рассказать правду о том, что творила их компания. Теперь, похоже, им это наконец удалось.
Глава 20
.
ПРИНЯТЬ ПАДЕНИЕ
Джон Браунли был молодым прокурором с политическими амбициями. Он вырос в Вирджинии, сын пехотного офицера, служившего во Вьетнаме. Браунли учился на юридическом факультете университета Уильяма и Мэри и провел четыре года на действительной службе в армии. За несколько недель до 11 сентября 2001 года Джордж Буш-младший назначил его прокурором Западного округа Вирджинии. Это была очень большая должность, но люди, знавшие Браунли в то время, говорят, что он рассматривал ее как ступеньку. На самом деле он хотел подняться по карьерной лестнице Республиканской партии и баллотироваться на пост генерального прокурора штата. А дальше - кто знает? Губернатор? Сенатором?
К тому времени, когда Браунли занял эту должность, его штат был наводнен оксиконтином. Он проработал на этом посту меньше месяца, когда его офис объявил о признании вины целой группы лиц, торговавших этим препаратом. Кризис не давал прокурорам покоя: казалось, каждую вторую неделю они выдвигали обвинения против врачей, дилеров, фармацевтов, воров, грабивших аптеки. И по мере того как появлялось все больше и больше таких дел, их объединяла одна общая черта - таблетки, которые, казалось, оказывали такое сильное влияние на общество. Кто ее производит? задался вопросом Браунли. Эта буря неприятностей обрушилась на его штат практически в одночасье. Но откуда она взялась?
Ответ, как сказали ему сотрудники, был найден в Коннектикуте. После первых нескольких месяцев работы Браунли в должности прокурора США его офис предъявил обвинения местному врачу Сесилу Ноксу в незаконном распространении оксиконтина. В каком-то смысле это был стандартный сценарий: клиника, в которой не задавали лишних вопросов, стала распространителем опиоидных обезболивающих. Но когда офис Браунли занялся Ноксом, они обнаружили, что у него была подработка в качестве платного оратора. "Мы знаем, что он выступал с рекламными речами", - сказал Браунли на пресс-конференции. "Для компании Purdue".
Браунли любил проводить пресс-конференции. На самом деле он был именно тем адвокатом, которого Говард Уделл любил называть "чрезмерно ретивым прокурором с политическими амбициями". Он явно наслаждался публичностью, которая сопутствовала оглашению обвинительных заключений и признанию вины. Это было немного комично: когда Браунли путешествовал по штату, он возил с собой в багажнике переносной пюпитр со складными ножками для импровизированных выступлений перед СМИ.
Так случилось, что пара прокуроров, работавших на Браунли, Рэнди Рэмсиер и Рик Маунткасл, , уже начали расследование в отношении Пердью. Рэмсиер и Маунткасл работали в офисе в Абингдоне, небольшом городке в горах Блу-Ридж. Это была скромная работа: их офис располагался в крошечной витрине рядом со стоматологическим кабинетом в торговом центре. Но оба они были суровыми, опытными федеральными прокурорами, и они воочию видели, какие страдания приносил оксиконтин их округе.
Любой прокурор руководствуется сложной смесью принципов и желаний. Для одних превыше всего императивы правосудия, для других - свет прожекторов. Но любой из этих порывов удовлетворяется перспективой большой игры. "Мы сидели и обсуждали, где будет самый большой взрыв", - вспоминает Рик Маунткасл. И решили: "Давайте посмотрим на Purdue". Эта семейная фармацевтическая компания, расположенная в Стамфорде, штат Коннектикут, вдруг стала зарабатывать миллиарды долларов на продаже оксиконтина и казалась крупным игроком. Конечно, были и другие плохие фармацевтические компании, другие фирмы, продающие опиоиды. Но в то время Purdue казалась главным виновником. Злоупотребление рецептурными препаратами всегда было проблемой в Аппалачах. Однако появление оксиконтина изменило ситуацию, и Маунткасл и Рэмсиер постоянно слышали на сайте истории об агрессивности торговых представителей Purdue и о том, как они заставляли местных фармацевтов заполнять рецепты. Фармацевт из небольшого городка, как правило, знает своих пациентов в лицо и понимает, у кого может быть законная потребность в большом количестве опиоидных обезболивающих, а у кого - явно нет. Какая бизнес-модель побудила бы представителей Purdue оказывать давление на местного фармацевта, чтобы тот продолжал отпускать таблетки людям, которые, как знал фармацевт, не являлись законными пациентами?
Когда прокуроры рассказали Браунли о своей идее напасть на Purdue, он сразу же поддержал их и сказал, чтобы они двигались "полным ходом". Это будет не гражданское дело, с которым компания уже сталкивалась во многих кругах и от которого отбивалась с большим успехом. Это будет уголовное расследование. Прокуроры начнут со сбора доказательств, опроса людей и запроса внутренних документов компании.
"А что, если мы ничего не найдем?" задался вопросом Рамзайер.
"По крайней мере, мы выглядели", - сказал Маунткасл.
3 декабря 2002 года прокуроры Абингдона прислали на адрес повестку в Коннектикут с требованием предоставить корпоративные документы о производстве, маркетинге и распространении оксиконтина. К тому времени Маунткасл уже двадцать лет был юристом. Он работал в Министерстве юстиции в Вашингтоне и вел дела по всей стране. Он не видел причин, по которым пара юристов, работающих в пристройке к торговому центру в захолустном районе Вирджинии, не могла возбудить новое уголовное дело против могущественной корпорации.
Но если они собирались это сделать, им нужно было больше офисных помещений. Примерно в миле от торгового центра, на другой стороне шоссе, кто-то построил современный офисный комплекс, совершенно непропорциональный окружающей обстановке и, по меркам Абингдона, довольно роскошный. Маунткасл назвал его Тадж-Махалом. Прокуроры оборудовали там несколько офисов, где могли работать над делом. Поскольку их штат был настолько скуден, они собрали команду из заемных работников других ведомств: специалиста по мошенничеству в сфере Medicaid из офиса генерального прокурора штата, пару следователей по уголовным делам из Управления по контролю за продуктами и лекарствами, специального агента из налоговой службы.
Если Purdue собираются принудить к передаче документов, Маунткасл полагает, что компания, скорее всего, прибегнет к старому судебному трюку: завалит обвинителей бумагами. Юристы Purdue ответят на повестку в суд, предоставив столько документов, что прокуроры не смогут и надеяться просмотреть их все. Если же в документах были уличающие факты, компания собиралась сделать так, чтобы их было как можно труднее найти. Конечно, в "Тадж-Махал" начали прибывать коробки с документами. Они прибывали в грузовиках FedEx, одна банковская коробка за другой, десятки тысяч страниц, затем сотни тысяч и, в конце концов, миллионы страниц. Это был океан бумаги. Больше, чем один человек - любая команда людей - может прочитать за всю жизнь. В какой-то момент кто-то сфотографировал комнату для хранения вещественных доказательств на сайте , где на стальных полках были аккуратно сложены около тысячи коробок с документами, девять вверх и двадцать поперек.
Но следователи предвидели эту проблему и решали ее систематически. По мере поступления каждого нового документа они сканировали
