Перестройка требовала больших капитальных вложений, постоянного пополнения оборотных средств для оплаты наемного труда, различных расходов на ведение хозяйства, реализации продукции. В целом, «перестройка» помещичьих хозяйств была долгой, мучительной. И безденежье большинства дворян, и их рассуждения об «оборотном капитале», и веру дворянства в спасительность банковского кредита ярко описал талантливый художник и тонкий наблюдатель С. Н. Терпигорев (С. Атава) в своих очерках «Оскудение», посвященных судьбе дворянства в пореформенный период.
К началу XX в. доля площади помещичьих посевов в общей (с крестьянскими) площади посевов упала с 21,9 % в середине 1850-х годов до 11,3 % в 1916 г., доля помещиков в производстве товарного хлеба заметно снизилась – более чем вдвое (с 55 % до 20,6 %)[182]. Не будем прогнозировать возможности дальнейшей эволюции помещичьего хозяйства при иной, чем это было в действительности, исторической ситуации. Для нас в данном случае важно подчеркнуть другое. Именно приток «ипотечных капиталов» спас помещичье хозяйство от «обвального» краха в условиях пореформенной перестройки. Этот крах имел бы тяжелейшие последствия в масштабах всей страны, так как накануне отмены крепостного права помещики были главными производителями товарного хлеба.
Нужда землевладельцев-дворян в средствах была в значительной степени удовлетворена за счет ипотечных ссуд. Обладая недвижимостью, можно было сравнительно легко получить большие ссуды под низкий процент на длительные сроки. Конечно, не все полученные средства были направлены в сельскохозяйственное производство. Дворяне, используя их, рассчитывались со старыми долгами, пытались принять участие в торговле (главным образом хлебной), промышленном предпринимательстве (как правило, в традиционно дворянских отраслях: горнодобывающей, обрабатывающей и пищевой промышленности – винокурении, сахарорафинадном производстве), банковской деятельности (становясь даже учредителями банков), биржевой игре (реализация ипотечных облигаций давала средства для приобретения акций различных компа ний). Зачастую владельцы земли были одновременно крупными домовладельцами (например, Белосельские-Белозерские, гр. П. А. Шувалов), собственниками промышленных предприятий, держателями ценных бумаг. Они использовали владение землей для получения прибылей, становясь, таким образом, специфической категорией рантье.
Наиболее приспособившиеся к новым условиям помещики предпринимательского типа все более использовали другие формы получения средств – мелиоративный, а также коммерческий (соло-вексельный, подтоварный, авансовый, онкольный под залог ценных бумаг и векселей) кредит Государственного и частных банков. Это давало возможность сократить единовременные издержки на капитальные расходы, пополнять оборотные капиталы и вести рентабельное хозяйство, но круг таких хозяйств был сравнительно невелик. Внедрение современных форм краткосрочного кредита среди помещиков шло крайне медленно, что обуславливалось как особенностями помещичьей клиентуры, в массе своей с трудом осваивающей новые приемы хозяйствования, так и общим недостатком капиталов в стране, низким уровнем капиталистической организации торговли и т. д. По подсчетам известного исследователя сельскохозяйственного кредита А. П. Корелина, общий объем разрешенных мелиоративных ссуд, выдаваемых Министерством земледелия и государственных имуществ (ведение операций по выдаче мелиоративных ссуд с 1896 г., когда были приняты «Временные правила о ссудах на сельскохозяйственные улучшения», было возложено на Отдел сельской экономии и сельскохозяйственной статистики Министерства земледелия и государственных имуществ; после 1905 г. – Главное управление землеустройства и земледелия, с 1915 г. – Министерство земледелия), равнялся 15,6 млн руб. (1897–1914 гг.); общий объем соло-вексельного кредита (1884–1914 гг.), государственного и частного, составил 670 млн руб.[183] За тот же период помещиками было получено 2,4 млрд руб. ипотечных ссуд.
