к Максиму приползли Рустам и Васек.
— Командир, живой! — Васек полез обниматься.
— А что мне будет? — Максим обнял друзей по очереди. — Быстро рассказывайте, с кем воюете?
— Сами не знаем, — признался Рустам. — Местные сказали, что их наблюдатель предупредил, что к ним едут гости. Мы типа встали с проверкой, а они тут же открыли огонь по нам, не спрашивая. Вот нам и пришлось показать им, кто тут чего стоит.
— Их много? — спросил Максим.
— Пожалуй, человек семь или восемь осталось. А где твои? — спросил Рустам.
Максим коротко свистнул, и тут же показались трое бойцов его отряда.
— Егора нет, — ответил он упреждающе.
— Погиб?
— Не совсем. Потом расскажу. Давай отобьемся, пока нас самих тут не постреляли за болтовней.
Бойцы распределились на двойку и четверку. Рустам с Васькой подобрались ближе и вели прицельный огонь, в то время как Максим со своими бойцами не давали противнику высунуться из-за деревьев. Несмотря на невыгодную позицию, противник дрогнул не сразу, и пытался еще и маневрировать, чтобы зайти с фланга. Только Максим с бойцами имели такой богатый опыт боевых действий в лесу, что прекращали любые попытки маневра на корню. Спустя четверть часа оставшиеся в живых бойцы противника решили сдаться.
По результатам столкновения оказалось, что потери противника составили пятеро погибших и пятеро раненых. В отряде Рустама двое погибших, которых убили в самом начале боя, и трое раненых. Несмотря на гибель товарищей, бойцы испытали искреннюю радость от встречи, решив, что это был промысел судьбы, без которого исход боя был бы не так очевиден. А еще Максим был удивлен тем, что в отряде Рустама оказался Фил. Вот уж кого нельзя было считать боевой единицей. Впрочем, в руках Фила оружия не было.
— Мы же за вами пошли. Алла что-то знает, поэтому, когда ей рассказали про твое самоуправство, собрала отряд, придала нам Фила, в тетрадочку которому мы записывали каждое наше передвижение, и отправила на поиски.
— Зачем?
— На случай, если мы все погибнем от черного спектра, Фил вернется с тетрадкой, в которой она прочтет о том, что случилось. Он с нами, как почтовый голубь.
— Гооолубь, — закивал головой Филипп.
— А ты, я вижу, не сдержал слово, данное дочери, — Рустам увидел Кузьму, пытающегося выбраться из кармана рюкзака. — Просили же щенка.
— Этот не хуже, — Максим помог рыжему комочку выбраться наружу. — Это Кузьма. А может, Кузьминична.
— Один момент, — Рустам отошел к своим вещам и вернулся со щенком. — Дружок номер два.
Максим признал в щенке волкособа, из стаи, возле которой они нечаянно заночевали.
— Местный?
— Да, мы пошли по вашим следам, нашли вашу ночевку и поняли, что произошло. Эти странные псы пытались и нас прогнать, а один их щенок стал со мной играть. Взял его на руки, а собаки как будто были не против. Я даже подумал: вдруг он приемный, родителей убили, и эти собаки хотят от него избавиться. Короче, взял его с собой, и никто особо не возражал.
— А что с нашим Дружком?
— Помер. В тот день, когда я вернулся. Словно ждал, не хотел уходить, не попрощавшись, — Рустам вздохнул. — Хороший был пес.
— Даа, — Максим вздохнул. С этой собакой его связывала целая эпоха.
— Командир, — к Рустаму обратился его боец, — Что с ранеными делать?
Он имел виду раненых противников. Рустам почесал затылок и вопросительно посмотрел на Максима.
— Как думаешь, шлепнуть их, чтоб не тащить за собой?
— Не, это перебор, — категорически воспротивился Максим. — Мы даже не знаем точно, кто они нам. Конфликт мог произойти и по недоразумению. В общину их к рапсоводам, пусть подлечат, пока за ними не приедут. Заодно крестьяне очков себе заработают, а то решат, что они на нашей стороне.
— Ладно, — Рустам посмотрел в глаза Максима и поспешно отвернулся.
— Что, заметно? — он понял, почему друг не выдержал его взгляд.
— Капец как. В гляделки с тобой я бы играть не стал. Где побывали-то?
— Мы пока ничего рассказывать не будем, на всякий случай. Доложим начальству, а они пусть сами решают.
— Не настаиваю, Макс, делай, как знаешь, ты у нас парень авторитетный.
— Дело не в этом. Тут столько новых фактов открылось, голова кругом.
— Про этих что-нибудь знаешь? — поинтересовался Рустам насчет тех, кто устроил перестрелку.
— Какая-то крупная община, намного больше нашей, копошится вокруг зоны, окучивает так называемый «мертвый пояс». Нас вроде как и за соперников не считают.
— У них самолёты есть.
— Видели. На нем еще и излучатель «черного спектра» стоит, — Максим вспомнил, как на него сверху сыпались мелкие кристаллы.
— Тогда засиживаться здесь не стоит, — Рустам засобирался. — Скоро прилетят узнать, почему группа на связь не выходит.
— Точно, — согласился Максим.
Объединившиеся отряды направились на восток. Раненых бойцов противника сдали местным жителям, которые не сильно этому обрадовались. Своих раненых и пленных взяли с собой. Хотели забрать трофейный грузовик, но его двигатель оказался пробитым в двух местах.
Когда Максим со своими бойцами оказался в точке Лагранжа, свободной от излучения «черного спектра», они почувствовали легкий дискомфорт, похожий на похмелье. Слегка кружилась голова, сердце билось как-то неровно, будто «троило», вспотел «загривок». Максим вида не подавал, но, когда покинули точку, выдохнул с облегчением.
— Как ты себя чувствовал? — спросил он негромко у Толика.
— Как, как, хреново. Как с бодуна. Весь организм в разлад пошел, — пробурчал он недовольно. — Нам теперь что, жить на другой стороне водохранилища и меняться наоборот — пять дней мы, пять дней они?
— Это ты здорово придумал, — обрадовался Максим такой очевидной и удобной идее. — Будет кому присмотреть за жильем.
— А я попробую перетерпеть, — встрял в разговор Макар. — Вдруг организм перестроится?
— А если дуба дашь? Сектант тебя предупредил, что так просто от этой заразы не отделаться, — напомнил ему Толик.
— Скорее всего, он говорил не только про ломку. Будут еще какие-то причины, за ответами к которым придется идти к Фирлезу, — Максим чувствовал подсознательно, что так и будет.
— Отмотать бы назад время, — вздохнул Толик.
Через час отряд остановился. Раненые быстро теряли силы. Рустам устроил перекур для физически и морально уставших от излучения бойцов. Воздух наполнился острым запахом конопляного дыма. Рустам подошел к отряду Максима, пассивно пережидающих чужой перекур.
— Вы не будете? — спросил он удивленно. — У вас кончилось?
— Нет, еще есть, — Максим вынул затертый портсигар. — Держи, нам теперь без надобности.
Глаза Рустама округлились. Он протянул руку и автоматически убрал телефонный бампер с ополовиненной обоймой самокруток в нагрудный карман.
— Совсем? — спросил он по выходу из ступора.
— Совсем, — Максим широко улыбнулся. — Не переживай, Руст, внутри себя мы не ощущаем никакой
