пичмена «Кливленд Браунс» Бейкера Мейфилда «Сунерс» быстро сравняли счет. И менее чем через две минуты они вышли вперед, когда Стивен Паркер вынудил Мишеля потерять мяч, подхватил его и сделал 46-ярдовый тачдаун. Мяч перешел к Джорджии, когда до конца игры оставалось 3:15. Если Джейк не сможет сравнять счет тачдауном, сезон закончится. Предыдущий розыгрыш мяча завершился настоящей катастрофой, но каждый следующий розыгрыш — самый важный в игре. Думаю, Джейк не нуждался в совете Дрю Бриса, когда ему надо было набрать 10 ярдов на третьей попытке на 23-ярдовой линии Оклахомы, а до конца игры оставалось 1:06. В предыдущем розыгрыше Джейку пришлось выбить мяч с поля, потому что ничего не получалось. Даже тот, кто никогда не смотрел ни один розыгрыш в американском футболе, понимал, что сейчас идет самая важная часть матча.
Под звуки оркестра Оклахомы Джейк подошел посоветоваться с тренером на боковой линии, затем поговорил с каждым лайнменом нападения, чтобы они знали, что делать. Он и Мишель обсудили, где «Сунерс» могут создать особые проблемы. Затем он хлопнул в ладони. Центральный Ламонт Гайллард ввел мяч в игру. На мгновение показалось, что лайнбекер Оклахомы Огбонния Окоронкво обгонит тэкла Джорджии первокурсника Эндрю Томаса, но Томас среагировал моментально и протащил Окоронкво мимо Джейка, который тут же почувствовал напряжение и бросился вперед, не сводя глаз с поля. Внезапно принимающий Терри Годвин вырвался из рук защитника Оклахомы. У Джейка было меньше секунды, чтобы заметить это и бросить мяч, прежде чем Годвин пересечется с другой зоной защиты. Джейк сделал рывок, прошел нужные 10 ярдов и обнулил свои попытки на 7-ярдовой линии.
Джорджия провела тачдаун, а затем выиграла игру в двойном овертайме, заработав себе право побороться за национальный титул в игре с Алабамой. Джейк, новичок в самом ответственном мероприятии студенческого футбола, не спасовал. Он осознавал напряжение. Он осознавал всеобщее возбуждение. Несколько раз его план давал осечку, но он переключался на нейтральное мышление, чтобы сосредоточиться только на следующем розыгрыше. Он психологически правильно подготовился к игре, и эта подготовка позволила ему добиться результата.
Для меня некому было делать видеозапись, чтобы я посмотрел ее перед моим важным событием. Но, как и Алабама, Флорида и Джорджия, перед своей «игрой» я мог выбрать фильм, который вызвал бы у меня нужный настрой. Накануне операции я сидел с пультом управления в руке и просматривал свои стриминговые сервисы.
Накануне моего диагноза в сентябре прошлого года я часами смотрел сериал «Форс-мажоры». Было смешно. В нем снималась Мэган Маркл, до того как она породнилась с королевской семьей. В тот вечер я хотел посмотреть что-то легкое и непритязательное. Мне надо было отключить мозг и посмеяться. Наверняка мне предстояло услышать тяжелые новости на следующий день, но вряд ли я бы чувствовал себя намного хуже, чем до того как доктор Ниссен сообщил мне диагноз. А этот вечер был совсем другой. Операция должна была стать для меня настоящим испытанием — физическим и психологическим. Мой организм еще никогда не переживал такую травму, какую ему придется перенести на следующее утро. Мне надо было набраться мужества. Мне надо было как-то укрепить свой дух.
Я выбрал фильм «Нокдаун». Рассел Кроу играет Джеймса Бреддока — боксера, который был вынужден бросить спорт из-за перелома руки, работать портовым грузчиком, а потом в разгар Великой депрессии он вернулся в спорт и стал чемпионом мира в тяжелом весе. Я радуюсь каждый раз, когда Бреддок побеждает Макса Байера в финальном раунде. В 2008 году мы предложили Нику показать этот фильм команде Алабамы накануне первой игры сезона против Клемсона в Атланте. Никогда не видел более сосредоточенной группы игроков, чем «Кримсон Тайд» в той игре. Они были аутсайдерами согласно Лас-Вегасу, но они буквально разгромили Клемсон и задали тон победам Алабамы на десять лет вперед. За несколько часов до операции, которая могла изменить мою жизнь, я хотел чувствовать себя, как те игроки накануне игры, которая показала всей стране, что Алабама вернулась в ряды спортивной элиты.
Утром я поехал в Американскую церковь мучеников в Манхэттен-Бич. Несколько минут я пообщался с Богом. Затем прогулялся с бывшей женой Соланж, которая искренне любит меня. Пока мы спускались с холма в сторону Тихого океана, я повторял одни и те же слова: надо сделать следующий шаг. Примерно в том же ключе Дрю Брис говорил, что следующий розыгрыш мяча — самый важный в игре.
Приехав в больницу, я надел халат, который на несколько дней станет моей единственной одеждой. Я также натянул желтые плотные носки, которые будут первым, что я увижу, когда очнусь после наркоза. Рассел Кроу в роли Джеймса Бреддока укрепил мой дух. Разговор с Богом укрепил мое сердце. Прогулка с Соланж напомнила мне, что я не один. Теперь осталось сделать свое дело. Я навел на себя камеру телефона и нажал на запись.
«До сегодняшнего дня я очень переживал и боялся, — сказал я. — Но я больше не боюсь. Теперь я чувствую себя как в день важной игры. Я правильно настроился. Мои мысли сосредоточены как никогда. Я очень рад, что нахожусь в хорошей физической форме, и помогу хирургу чем смогу, чтобы избавиться от этой штуки и перейти на следующий этап — просто жить».
Но игра не всегда проходит так, как мы надеемся. И в жизни никогда не бывает легко и просто.
Когда пришло время делать наркоз, медсестры стали требовать, чтобы я перевернулся на живот. Возможно, так у них принято, но меня об этом никто не предупреждал. Во время всех процедур в ходе моего лечения я всегда лежал на спине, когда мне делали анестезию. Мне очень важно лежать на спине, мне так удобнее. Я чувствую себя защищенным. Но они об этом не думали, они готовились перевернуть меня на живот, а затем сделать наркоз. Наконец я не выдержал и спросил: «Можно мне остаться на спине?» «Не положено», — ответили они. Если мне сделают наркоз, пока я буду лежать на спине, им придется переворачивать меня самим. Я попробовал обсудить этот момент, но разговор стал все больше напоминать спор. Мне надо было вернуться в нейтральное состояние. И ради собственного блага я хотел, чтобы все остальные тоже находились в нейтральном состоянии. Я попросил подождать две минуты, чтобы я настроился. И попросил, чтобы все остальные тоже избавились от негативных эмоций. Оказалось, что анестезиолог согласен сделать наркоз, пока я лежу на спине. Поэтому все — особенно я — успокоились. Предварительная психологическая подготовка позволила мне быстро переключиться на нейтральное состояние. И теперь я был готов.
Я принялся делать постепенную мышечную релаксацию.