Говоря о причинах бурного развития ипотеки в конце XIX – начале XX в., важно подчеркнуть, что она в значи тельной своей части не являлась сельскохозяйственным кредитом. Большая часть ипотечных ссуд осела в городе. Весь пореформенный период характеризовался ростом городов, в основе которого лежал рост городского населения. Этот процесс, который известный архитектор и историк архитектуры Л. Даль метко окрестил «строительной горячкой», коснулся, хотя и в разной степени, всех крупных городов России. «У нас теперь тоже усиленная строительная деятельность. Москва, Петербург, Одесса и большая часть губернских городов сильно обстраивается», – писал тогда же один из современников Даля. Появились новые типы зданий, что было вызвано потребностями ускоренной модернизации (вокзалы, общественные здания, доходные дома, театры, магазины, музеи). Это изменило привычный облик городов, особенно столичных, которые охватил настоящий строительный бум. В конце 70-х – начале 80-х годов XIX в. в Москве ежегодно возводилось 2000 новых построек. Журнал «Зодчий» рисует такую картину Петербурга 1870-х годов: «Нынешним летом на улицах Петербурга замечалась необыкновенно суетливая деятельность; не было, кажется, ни одной улицы без временного забора или лесов перед каким-нибудь строением. Газеты насчитывали до 700 разных построек»[184]. Строительство частных домов, зданий общественного и производственного назначения велось за счет средств городских дум, собственных финансов застройщиков и ипотечных кредитов городских кредитных обществ и акционерных земельных банков. Важными факторами развития городского ипотечного кредита были активизация торгово-промышленной деятельности, рост предложения фондовых ценностей, изменение потребностей, особенно в купеческой среде. Все это требовало больших капиталов.
Существенную роль в развитии ипотеки в пореформенный период сыграла политика правительства, которое оказывало постоянную поддержку не только государственным, но и частным ипотечным учреждениям. Основные идеи и принципы этой политики были сформулированы еще в 1859 г. в ходе ликвидации старых ипотечных кредитных учреждений. Представленный нами обзор системы ипотечных учреждений и ее особенностей в пореформенной России естественно подводит к выводу, что масштабы, динамику и специфику российской ипотеки того периода предопределил весь комплекс рассмотренных объективных и субъективных факторов, доминирующими среди которых были особенности буржуазной эволюции аграрного сектора экономики страны.
4.3. Комиссия по устройству земских банков
Отрицательный опыт старых казенных банков наглядно продемонстрировал тогдашним российским экономистам, что новую систему следовало формировать очень осторожно, соблюдая правило ликвидности банков – сбалансированность активов и пассивов по срокам. Государство, не завершившее еще болезненный процесс погашения обязательств упраздненных банков, было пока не в силах создать казенные банки для долгосрочного кредитования, которое работало бы в соответствии с данным правилом. Потребность же экономики в долгосрочном кредитовании возрастала. В апреле 1859 г. Александр II, запретив выдачу ипотечных кредитов из казенных банков, повелел правительству создать особую комиссию «из лиц, специально знакомых с положением вопроса о поземельном кредите и нуждами разных частей империи»[185]. Первоначально комиссии предполагалось поручить обсуждение вопроса о долгосрочном кредите для выкупа крестьян. Однако затем, в связи с образованием особой финансовой комиссии в составе Редакционных комиссий по крестьянскому делу, к которой отошел вопрос о выкупе, Комиссия для устройства земских банков (такое окончательное официальное название она получила) должна была заниматься собственно вопросом о создании «для выдачи ссуд под залог земли и городской недвижимости новых кредитных учреждений, взамен старых, прекращавших свою деятельность и подлежащих ликвидации».
В данную комиссию был включен ряд видных государственных и общественных деятелей того времени, теоретиков и практиков в сфере финансов и кредита. Комиссию возглавил директор Канцелярии по кредитной части Министерства финансов Ю. А. Гагемейстер. В нее вошли член Совета министра финансов М. Х. Рейтерн, ректор Университета св. Владимира Н. Х. Бунге (оба впоследствии министры финансов), чиновник особых поручений МВД профессор И. В. Вернадский, директор Коммерческого банка Е. И. Ламанский, директор Заемного банка Ф. Ф. Кобеко, представители помещиков разных губерний, видные общественные деятели, принимавшие активное участие в подготовке проекта освобождения крестьян, – А. И. Кошелев и князь В. А. Леркасский, и др. Авторитетный состав комиссии свидетельствовал о большом значении, которое придавалось правительством вопросу о реформе ипотечного кредита. Комиссия работала в течение двух лет. Ее название объясняется тем, что из всех видов ипотечных учреждений – государственных, ипотечных, взаимных – ее члены отдавали предпочтение последним. Именно такие учреждения, по их мнению, больше других были «выгодными и безопасными для землевладельцев». «Круговое ручательство всех заложенных имуществ превосходит прочностью своего обеспечения всякую гарантию посредством капитала», – записано в «Трудах» комиссии. Положения, которые нашли отражение в «Трудах» Комиссии по устройству земских банков, впоследствии оказали большое влияние на формирование системы земельного кредита в России.
