Попытка барона А. Ф. Френкеля создать акционерное ипотечное общество также была неудачной. Капитал общества замышлялся огромный – 50 млн руб., он должен был делиться на мелкие акции по 100 руб. Либеральная печать обвиняла барона Френкеля в даче взяток. Не помогли ни связи, ни попытка привлечь иностранцев, ни внесение изменений в устав[209]. Нет никаких данных о том, что банк барона Френкеля приступил к активным операциям.
Таким образом, в 1860-е годы не удалось создать ни одного акционерного ипотечного банка. Начали действовать только два взаимных общества – Херсонский земский банк и «Общество взаимного поземельного кредита», выдавшие в 1871 г. ссуд на 54,3 млн руб.[210] Известный экономист И. И. Кауфман считал достигнутый к началу 1870-х годов уровень ипотечного кредита крайне низким (54,3 млн руб. в 1871 г. против 425 млн руб. в 1857 г.). Неудачи первых пореформенных ипотечных учреждений он связывал главным образом с трудностями размещения в то время в России ценных бумаг и с другими объективными условиями. Отмечая недостаток капиталов в России и непривычку русской публики к помещению денег в ценные бумаги, Кауфман заявлял: «Когда у нас первоначально появились наши поземельные кредитные учреждения, рассчитывающие на одни только русские капиталы, то положение их оказалось печальным»[211]. Один из влиятельных финансистов того времени, Л. M. Розенталь, сравнивая ипотечный кредит в России, Германии и Австрии, писал в 1865 г.: «У нас, конечно, опыт учреждения поземельных банков пока еще не имел успеха. Мы убедились, как трудно собрать капиталы для таких учреждений, и, притом, многие изъявляют опасение, что выпущенные банком облигации впоследствии не будут иметь хода»[212].
В 1860-х годах большинство отечественных специалистов в финансовом деле считало, что в России не найти капиталов для ипотечного кредита: деньги в стране есть, но нет привычки к широким финансовым операциям, к вложению денег в бумаги. Спад акционерного учредительства в 1860 г. и затем низкие его темпы в течение 1860-х годов, по-видимому, повлияли и на область ипотечного кредита. Добавим к этому отсутствие традиций и навыков в создании частных кредитных учреждений, нехватку подготовленных людей. Дали о себе знать и организационные трудности. Шли поиски форм и условий ипотечного кредита, которые устраивали бы и землевладельцев, и владельцев капитала. Правительство из финансовых соображений не принимало активных мер по стимулированию создания частных ипотечных учреждений. В целом, ипотечный поземельный кредит в 1860-е годы получил слабое развитие и был явно недостаточен для нужд помещичьего хозяйства. Ситуация изменилась в начале 1870-х годов, когда были учреждены акционерные земельные банки.
4.5. Создание акционерных земельных банков в начале 70-х годов XIX в.
Поземельный кредит, открытый Херсонским земским банком и «Обществом взаимного поземельного кредита», при ограниченной норме ссуд (которые не могли превышать 50 % оценки) и в связи с весьма сложной оценкой, был доступен лишь для тех землевладельцев, имения которых были в сравнительно сносном положении. Для тех же, кто раньше уже успел обременить свое имение значительными частными займами или кто нуждался в большей ссуде, оставался по-прежнему один выход – заключение частных займов на весьма тяжелых условиях. Между тем число помещиков, успевших обременить свои имения тяжелыми частными закладными, было, по-видимому, очень велико, хотя точные данные на этот счет отсутствуют.
По мнению известного историка-экономиста Л. В. Ходского, то обстоятельство, что многие землевладельцы не могли быть удовлетворены условиями кредита из двух существовавших в 1860-е годы ипотечных обществ, «не могло ускользнуть от внимания предприимчивых людей, искавших выгодное помещение для своих капиталов или желавших разжиться на учредительстве»[213]. Само правительство, несмотря на господствовавшее мнение о предпочтительности ипотечных учреждений взаимного типа, пришло к заключению, что интересы землевладения в тот момент требовали создания акционерных земельных банков. Департамент государственных имуществ Государственного совета вынужден был констатировать, что многие землевладельцы не решаются делать «необходимые для устройства их хозяйств» займы в «Обществе взаимного поземельного кредита» «из опасения, что условленные ежегодные по сим займам подати могут быть увеличены как по силе круговой поруки, в случае неисправности кого-либо из заемщиков, так и по причине изменений, происходящих в нашем вексельном курсе». Поэтому, считал департамент, «возникла необходимость в учреждении акционерных земельных банков, которые, ограничивая ответственность заемщиков лишь собственными займами, выдавали бы, кроме того, ссуды на кредитные рубли и тем вполне отстранили бы лежащее на заемщиках Общества взаимного поземельного кредита опасение»[214].
