Глава XVII. Как измеряется эффективность конечных приращений потребительского богатства
Мы теперь подготовлены к тому, чтобы применить к установлению заработной платы и процента принцип, который можно обозначить как принцип аналитической оценки. Повсюду рынок обладает чудесной способностью разлагать конкретные вещи на их составные элементы и подвергать измерению эффективность каждого элемента в отдельности. Он одинаково подвергает этому анализу как потребительское богатство, так и производительное. Если мы хотим понять этот механизм установления цен, мы должны отыскивать и сопоставлять — как правило — не определенные товары в целом, но некоторые элементы в товарах; и если мы хотим понять, как регулируется процент, мы должны отыскать в орудиях производства аналогичным образом некоторые элементы, которые занимают командное положение и контролируют прибыли всего капитала.
Доходность капитала определяется производительностью конечного его приращения; и это конечное приращение капитала, как правило, состоит не из орудий производства в целом, а из элементов этих орудий. Совершенно так же, как мы увеличиваем наше потребительское богатство путем приобретения в личное пользование лучших предметов по сравнению с теми, которыми мы пользовались раньше, мы увеличиваем наше производительное богатство, обзаводясь лучшими орудиями производства. Когда мы заменяем изношенную машину другой, на один пункт более производительной и дорогой, то мы прибавляем к нашему капиталу конечное приращение. Именно производительность конечных приращений как таковая и определяет норму процента. Как предприниматели, мы должны платить за занимаемый нами капитал то, что произведет его конечное приращение; и это есть то, что мы и другие можем получить в качестве чистого прибавления к нашим продуктам, несколько расширяя или укрепляя наши здания, ускоряя ход наших машин или усиливая на одну степень мощность ваших двигателей или наших водяных колес, улучшая качество нашего сырья, и т. д.
Мы видели, что в ограниченном числе случаев конечные приращения потребительского богатства состоят из предметов в целом. Когда, например, мы обзаводимся наиболее простым и дешевым предметом данного вида в качестве прибавления к нашему запасу предметов личного потребления, весь предмет является частью нашего конечного экземпляра потребительского богатства. В подобном случае предмет в целом способствует установлению стандартной цены на все товары совершенно того же вида. Никто не даст за второй экземпляр этого конечного предмета в нашем запасе потребительских товаров больше, чем мы даем за этот экземпляр. Таким образом, бывают случаи, когда целые орудия производства служат конечными приращениями производительного богатства; и в этих случаях продукт этих орудий в целом позволяет установить норму процента. Если перед нами молоток, лопата или повозка самого дешевого и неприхотливого сорта, какой только можно найти, то всякий раз, когда мы обзаводимся каким-либо из этих орудий, мы прибавляем конечное приращение к нашему капиталу.
Эти случаи, однако, играют незначительную роль в общем регулировании процента; ибо обогащение промышленного мира проявляется в тенденции к непрерывному улучшению качества его капитальных благ. Лучшие вещи всякого рода появляются в составе производственного оборудования мира: строятся более высокие здания, более быстрые корабли, двигатели становятся более экономными, железные дороги строятся более прямыми, а полотно — более ровным, локомотивы усиливают свою мощность, поезда удлиняются и т. д. То, что мы выигрываем в форме большего количества продуктов при этих усовершенствованиях, и определяет, сколько мы в состоянии заплатить за последний занимаемый нами капитал. Общество в целом платит за весь свой капитал то, что стоят для него эти последние производительные элементы и блага.
Это положение не утрачивает своей силы в связи с тем обстоятельством, что по мере роста общественного богатства капитальные блага становятся многочисленнее и лучше. Верно, правда, что мы строим больше двигателей и одновременно строим их лучше; но новые двигатели обычно столь высокого качества, что в целом они не могут рассматриваться как конечные приращения производительного богатства. Возьмем, например, новый локомотив. Он приобретен железной дорогой не для замены изношенного локомотива, но является дополнительным, и необходимость его вызвана расширением движения. Является ли он конечным приращением капитала? Лишь в том случае, если от этой машины откажутся в случае необходимости сокращения капитала дороги. В действительности, качество новой машины определяется качеством полотна, рельс, мостов, вагонов и т. д., вместе с которыми она применяется; ибо было бы нерационально сочетать слабую машину с оборудованием из хороших нагонов, хороших рельс и т. д. Эту взаимодополняемость производительных благ всегда следует учитывать; дело в том, что плохая машина, вводимая в состав оборудования из хороших машин, уменьшает производительность остальных частей оборудования. Хорошие вагоны, например, не могут развить своей производительности, если сочетаются со слабым локомотивом. При данном числе вагонов необходимо соответствующее число локомотивов, и для получения наилучших результатов все оборудование вагонов, локомотивов, полотна, складов и т. д должно поддерживаться на едином качественном уровне. Поэтому, выражаясь коммерческим языком, деньги, которые тратятся на приведение оборудования в состояние нынешнего совершенства, представляют конечное приращение капитала, вложенного в железную дорогу.
С более научной точки зрения, деньги являются средством для передвижения реального капитала из одних рук в другие; и где-либо должны быть капитальные блага, воплощающие капитал. Таковыми являются вагоны, двигатели, полотно, здания и т. д. Они воплощают весь капитал железной дороги; но если мы попытаемся обнаружить и выявить ту часть его, которая является конечной и определяющей процент, то окажется, что мы не можем выделить подобные части оборудования в виде определенных вагонов, двигателей и т. д. Мы вынуждены попытаться обнаружить, что собственно является конечным производительным элементом во всем оборудовании и в каждом из составляющих его орудий. От чего должна будет отказаться компания, если при постройке и оборудовании железной дороги она обнаружит, что ее реальный капитал — ее конкретное и материальное оборудование из орудий для перевозки пассажиров и грузов — должен быть уменьшен по сравнению с первоначальными планами? Если она пойдет обычным путем, то она слегка ухудшит качество почти всего предполагавшего оборудования. Она откажется от конечных усовершенствований вагонов, локомотивов, полотна, зданий и т. д. Она может отказаться совсем от нескольких орудий производства, но это будут предметы наихудшего и наиболее дешевого вида.
