыми: быстро растущая стоимость военных кораблей и необходимость экономии в военно-морской смете означали, что можно строить меньше кораблей. В период с 1896 по 1904 год Королевский флот заключал контракты на строительство в среднем семи капитальных кораблей в год. Однако, когда Фишер стал первым морским лордом, бюджетные прогнозы предусматривали строительство не более четырех крупных кораблей в среднем в ближайшие пять лет, то есть сокращение более чем на 40 процентов. План Фишера по перераспределению средств от капитального судостроения в пользу флотилий только усугубил бы проблемы отрасли.
Крупная консолидация британской индустрии военного кораблестроения казалась неизбежной. Фишер хотел избежать значительного сокращения бюджетов на исследования и разработки в отрасли, что было ключевым фактором способности Великобритании сохранять технологическое лидерство. Ему также нужна была промышленная база, способная быстро производить новые корабли и при необходимости наращивать производство. Учитывая эти соображения, Фишер заключил неофициальное (и незаконное) соглашение с четырьмя наиболее важными судостроительными фирмами страны. В обмен на предоставление им эффективной монополии на все крупные контракты по военным кораблям, которая включала субсидии, практически гарантирующие прибыльность фирм, они согласились сохранить свободные производственные мощности для критических компонентов и сохранить существующие уровни инвестиций в исследования и разработки.
Использование стандарта двух властей
Возможно, Фишер и не использовал стандарт двух держав как средство оценки британского морского превосходства, но он использовал его, чтобы отклонить попытки сократить смету военного судостроения и сохранить промышленную базу. Последние геополитические события подогревали пыл либералов в отношении сокращения военно-морских сил. Новый канцлер казначейства Герберт Генри (Г. Х.) Асквит утверждал, что подписание Антанты Кордиаль с Францией и уничтожение русского флота в Цусиме означало, что стандарт двух держав больше не актуален как мера необходимой силы Королевского флота. Фишер, однако, знал, что Асквит осознавал политические опасности, связанные с публичным отказом от стандарта. Адмиралтейство также указывало на то, что ближайшими соперниками Великобритании за морское превосходство были уже не Франция и Россия, а Франция и Германия. Асквит спросил, разумно ли предполагать, что эти традиционные враги объединятся, чтобы противостоять Британии? Даже если бы они объединились, утверждал Асквит, Королевский флот располагал сорока семью готовыми линкорами возрастом менее пятнадцати лет против двадцати девяти у Франции и Германии. Асквит отметил, что аргументы Адмиралтейства в пользу новых капитальных кораблей предполагали, что военно-морские соперники Великобритании выполнят свои планы строительства, что вполне могло оказаться "блефом" с их стороны. Асквит сказал, что французская "бумажная программа" останется лишь планом, который не будет выполнен. Что касается Германии, то он отметил трудности кайзера в том, чтобы добиться одобрения Рейхстагом его военно-морского бюджета. Почему же тогда Британия должна закладывать дополнительные линкоры?
Ответ Фишера на вызов нового правительства, по сути, принял утверждения его критиков, заявив, что строительство "Дредноута" фактически перезапустило военно-морское соревнование с нуля. Совет Адмиралтейства отметил: «С появлением дредноутов произошел скачок на 200% в боевой мощи, так что по сравнению с проектами дредноутов все существующие типы линкоров более или менее устарели».
Фишер признался близким коллегам, что, по сути, Асквит был прав. Он признал: «Наше нынешнее превосходство над Германией (нашим единственным возможным противником на многие годы) настолько велико, что говорить о какой-либо угрозе нашему военно-морскому превосходству просто абсурдно, даже если мы полностью прекратим судостроение!!!».
В письме, которое Фишер написал королю Эдуарду в октябре 1907 года, он утверждал: «Английский флот сейчас в четыре раза сильнее немецкого, ... но мы не хотим парадировать все это, потому что в этом случае у нас будут проблемы с парламентом. Самые горячие сторонники [премьер-министра] сэра Генри Кэмпбелл-Баннермана ... недавно прислали ему один из лучших документов, которые я читал, убедительно показывающий, что нам вообще