Кратковременный подъем акционерного учредительства в России пришелся на 1870–1875 гг. Одной из его особенностей являлось создание акционерных банков. Никогда, ни до, ни после этого, Россия не знала такого размаха предпринимательской активности в области банковского дела. Глубинной основой этого процесса являлась общая экономическая конъюнктура.
Первый проект акционерного земельного банка поступил в Министерство финансов от имени группы харьковских землевладельцев и предпринимателей в конце 1870 г. Проект был поддержан харьковским губернатором, заявившим, что новое кредитное учреждение окажет благотворное влияние на развитие сельского хозяйства губернии. Большую поддержку проектируемому банку оказал известный финансовый деятель И. В. Вернадский, возглавлявший в то время Харьковскую контору Государственного банка. Еще до официального представления проекта он обратился с письмом к государственному секретарю Д. М. Сольскому, в котором просил «благосклонно принять упомянутый проект, дать ему по возможности скорый ход и содействовать его утверждению». Проект был одобрен министром финансов и 12 декабря 1870 г. представлен в Государственный совет[215].
В Департаменте государственной экономии Государственного совета в проект устава были внесены лишь частные поправки. Обсуждение вызвал только вопрос об обеспечении закладных листов, так как отсутствие круговой поруки заемщиков было новым явлением. В правительственных кругах по-прежнему придерживались мнения о «преимуществах, предоставляемых таким для поземельного кредита учреждениям, которые основаны на началах взаимного ручательства заемщиков». Поэтому департамент признал возможным допустить учреждение Харьковского земельного банка без круговой ответственности заемщиков «лишь в виде опыта». В то же время «в видах большой осторожности» департамент счел необходимым установить, что сумма выпущенных банком закладных листов не должна превосходить более чем в 10 раз сумму акционерного и запасного капиталов[216]. 4 мая 1871 г. устав банка был «высочайше утвержден»[217].
Проекты двух других банков – Тульского и Полтавского – были внесены в Государственный совет почти через год – в ноябре 1871 г., и учредители, и Министерство финансов, и Государственный совет могли теперь уже опереться на устав Харьковского банка как на образец[218]. 8 апреля 1872 г. уставы Тульского и Полтавского земельных банков получили «высочайшее утверждение»[219].
Закон от 31 мая 1872 г., содержавший «временные правила о порядке учреждения» таких банков, передал министру фи нансов право утверждать уставы земельных банков по образцу уже утвержденных[220]. В течение июня – сентября 1872 г. были утверждены уставы Киевского, Самарского, Нижегородского, Московского, Виленского, Ярославско-Костромского, Бессарабско-Таврического, Донского банков, а в июне 1873 г. – Саратовско-Симбирского. Нижегородский и Самарский земельные банки были через два месяца после учреждения объединены в один банк. Тульский банк в июле 1873 г. был переименован в Петербургско-Тульский, и правление его было переведено в Петербург[221]. Законодательно были определены и территориальные зоны деятельности банков, которые впоследствии неоднократно уточнялись[222].
В те годы в Министерстве финансов находились на рассмотрении проекты еще 14 ипотечных учреждений, из них 12 акционерных и лишь 2 взаимных. Однако они не были утверждены по разным причинам, главным образом, по-видимому, потому, что в 1872 г. в правительстве возобладало отрицательное отношение к открытию, в дополнение к уже разрешенным, новых частных кредитных учреждений[223].
Лица, официально выступившие в качестве учредителей акционерных земельных банков, известны[224]. Всех учредителей можно разделить на две группы: 1) крупные дворяне-землевладельцы и близкие к ним высшие чиновники; 2) банкиры и крупные торговцы. Официальные списки учредителей, естественно, не раскрывают подлинную роль обозначенных в них лиц. Ответ на вопрос о том, какую роль в создании акционерных ипотечных банков сыграли представители каждой из названных категорий, представляет большой интерес. Один из крупнейших практиков акционерного ипотечного кредита в России С. С. Хрулев, отмечая, что акционерные земельные банки открылись в провинции, связывал это с тем, что провинциальное дворянство особенно остро ощущало нужду в кредите. По его утверждению, именно эта группа дворянства явилась инициатором создания таких банков, пригласив затем к участию в них предпринимателей[225]. Однако многие современники приписывали ведущую роль в учреждении этих банков, напротив, банкирам[226]. Дореволюционные экономисты П. П. Мигулин и И. И. Левин также отмечали большую роль новых дельцов, выходцев из западных частей империи (преимущественно прибалтийско-немецкого и польско-еврейского происхождения), в финансовой жизни России середины XIX в., в частности в создании банковской системы[227].
